Алан Уайт. На грани

– Не обижайся на меня, друг, я на самом деле верю тебе. Вообще-то, я не хотел тебе говорить, чтобы лишний раз не пугать, но раз ты уже и так напуган, расскажу.

После этих слов Алан повернулся к Виктору, и его тяжелое дыхание выдавало тревогу.

– Если хочешь знать, то видеть ночью тень – это крайне плохое знамение, по крайней мере так говорят наши старики. Но я думаю, что это все пережитки прошлого, поэтому ты тоже не бойся.

– Спасибо, успокоил. – грустно ответил Алан. – Но ничего, если я ее еще раз увижу, то не стану бояться, а наоборот, рассержусь и надаю ей по заднице.

– Помню, как в деревне старейшины говорили: «Если твоя тень отошла от тебя, значит ты умер и находишься в царстве мертвых или это скоро случится», – поэтому тебе лучше с ней не соприкасаться.

От этих слов Алан почувствовал мороз по коже. Он хотел что-то ответить Виктору, но вместо этого тихо задумался.

«А если я в действительности умер тогда в аварии, а эта жизнь является лишь остатком сознания? А может, после смерти я попал в ад, ведь не может же это место быть раем?»

– Друг, я не дам тебе умереть, но для этого нам надо держаться вместе, – сказал Виктор, а потом добавил, что готов бежать из лагеря, надо только обсудить все детали и назначить день.

Обрадованный услышанным словам, Алан поблагодарил Виктора, согласившись с тем, что, только действуя заодно, у них есть хоть какой-то шанс на побег и дальнейшее выживание.

Прошло некоторое время, прежде чем Алан тихо спросил:

– Виктор, ты просил прощения у отца перед тем, как проснуться, ты что, в чем-то виноват перед ним?

Виктор попытался притвориться спящим, но решив, что это выглядит глупо, и поборов возникшее в его душе волнение, ответил максимально нейтрально:

– Наверно, в том, что я не оправдал его надежд.

За время, проведенное вместе в этой тюрьме, Алан уже немного изучил своего друга-индейца, который плохо умел скрывать свои чувства, и воспоминания об отце явно были для него больной темой. Именно поэтому Алан не стал бередить рану друга, а просто закрыв глаза, попытался успокоиться и просто заснуть.

Глава 6

Утро началось со стуков приклада автомата о железные прутья решетки камеры. Алан с трудом открыл глаза. Он чувствовал себя разбитым и уставшим. Посмотрев на Виктора, он понял, что друг испытывал те же чувства.

– Давайте, говнюки, собирайтесь, – кричал какой-то новый охранник. Было заметно, что этот молодой парень пытался выглядеть более взрослым и свирепым, из-за чего он не брил свои подростковые усики и бородку, а также старался говорить более низким голосом. Алан невольно улыбнулся этому, но тут же его улыбка сошла с лица, когда тот самый охранник со скоростью мангуста подскочил к Алану и со всей силы ударил резиновой дубиной по спине.

– Тебе смешно, вонючий гринго? Считаешь себя лучше всех? А сейчас тебе уже не так смешно? – кричал, перейдя на подростковый визг, охранник, продолжая бить ногами лежавшего на земле Алана.

Виктор просил охранника простить глупого гринго, стараясь с уважением обращаться к нему, говоря «сеньор», но тот только сильнее лупил бедного Алана, который уже, казалось, от боли не мог дышать. В какой-то момент из кармана Алана предательски вывалился смартфон, который охранник не сразу заметил, лишь чудом его не раздавив своими берцами.

– Это что такое, мать твою? – завизжал, словно молодой хряк, охранник, увидев под ногами заветный гаджет.

На его дикий возглас, похожий на всплеск злости и радостного возбуждения одновременно, обернулись все люди, которые еще не успели покинуть клетку. Среди них слышались вздохи удивления и обсуждения о том, что, оказывается, эти двое скрывали смартфон, который так усердно все искали.

Опустившись на корточки и подобрав смартфон, охранник злобно улыбнулся и, подняв за волосы голову Алана, сказал на плохом английском, чеканя каждое слово:

– Когда свиньи будут жрать твою мерзкую плоть, я буду радостно смеяться.

Алан открыл глаза. В них не было страха, лишь ярость и злость к тому, что с ним произошло и что из-за этого ублюдка он, возможно, больше никогда не увидит свою семью.

– Ну что, мерзкий гринго, ты готов сегодня сдохнуть?

В этот момент Алан что-то шепнул Виктору, но его никто не услышал, из-за чего охранник ближе нагнулся к Алану, который в ответ от всей души плюнул тому в лицо слюной, перемешанной с кровью. Кто-то из стоявших вокруг людей кротко засмеялся.

Побагровевший от ярости и унижения охранник отбросил голову Алана на пол и, вытеревшись рукавом, поднялся на ноги, быстро выхватив пистолет из кобуры.

– Все, гринго, пора подыхать! – пискляво заревел охранник, и, возможно, он бы нажал на курок, если бы в последний момент его ноги не подкосились, и он не рухнул на пол рядом с Аланом. Все стояли в недоумении. Все, кроме Виктора, который стоял, держа в руке большой камень.

