Байки старого боцмана

Байки старого боцмана
Олег Васильевич Опрышко

«Байки старого боцмана» – это сборник рассказов, в основу которых легли реальные события из жизни работников речного и морского флота. Некоторые рассказы уже публиковались в сборнике «Морской почерк» издательства «Светоч» и других сборниках различных издательств.

Байки старого боцмана

Олег Васильевич Опрышко

© Олег Васильевич Опрышко, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пороги

Превратности судьбы

Разговор в кабинете начальника отдела кадров «Ленинградского речного порта» продолжался недолго. Что ни говори, а телефонное право, порой, бывает весьма полезно.

– Ну, что, вы нам подходите. Примем на должность начальника причала с окладом сто пятнадцать рублей в месяц.

Валерка чуть не ошалел от такого предложения.

– Иван Данилович, да я никогда ещё не работал никаким начальником, дело то совершенно незнакомое, справиться бы.

– Вижу, справишься, хватка у тебя есть, да и работа там не сложная, а пока не исполнится девятнадцать лет, пару месяцев поработаешь приёмосдатчиком на грузовом районе, – по-отечески переходя на «ты» подбодрил его начальник отдела кадров, – там и наберёшься навыка. Зарплата, правда, пониже, ну да это временно. Дела примешь у Кондрата Петровича, он живёт в Кировске на Набережной улице, – начальник написал на листке координаты, сопроводительную записку и передал Валерке, – а мы попросим его поработать ещё эти пару месяцев. Направление на работу и в общежитие возьмёшь у инспектора.

Видя смущение Валерки, Иван Данилович вышел из-за стола, проводил до двери и попрощался с ним.

– Инспектор по кадрам находится по коридору, вторая дверь налево.

Окрылённый благополучным исходом дела Валерка мигом заполнил все необходимые бумаги у инспектора и уже через пару часов сидел в электричке, мчащей его в новую жизнь. Весёлый перестук колёс на стыках пока ещё не «бархатных» рельс вселял надежду на светлое будущее, а ведь всего несколько часов назад жизнь не выглядела такой радужной. Более того, казалось, она наглухо загнала его в тупик.

Приехал Валерка в Ленинград год назад, покинув порог родного дома. После окончания десяти классов, поступил учиться на штурманское отделение речного училища сразу на второй курс, (аттестат о среднем образовании у него уже был). Всё складывалось удачно, однако, через два месяца успешной учёбы сильно простудился и заболел. Пролежал в больнице более двух месяцев, а выписался уже после нового года, когда первая сессия закончилась. Пришлось ему брать академический отпуск. Вернулся Валерка в училище в начале мая. Пока прошёл медкомиссию, оформил восстановительные документы. Первокурсники к тем порам сдали экзамены и собирались ехать на практику. Вот в одну из групп, отъезжающих первыми на судно, его и зачислили. Он уже представлял себя за штурвалом в рулевой рубке лайнера, но всё изменилось в одночасье. Перед самой отправкой на судно, когда все курсанты с чемоданами грузились в машину, к нему подошёл командир роты и, отведя в сторону, сообщил, что Валеркина карьера в училище закончилась. Начальник медицинской службы училища добился его отчисления по состоянию здоровья.

– Я пытался отстоять тебя, – с сочувствием объяснил командир, – но ничего не вышло.

Все курсанты уже разместились в машине и она, мигнув жёлтыми огоньками сигналов, скрылась за поворотом, а Валерка, ошеломлённый услышанным, с горечью в сердце и слезой на глазах, остался стоять на пороге, уже не родного училища. Он чувствовал, что это не справедливо, что его обманули, но где искать правду и справедливость он не знал.

– Сухих, – окликнул его командир отделения, – ты чего здесь стоишь? Знаю, что тебя отчислили, но это не конец света. Пойдем со мной, потолкуем.

– Рассказывай, какие у тебя планы? – спросил командир, когда они пришли в его кабинет.

– Какие там планы, на работу бы устроиться, так у меня прописки нет. Обратно домой ехать, – денег на дорогу нет, да и учиться мне всё равно где-то надо.

– Ну, раз так, считай, что тебе повезло. С завтрашнего дня я перехожу начальником вечерне-заочного отделения. Пиши заявление, а документы твои из канцелярии я сам заберу. И с работой, я думаю, что-нибудь придумаем.

