Ратник 2

Бежать мешала и трава, и кусты, и ветви деревьев, да и дорога под ногами не слишком подходящая для бега. Но, коли жить захочешь, так ещё и не так забегаешь!

Вот так вот, и бежали, пыхтели. А Татень очень скоро стал сдавать. Правильно, у него и возраст, и вес лишний. Да и давно старик не тренировался в беге по пересеченной местности. Для его возраста выдержать ту дистанцию что они преодолели – это уже очень неплохо. Ну да, Татень не пьет, и не курит. Легкие чистые, без никотина. Плохо, что тренируется мало, но это уже общая беда. Здешние дружинники привыкли на коней ориентироваться, нет бы, на свои ноги, как римские легионеры.

Вот, старик прислонился лбом к сосне, и пробормотал, хватая открытым ртом воздух:

– Все, парень, беги один. Я больше не выдержу. Лучше я здесь бой приму, а ты беги. Задержу, насколько можно.

Ярослав, хотя и не успел особо устать, но тоже остановился. Переведя дух, сказал:

– Если бы тут какой-нибудь проход был, по которому я смог бы уйти, так и на самом деле – встал бы ты, аки скала, прикрыл бы мою спину своей грудью. А так, без толку ты погибнешь. Так что, бери ноги в руки и побежали.

Ярослав потянул старого воина за руку, а тот, верно, слегка отдохнув, кивнул, выдохнул и побежал. Бежали вровень, а Соколов с улыбкой сказал:

– Ты мне свой меч обещал в наследство оставить. Если ты на месте останешься, тебя убьют, так и меч кому-то из врабиевских дружинников перейдёт.

Татень бежал, экономя дыхание. Верно, второе дыхание пришло. Молодец, старый! Но хвалить его пока рано. Надо его еще немного подначить, а потом можно недолго и отдохнуть.

– Давай-давай, шевели копытами, – покрикивал Ярослав на ратника. – Телишься, словно медведь в берлоге.

– Ах ты засранец! Да я щас твои уши оторву, да к сосне прибью! – взревел Татень, рванув вперед. Не то спасаясь от погони, не то желая надрать уши молокососу.

Пробежали еще с километр, может чуть больше. Кажется, старый ратник опять стал выдыхаться? Но ведь и в погоне живые люди.

– Стой! – принял командование на себя Ярослав. Прислушавшись к какому-то шуму, сказал: – Отдыхаем пару минут.

Татень, как был, повалился наземь, а Ярослав прислушался. А сзади донеслись какие-то крики, визги. А еще чей-то голос – словно бы ранили кого. А еще – не той лай, не то волчий рык. Наверняка волкудлак кого-то цапнул. Хорошо бы, если бы не одного. А еще лучше – если бы сам под чужой меч не попал.

– Похоже, там наш Жужель дает копоти, – хмыкнул Ярослав.

– Чего дает? – не понял Татень. Махнув рукой – мол, опять парень непонятное говорит, сказал: – Броню скидывай! Легче бежать будет.

И впрямь – чего это они, как дураки, по лесу в панцирях бегают? Кожа, обшитая железками да костяными пластинами – это не железная кольчуга, но все равно, весит изрядно. В бою с превосходящими силами доспехи всё равно не спасут, а удирать лучше налегке.

Слегка отдохнув, скинув панцири – даже прятать не стали, оба ратника побежали дальше.

Без доспехов бежать оказалось гораздо легче.

Будь воля Ярослава, он бы и меч выбросил, штука это тяжёлая, весит добрых полтора килограмма, но меч не панцирь, его выкидывать нельзя.

А тут еще из кусов выбежал волк. Нет, это же Жужель. Судя по окровавленной морде – кого-то он не просто цапнул, а порвал. Молодец!

– Погоня далеко? – на бегу спросил Ярослав.

– Р-рр, – отозвался оборотень.

Ярослав чуть было не выругался – мол, говори по-человечьи, но вспомнил, что Жужель в волчьем облике и говорит только по-волчьи, а он сам виноват, что до сих пор не разобрал, что сказал волкудлак. Нет, кое-что разобрал в волчьем рыке. Вроде бы, пять рывков-прыжков, если по ровному полю? Пусть даже и разобрал, а что от этого толку? Жужель ведь и расстояние с временем указывает по своему. Рывки-прыжки – это как? А в минутах – это сколько? Или в километрах?

