Странник

– Спасибо, Виктор Иванович, – удивлённо сказал Григорий Петрович. – Относительно солдат, я думаю, их состояние должно держаться в тайне до самого возвращения на Землю.

«Командиру корабля и руководителям отделов срочно прийти на пункт управления звездолёта», – раздалось в столовой по громкой связи оповещения.

– Ух ты! Что-то серьёзное случилось. Пойдёмте быстрее, Григорий Петрович, – говорил Виктор Иванович, вставая из-за стола.

Виктор Иванович и Григорий Петрович подошли к пункту управления. Дверь перед ними открылась и оттуда выбежала Ирина Сергеевна

– Я сейчас. Переносной телескоп принесу, – сказала она на бегу.

– Виктор Иванович, посмотрите, – указывал пилот вошедшему капитану на иллюминатор.

«Странник» только обогнул Солнце и всего как час назад вышел на прямой курс к магнитному тоннелю. Расстояние до Солнца было очень малым, поэтому все иллюминаторы были сильно затемнены. Но и через это затемнение всё было прекрасно видно. С другой стороны от Солнца ещё один огромный космический корабль двигался, огибая светило.

На пункт управления вошла Ирина Сергеевна. В руках она несла большой переносной телескоп и треногу к нему. Все вместе они быстро установили телескоп перед иллюминатором.

– Да это же наш «Странник», – рассматривая в телескоп корабль, удивлённо произнесла начальник инженерного отдела. Только не весь.

– Да. Вы абсолютно правы. Это наш «Странник», – сказал Григорий Петрович.

Он настроил на пункте управления аппаратуру дальнего слежения и вывел на экран изображение космического корабля.

– Наш, да не наш, – сказал Виктор Иванович, рассматривая изображение корабля. – Что-то я вижу только половину «Странника».

– И в длину на один модуль меньше, – добавил Григорий Петрович. – А что нам на это скажет наш искусственный интеллект?

– Как красиво смотрится в ореоле солнечных лучей, – восторженно говорила Ирина Сергеевна, – рассматривая корабль в телескоп.

– Искусственный интеллект отсканировал изображение корабля. Признаёт в нём половину «Странника» без одного модуля. Выводы его таковы, – говорил помощник капитана, – Это часть нашего зеркального отражения возникшее в результате высокой ионизации вблизи Солнца. Попросту говоря – мираж.

– Да ничего больше и не придумаешь, – говорил Григорий Петрович, внимательно рассматривая корабль. – Но почему отражение только половины корабля? И где ещё один грузовой контейнер? Странно. Хотя очень красиво. Жаль, что нельзя рассмотреть сам звездолёт. Вблизи от Солнца изображение очень размыто. Он уже за Солнце заходит. Ещё несколько минут и исчезнет.

– Всё запротоколировать, – распоряжался Виктор Иванович. – Все видеоизображения, начиная от первой до последней секунды съёмки, загрузить в базу искусственного интеллекта «Странника». Пускай поработает с видеоматериалами. Может, что нового нам выдаст?

– Я думаю, он будет напрягать свои микросхемы до конца полёта, но ничего нового нам не выдаст. Очень мало информации, – сказал Григорий Петрович.

Космический корабль скрылся за Солнцем. Григорий Петрович перенаправил аппаратуру дальнего наблюдения в сторону магнитного туннеля.

– До магнитного туннеля ещё почти три месяца полёта, а так хорошо видно магнитную воронку. Я включил режим просмотра магнитных полей, – говорил Григорий Петрович. – Кругом в космосе абсолютная чистота и прямолинейность магнитных полей, и прямо посредине – эти изогнутые линии. Прямо как воронка с большими бортами. Сама воронка в диаметре свыше ста тысяч километров, а борта этой воронки ещё в каждую сторону простираются больше чем на сто тысяч километров.

2 глава. Магнитный тоннель

– Григорий Петрович, рассматриваете воронку?! – входя в рубку управления, весело спросил Виктор Иванович.

– Да, рассматриваю и не перестаю удивляться возможностям этой новой системы наблюдения, – отвечал Григорий Петрович, – в режиме изображения магнитных полей воронку очень хорошо видно. Жаль, что далековато. Не всё чётко просматривается. Нам лететь до магнитной воронки ещё пятнадцать дней и хотелось бы заранее собрать о ней максимум информации.