Посмотрев в записную книжку, он поднял трубку телефонного аппарата и набрал номер.

– Иван Данилович, – после приветствия обратился он к абоненту на другом конце провода, – тут такое дело, у меня курсант по семейным обстоятельствам переходит с дневного на вечерне-заочное отделение, – покривил душой начальник, не называя истинную причину перехода, – надо его на работу устроить. Иногородний,… без прописки, … так я его направляю к тебе, … ну, спасибо выручил, – поблагодарил он собеседника и положил трубку.

Так, в одночасье, изменилась Валеркина судьба. Жизнь, совершив крутой вираж и испытав на прочность духа, вновь вселила в него надежду.

Трёхэтажное здание, расположенное напротив платформы железнодорожной станции с названием «Ивановская», отличалось от соседних жилых домов отсутствием штор или занавесок на половине окон. Валерка обратил на это внимание и не ошибся. Обойдя его, перед входом увидел вывеску «Общежитие Ленинградского речного порта». Комендант общежития, Тамара Ивановна, её имя он узнал у вахтёра, женщина лет сорока пяти встретила его приветливо, и с некоторым любопытством. Валерке даже показалось, что она уже была осведомлена о прибытии его скромной персоны. Так это было или нет, но комната, куда его поселили, и где проживали ещё двое парней, была вполне приличная, если иметь в виду чистые обои, шторы на окнах и практически не повреждённую дверь, в том месте, где врезан замок. Три кровати вдоль стен, три этажерки-тумбочки, по-домашнему покрытые незатейливыми салфетками, небольшой круглый стол, три стула, да встроенный шкаф, – вот и вся меблировка. Чистота и порядок в комнате, а также наличие книг на полках, свидетельствовали об аккуратности и длительном проживании её постояльцев.

Несмотря на значительную текучесть кадров в Ленинградском речном порту, кое-кто всё же задерживался и оседал здесь надолго. Каждый год, после закрытия навигации, начальник отдела кадров речного порта ездил по городам и весям. В Украине и Белоруссии он вербовал работников, завлекая их высокими зарплатами, перспективой роста и проживанием в историческом городе.

– … Да у нас такая автоматизация производства, что даже докеры работают в нейлоновых рубашках и чёрных галстуках. Вира, майна и двести сорок рублей в кармане, – озвучивал начальник отдела кадров последний аргумент в конце каждого своего агитационного выступления.

Автоматизация производства мало что говорила сельским жителям, а вот о нейлоновых рубашках и чёрных галстуках были давно наслышаны. Окончательное решение сниматься с насиженных мест они принимали после обещанных двухсот сорока рублей зарплаты. Народу приезжало много. Проходили обучение на скоропалительных курсах докеров, крановщиков, мотористов и в начале навигации стройными рядами направлялись на выполнение плана по грузообороту, основному показателю деятельности речного порта. Но, уже через пару месяцев, почувствовав себя обманутыми в плане зарплаты, начинали увольняться. Для такого контингента отводились просторные, на шесть кроватей комнаты, без всякой лишней мебели. Наплыв новых жильцов происходил каждую зиму, а уже к середине лета комнаты начинали понемногу освобождаться, и к концу навигации свободных мест в общежитии было предостаточно.

Определившись с жильём, Валерка отправился, представляться начальству Ивановского грузового района, расположенного в живописном месте, на берегу Невы. Здесь, каменная гряда, словно поясом стянув талию, отделила широкие бёдра от стройного бюста красавицы Невы. Бытует история, что как-то Екатерина II, проезжая в этих местах, молвила случайно, как здесь отрадно, после чего прикупила эти земли у наследников И. И. Неплюева и построила летний царский дворец. Простоял он, однако, надолго, хотя Екатерина II и считала его жемчужиной, среди своих загородных резиденций. Впоследствии дворец был разобран императором Павлом. От построек тех времён осталось только здание почтовой станции на территории судостроительного завода «Пелла».