– Всё, Уайт, нам пора валить! – быстро заговорил Виктор, пытаясь поднять Алана с пола и попутно хватая смартфон, выпавший из рук поверженного охранника.

Народ вокруг зашумел. Кто-то поддерживал друзей, кто-то говорил, что теперь из-за них им всем крышка, но они не обращали на них никакого внимания, ведь время поджимало и было ясно одно, что если их схватят, то показательно будут пытать перед тем, как убить. Послышались тяжелые шаги перед тем, как в камере возник Тодо.

– Куда это вы, говнюки, засобирались, думаете, я позволю вам выйти отсюда?

Вовремя сообразив и превозмогая боль, Алан неловко перекатился, оказавшись возле лежавшего на полу без сознания охранника, выдернул из его руки пистолет и, направив его на Тодо, произнес:

– Если ты, кусок никчемного дерьма, сейчас же не отойдешь, я прострелю твою тупую башку, и поверь, я это сделаю без единой капли сожаления.

Тодо сначала попятился, а затем повернулся и с криком:

«Пропустите», – рванул через скопление людей на улицу.

– Зря ты его отпустил, он сейчас же позовет охрану, – заметил Виктор, снимая с охранника ремень, на котором находились дополнительные патроны к пистолету, нож, фонарь и, возможно, что-то еще, что может пригодиться в джунглях.

Поднявшись на ноги, Алан подскочил к своей койке и, завернув весь свой скромный скарб в до невозможности изношенное покрывало, завязав его края узлом, кинул взгляд на Виктора, готовый уходить. Виктор, также не теряя зря времени, отодвинул потемневший от грязи и времени матрац, лежащий на его спальном месте, а затем, оторвав несколько деревянных досок, вытащил из своего рода тайника большой туристический рюкзак, к которому сверху ремнем была притянута старомодная шляпа с широкими полями. Еще через мгновение друзья были готовы. Они стояли перед людьми, с которыми прожили или, вернее сказать, просуществовали какое-то время вместе.

– Послушайте! – произнес Алан. – Вы можете пойти с нами. Хватит работать на этих ублюдков, пора снова стать хозяевами своих жизней.

– Кто с нами, милости просим, кто нет, дайте дорогу! – тоном, не терпящим возражения, сказал Виктор и направился к выходу, Алан последовал вслед за ним. Они еще не успели далеко отойти, когда увидели за собой толпу – человек десять из их сокамерников, решивших сбежать.

– Парни, дайте ходу! – крикнул Виктор, а после того, как в ответ услышал несколько фраз на испанском языке, с быстрой ходьбы перешел на бег.

– Что он тебе сказал? – спросил Алан. – Готов поспорить, что Тодо уже поднял тревогу.

– Верно, – сухо ответил Виктор.

Прошло минут сорок или немногим больше, прежде чем сбежавшие остановились, чтобы отдышаться и решить, что делать дальше. Когда они собрались в небольшой круг, Виктор сказал, что им главное как можно дальше отдалиться от лагеря, и если бандиты не сядут им на хвост, то через пару дней поисков, скорее всего, оставят это занятие, ведь несколько бежавших работников не так важны, чтобы отвлекать большое количество людей от охраны своих угодий и лагеря. Алан слушал Виктора и рассматривал присоединившихся к ним людей, среди которых был старик, державший в руках протертый до дыр старый школьный рюкзак красного цвета, несколько молодых парней, которые из-за усов и бороды казались старше своих лет. Также с ними была женщина. Алан не сразу понял, что это женщина, так как она была одета в мужскую рабочую одежду, а ее лицо и руки огрубели от солнца, ветра и постоянной работы. Ей явно было за шестьдесят лет, но она не выглядела уставшей или испуганной. Внезапно Алан услышал лай собак, он надеялся на то, что это ему показалось, как оказалось, нет. На лицах людей отражалась обеспокоенность, они понимали, что собаки взяли их след и теперь уйти от погони им будет намного сложней.

– Так, нам надо найти реку, вода поможет на время задержать собак, я смотрел об этом сюжет по телевизору, – сказал Алан, после чего наклонился, чтобы сильнее затянуть шнурки на кроссовках.

Прозвучал выстрел. Этот звук донесся откуда-то издалека, и не все сначала поняли, что произошло, даже сам старик, которому пуля вошла в спину и вышла прямо из груди. Он сначала вздрогнул, как от испуга, и выронил из рук рюкзак. Затем, посмотрев на свою грудь, рубашка на которой вдруг окрасилась в красный цвет, без сил опустился на колени и, подняв на мгновение лицо к небу, будто прощаясь с этим миром, рухнул без дыхания на землю.

– Дева Мария, его убили, нас выследили! – завопил один из молодых парней. – Нас тоже сейчас пристрелят, старика явно убил снайпер, – нагнетая истерику, закричал другой.

– Уходим, быстро, тут опасно, – сказал Виктор и, повернувшись к Алану, добавил: – Ты прав, друг, нам срочно нужна река.

– Я на это не подписывался, я больше никуда не побегу, – сказал кто-то из толпы.

– Мне тоже этого не надо, я лучше пойду к ним навстречу и извинюсь, скажу, что понял свою ошибку…

– Что вы такое говорите, они же вас… – воскликнул Алан, но его остановил Виктор, положив руку на плечо.