– Григорий Петрович, а может нам запустить впереди себя зонд? У него скорость в сотни раз больше чем у звездолёта с «прицепом». Через пару часов после запуска он уже будет у границы магнитной воронки. Будет всё снимать и передавать нам, – предложил Виктор Иванович, – мне бы тоже очень хотелось иметь об этой воронке больше информации.

– Не знаю, Виктор Иванович. По данным ИКР-931 в магнитной воронке нет связи. Да и на зондах нет аппаратуры, позволяющей увидеть магнитные поля, – неуверенно ответил Григорий Петрович. – А заранее бы внимательно рассмотреть это чудо было бы очень хорошо. И чуток помозговать над тем, что увидим.

– Мы можем остановить зонд перед самой воронкой. Пусть зонд зависнет на границе и ведёт съёмку, не заходя в воронку. А насчёт аппаратуры сейчас узнаем. Вызовите Ирину Сергеевну, – отдал распоряжение своему помощнику капитан звездолёта. – Если я не ошибаюсь, мы брали с собой пятьдесят запасных комплектов таких систем. Спросим, смогут ли наши инженеры установить такую систему на зонд?

Начальник инженерного отдела Ирина Сергеевна явилась незамедлительно.

– Ирина Сергеевна, – обратился Виктор Иванович к вошедшей, – скажите, пожалуйста, сможете ли вы со своими инженерами установить на зонд аппаратуру позволяющую увидеть магнитные поля? Если мне не изменяет память, у нас имеется пятьдесят запасных комплектов такой аппаратуры. Возможно ли это сделать и сколько это займёт времени? Григорий Петрович говорит, что не плохо бы было заранее рассмотреть магнитную воронку, в которую мы нырнём через полмесяца. И я вот точно такого же мнения.

– Так на всех зондах установлены новые комплекты линз, позволяющие фиксировать изображение магнитных полей и проецировать их на экран. Необходимые программы в микропроцессоры зондов тоже давно загружены, – отвечала Ирина Сергеевна.

– Вообще прекрасно. Григорий Петрович, как мы запускаем зонд? Строго по курсу, или пусть летит рядом со «Странником»? – спросил Виктор Иванович.

– Строго по курсу впереди нас. «Странник» уже не будет менять вектор движения. Как мы летим, так и зайдём в магнитную воронку. Согласно моим расчётам, при таком векторе движения, мы будем двигаться в одной четвёртой диаметра от края туннеля. Там самая меньшая напряжённость. Мы будем лететь между магнитными потоками. Хотя всё это очень теоретически. Мы абсолютно ничего не знаем об этом туннеле, – говорил Григорий Петрович. – Я не знаю, что нас там ждёт, но лучше, если впереди нас будет лететь зонд.

– Запускайте зонд строго по курсу «Странника», – распорядился Виктор Иванович своему помощнику.

– Зонд ушёл, – доложил помощник капитана. – Через один час двадцать минут зонд достигнет края воронки и остановится. Он зависнет, не пересекая границу магнитной воронки.

– Проверьте систему наблюдения в режиме изображения магнитных полей, – командовал капитан звездолёта.

– Я уже вижу, что работает, – сказал Григорий Петрович, – всё прекрасно видно.

– Так вы говорите, что курс «Страннику» менять уже не надо перед входом в магнитную воронку? – спросил Виктор Иванович. – Я, вообще-то, когда мы обогнули Солнце, делал расчёт вектора движения корабля, ориентируясь на ваши рекомендации. Но думал, что ещё будет корректировка.

– Нет, ничего корректировать уже не будем, – ответил Григорий Петрович. – Посмотрите, воронка обращена своим входом прямо на Солнце. Сейчас зонд ведёт съёмку и чётко видно, что все боковые линии напряжённости магнитного поля одинаковые. Они выдвинуты вперёд, примерно, на полдиаметра воронки. Это говорит о том, что действие магнитного поля на «Странник» мы ощутим уже за день до входа в магнитную воронку. Это при нашей скорости. Вот, сейчас уже приходят очень чёткие изображения с зонда. Глубина воронки примерно соответствует диаметру. Дальше уже начинается туннель. Обратите внимание, Виктор Иванович, это всё мы можем рассматривать только в режиме отслеживания линий напряжённости магнитного поля. А в видимом-то спектре – абсолютная чистота пространства. Воронки как будто и нет. Можно пролететь в километре рядом и ничего не заметить.