Единственное здание управления и диспетчерской грузового района располагалось на узкой полоске причала под крутым, обрывистым берегом. Деревянный настил грузовой площадки, заваленный солью, простилался метров на сто пятьдесят от диспетчерской вниз по течению. Прямо напротив управления и вверх по течению, пришвартованные к мертвякам и кустам, кои подновляли после ледохода каждую весну, стояли площадки с песком, плавкраны и портовые буксиры. Далее, метров двести пустынного берега предназначалось для швартовки гонок, (плотов из брёвен) для мачтопропиточного завода, занимавшего участок берега вдоль реки до самой головки Ивановских порогов. Там же высились штабеля уже готовой продукции завода, пропитанные креозотом брёвна, будущие столбы линий электропередач.

Начальник грузового района, посмотрев Валеркино направление, сказал, что он уже в курсе дела, и, без лишних вопросов махнув рукой, куда следует идти, отправил его в распоряжение старшего диспетчера.

– Евдокия да ещё Кузьминична, – несколько раз повторил про себя Валерка это, как ему показалось, необычное имя и отчество диспетчера, – не иначе какая-нибудь старая мегера, – почему-то решил он и направился в указанном направлении.

В небольшом помещении диспетчерской, эркером нависшем над входом в здание, его встретила лет сорока женщина. Сказать, что она была красива, значило покривить душой. Она была очень красива. Высокая, стройная, с чёрными волнистыми от природы волосами, схваченными на затылке в тугой пучок большой заколкой и спадающими до поясницы, она показалась Валерке похожей на актрису, из кинофильма «Тихий Дон».

– Здравствуйте, Евдокия Кузьминична, – тщательно выговаривая имя и отчество, приветствовал её Валерка, – направлен приёмосдатчиком в Ваше распоряжение.

– Проходи, присаживайся, будем знакомиться, – отложив линейку и карандаш, которым она делала пометки в графике движения судов, слегка наклонившись над столом, – предложила диспетчер, – рассказывай, кто ты и откуда?

– Валерий Сухих, бывший курсант речного училища, будущий начальник причала Невской Дубровки, а ныне стажёр – приемосдатчик.

– Ну, раз будущий начальник, это хорошо, – улыбнулась она, – работать будем вместе. Дежурство – сутки через двое. Ты в общежитии устроился?

– Да, в комнату заселился, только вещи ещё в училище.

– Ладно, завтра после дежурства съездишь, заберёшь, а пока давай-ка чаю попьём.

Она захлопотала возле столика, стоявшего в углу диспетчерской, продолжая расспрашивать Валерку, откуда он родом и как очутился здесь и уже после того, как они перекусили начала знакомить с обязанностями приемосдатчика.

Переполох

Самоходка «Тюмень» пришла под погрузку на мачтопропиточный завод как раз под выходные. В субботу её поставили к причалу и начали грузовые операции. Валерка, с утра заступив на суточное дежурство, целый день мотался по дальним причалам. Оформлял грузовые документы о выгрузке или погрузке, наряд-задание для бригад докеров, потом сходил в столовую пообедал и только к вечеру появился в диспетчерской.

– Что так долго-то, я уж волноваться начала, – пожурила его Евдокия Кузьминична, с которой Валерка работал с первого дня, как только появился на районе.

– Так сегодня выходной, транспорт совсем плохо ходит, целый час на остановке простоял.

– Не оправдывайся, сходи лучше на причал завода, там бригада пошла самоходку грузить, а за технику безопасности бригадир в наряде не расписался, да уточни, сколько погружено на шестнадцать часов.

– Это я мигом, автобус ждать не надо.

Валерка вложил бланк «наряд – задания» в газету, свернул трубочкой и, размахивая ей как саблей, отгоняя комаров, направился вдоль причала. День клонился к вечеру, жара уже спала, но прохлада ещё не наступила. Было немного душновато, однако грозы не предвиделось. Это лето выдалось на редкость жарким. После весенних гроз дождей, практически, так и не было.

Погрузку брёвен, возвышающихся шестиметровым штабелем на причале, вели при помощи стропов. Докеры, словно муравьи, ползали по штабелю, заводя строп вначале с одного конца брёвен, приподнимали их краном, заводили второй строп и после чего кран укладывал пучок в трюма речного судна. Работа не сложная, но достаточно опасная потому и следовало соблюсти все меры предосторожности и формальности по технике безопасности. Валерка помахал крановщику, что бы тот прекратил работу и полез к бригадиру на штабель.