Еще отчего-то подумалось, что одежда оборотня осталась там, на месте бивака. Так что, если Жужель обернется человеком, то придется ему светить голым задом. Ладно, потерпим, чего уж теперь.

Все трое уже потеряли счет времени, и расстояния, а старый ратник опять начал выбиваться из сил.

– Стоим! – поднял вверх Ярослав правую руку.

Он упал на колени, Татень последовал его примеру. Старик стоял, шумно выдыхая воздух.

– Нет, дальше не побегу, – помотал головой Татень.

Ну вот, опять заладил.

– А кто мне меч обещал оставить? – снова поинтересовался Ярослав.

Но в этот раз не прокатило.

– Меч ты потом мой потом с боя возьмешь, – сказал Татень. – Вот, как меня убьют, меч заберут, так ты за мою смерть отомстишь и меч вернешь. Считай, что это мое завещание.

Похоже, старый ратник на самом деле решил принять бой, как триста спартанцев, прикрывавших отход всего греческого войска. Но тут не Фермопилы, обойдут с флангов. А где-то вдали – в пятидесяти метрах или в ста, послышался треск веток. Ишь, настырные дружинники у Врабия. Другие бы уже плюнули, и отстали. А эти идут.

Что бы такого еще придумать, чтобы расшевелить Татеня? Ярослав сказал так:

– Нет, Татень, так не годится. Меч ты мне свой оставишь лет через десять, а еще лучше – через двадцать. Так, чтобы я его из твоей мертвой руки взял. А сейчас получается, что ты меня обманул? Вот, вернусь в Клестов, всем буду говорить, что старый пень меня обманул – пообещал меч, а сам взял, да и помер, завещание не исполнив. Бери, говорит, у того, кто мой меч взял! А где я его найду? Или заберут твой клинок, да в кузницу отнесут, и кочергу из него скуют, или петли на амбар. Или из твоего меча серпы выкуют. А еще всем скажу, что ты меня нарочно в лес завел, да там и оставил. Как я без тебя выйду отсюда?

– Рыр-рр, – подал голос Жужель, намекая, что уж с ним-то в лесу заблудиться невозможно. Но Ярослав перевел речь оборотня по-своему:

– Вон, даже оборотень говорит – не выбраться нам из этого леса, страшно ему. Мол – теперь из-за старого Татеня все погибнем, а старый хрыч только помереть хочет. Боромир хренов.

– Ну так чего расселся? – рявкнул Татень. – Побежали, маменькины сынки, мать вашу! Ничего без меня не могут!

Старый ратник выпрямился и припустил дальше, обронив нечто: «Вот, придем в село, я вас обоих ушами к стене прибью!»

Пробежали еще невесть сколько, а потом перешли на шаг. Похоже, погоня-таки отстала. Или просто потеряла след. Собак-то у них нет.

А вот теперь бы и самим неплохо понять – куда идти?

– Куда дальше? – поинтересовался Ярослав, посмотрев сначала на Татеня, а потом на оборотня.

Ни тот, ни другой ответить не успели, потому что между деревьев появилась едва заметная тропа.

Оборотень вышел вперед, прошелся по тропе и с удивлением покачал лохматой башкой. Мол – непонятно, что за тропа? И не человеческая, но и не звериная, вроде тех, по которым ходят на водопой олени и кабаны.

Если человеческая тропа – должны быть и люди. Только – свои они, или чужие? Но тропа, набитая ногами людей в глухом лесу?

– Не иначе, лесной хозяин тебе знак подает, – предположил Татень.

Ярослав только пожал плечами. Вполне возможно, что и Нестер дает знак. Он, к слову, пока бежали, о своем лесном друге и позабыл. То ли из головы вылетело с перепуга, то ли понимал, что леший помогать не станет.

– Вот и посмотрим, – решительно сказал старый воин, ступая на тропу.

Следом за ним пошел и Ярослав, а самым последним был оборотень. Причем, оборотень, встав на тропу, так и остался стоять.