– Григорий Петрович, вы мне скажите, исходя из полученных размеров воронки, мы до туннеля в воронке будем лететь несколько часов? Судя по её размерам при нашей скорости, получается так!? – спросил Виктор Иванович.

– Нет. Из сообщения ИКР931-го и по анализу движения капсулы в магнитной воронке понятно, что любое тело, попав в воронку, начинает очень быстро ускоряться до скорости, превышающей скорость света. Искусственный интеллект ИКР-а отмечает, что это неконтролируемое ускорение. Получается, что просчитать время движения «Странника» в воронке до магнитного туннеля не представляется возможным, – говорил Григорий Петрович. – Но и капсула, и ИКР пролетели магнитную воронку, как с одной, так и другой стороны туннеля строго за двадцать восемь минут. Хотя это абсолютно разные летательные аппараты с разной массой и с разными двигателями. Можно предположить, что и наш «Странник» пролетит магнитную воронку за это же время.

Виктор Иванович что-то сосредоточенно считал.

– Григорий Петрович, вы рисуете не радостные перспективы. «Странник» не рассчитан на движение со световой скоростью. Сам-то звездолёт может летать на таких скоростях, но вот в составе этого «поезда» – невозможно, – говорил Виктор Иванович. – Грузовые модули начнут отлетать от «Странника», как горох из переспевшего стручка. Как только нагрузка на замки между контейнерами превысит предельно допустимую, они начнут разрушаться, и наш «Странник» начнёт «рассыпаться». Хоть у нас и титановые замки между контейнерами, но они не выдержат такого большого ускорения и естественно, таких нагрузок.

– Я всё это знаю и понимаю, – отвечал Григорий Петрович. – Но аппаратура ИКР-а, прошедшего через этот туннель, не зафиксировала никаких нагрузок ни на один узел. То есть, движение в этом туннеле происходит вообще без нагрузок. Во всех контрольных точках зафиксированы нулевые нагрузки. Я понимаю, что ИКР на несколько порядков прочнее нашего «Странника», но при таком огромном ускорении, которое зафиксировала аппаратура ИКР, звездолёт должен был всё равно разрушиться. ИКР931-й развил световую скорость за несколько минут.

– Ладно, Григорий Петрович, собирайте информацию, изучайте эту воронку. Подлетим поближе, будем принимать решение, – сказал Виктор Иванович.

*****

«Григорий Петрович подойдите в рубку управления», – позвали по громкой связи учёного.

Григорий Петрович поспешил на вызов.

– Здравствуйте, Григорий Петрович, ну, что дали ваши наблюдения через зонд за этой «кротовой норой»? До входа в магнитную воронку осталось четыре часа. Может, есть у вас какая либо дополнительная информация по ней? – спросил Виктор Иванович.

– Из ряда вон выходящего ничего нет, – отвечал Григорий Петрович. – Уже второй день все приборы фиксируют воздействие магнитного поля на наш «Странник». Но никаких неприятных сюрпризов это поле ещё не принесло. Это же поле действует и на наш зонд. При отдалении зонда от магнитной воронки напряжённость магнитного поля уменьшается. При приближении к краю воронки напряжённость поля растёт. Всё стандартно. Но есть и новости. Приборы «Странника» фиксируют ещё какое-то поле. Это поле абсолютно неизвестной природы. Мы с искусственным интеллектом «Странника» поманипулировали с зондом. Он полетал вперёд, назад, влево, вправо, не залетая в магнитную воронку. Нам-то всё время нужна связь с зондом, а по сообщению ИКР931, там её не будет. Так вот, напряжённость магнитного поля везде в пределах расчётной. Она строго зависит от расстояния до центра воронки. А вот поле неизвестной природы никак себя не проявляет. Возможно, его действие проявится в самой магнитной воронке, но этого отсюда не узнать.

– Да, я вот, Григорий Петрович, всё время думаю об этом не контролируемом ускорении, которое по вашим рассказам возникает при попадании в магнитную воронку. Оно меня очень и очень беспокоит, – говорил Виктор Иванович. – Давайте поступим так. Запускаем зонд в магнитную воронку строго по нашему курсу и включим ему световые маяки. Воронка-то просматривается до самого туннеля. Какое-то время мы сможем понаблюдать за зондом. Может получиться измерить его ускорение и скорость в магнитной воронке. Конечно, пока будет виден световой маяк.

– Давайте, я тоже хотел предложить вам впереди «Странника» запустить зонд, – согласился Григорий Петрович. – Может, ещё что-то нового узнаем.