Са, Иса и весь мир

Наконец, настала очередь Исы. Такого восхитительного лакомства он ещё никогда не ел! Тем не менее, он не забыл ни про Муру, лизнувшую сладость исключительно из вежливости, ни про Досю, для которой Ма смыла водой остатки липкой сладости из плошки в корытце. Коза, в отличие от кошки, осушила свою посудину в два счёта, после чего пару раз одобрительно "мемекнула". И тогда они хором, впятером, всей семьёй «засмеялись»: кто как умел.

Вот таким образом Иса всегда щедро делился с обитателями пещеры. И объединял их. И им всем от Исы было тепло и душевно. «Ты будто лучик солнца нас греешь!», – смеялся Ос. Отсюда и пошло, что Ос и Ма стали называть его Лучиком. Но даже Мура и Дося знали, что Лучик – это Иса. И стоило Ма позвать сына: «Лучик!», то кошка и козочка непременно смотрели в сторону всеобщего любимца.

И всём обитателям пещеры было удивительно хорошо вместе! Потому Иса про себя решил, что их скромная обитель, их уютный мирок – это и есть всё, что только может быть на свете. И так будет всегда. Лишь изредка Ос станет выходить из пещеры в "тёмное ничего", чтобы приносить оттуда этот бесподобный дикий мёд.

2

Следующий памятный для Исы эпизод был связан с тем, что Ос сделал для него тачку, и они пошли кататься. Так Иса впервые оказался на улице. Вернее, запомнил эту прогулку как первую. Как дебютный, осмысленный им, поход. Как выход в свет.

Внешний мир его ошеломил! На дворе стоял погожий осенний денёк. Светило яркое солнце, сияло синее небо, открылись земные просторы и гористая местность, в которой расположилось селение Арет, а также река в низине. Всюду сновало множество людей, животных, передвигались повозки, запряжённые ослами, а изредка – даже лошадьми…

Иса довольно долго молчал, сидя на тачке, которую катил Ос. Мальчик просто озирал округу и напитывался впечатлениями, в то время как Ос здоровался со встречными, беседовал со знакомыми, что-то покупал у уличных торговцев. Только через полчаса малыша прорвало:

– Это что? – спросил он Оса, слезая с тачки.

– Что что? – не понял его тот.

– Это что? – повторил вопрос Иса и повёл вокруг себя рукой.

– Ах, это…, – улыбнулся собственной недогадливости "извозчик", взяв малыша за руку и двигаясь вместе с ним мелкими шажками вперёд. – Это…Хм…Если коротко, это то, что создал Бог.

Прежде Ос, зачитывая выдержки из свитков или излагая притчи, завершал их своим резюме: "Так завещал нам Бог!" Но до сей поры присказку насчёт таинственного Бога Иса пропускал мимо ушей, не придавая ей значения. Зато сейчас, потрясённый впечатлениями, он закономерно спросил:

– А Бог, это как? – И, поразмыслив над своим вопросом, поправился: – Это кто?

– Бог? – почти без паузы ответил Ос. – Это Всевышний. Это Саваоф. Это Господь над Древней Реей и над всеми людьми.

– А Всевышний? – уточнял вдумчивый малыш.

– Всевышний…, – на сей раз задумался его спутник. – Это тот, кто может всё! Кто сотворил весь мир, кто управляет этим громадным поднебесьем, а также и нами – мной, Ма, тобой…

– И Досей с Мурой? – не унимался Иса.

– И Досей с Мурой, – улыбнулся его собеседник.

– А я…А я думал, что Бог – это ты и мама, – недоверчиво и полувопросительно поведал мальчик.

Ос засмеялся было, но тут же, спохватившись, посерьёзнел и поучительно проговорил:

– Про Бога нельзя говорить всуе, то есть просто так! 3а такое он может рассердиться и покарать.

– Бог…А где он? Он какой? – вертя головой, осматривался мальчуган.

– Его нельзя увидеть простому человеку, – серьёзно сказал Ос. – Но Он везде и всюду. Всё знает и всё видит. Стало быть, Он не только всемогущ, а и вездесущ.

– Нельзя увидеть…Как же тогда мы знаем про него?

– Знаем…, – натужно промолвил многоопытный мужчина, которого до этого чрезвычайно любознательного человечка никто не ставил перед столь сложными проблемами. – Ну…Он являлся пророкам, то есть самым достойным прародителям народа нашего.

– А зовут Бога Саваоф?

– Нет, что ты! Он не имеет имени…

– Но ты же сам сказал «Саваоф»?

– Саваоф – не имя. Саваоф – значит «Господь ангелов». По имени Бога нельзя называть.

И Ос облегчённо вздохнул, увидев, что малыш задумался, осмысливая услышанное.

«Как же так? – размышлял меж тем Лучик. – Без имени? Моя мама – это Ма. Наш Силач – это Ос. Я – Иса. Как же разговаривать с Богом без имени? Нет, про себя я стану Бога называть по имени…М-м-м… Саваоф…Са! И станем беседовать: Са и Иса». И мальчуган, довольный собственным открытием, засмеялся.

Прогулку испортил внезапно поднявшийся западный ветер, который принёс холод и дождь. Ос тотчас хотел вернуться домой, опасаясь, что ребёнок замёрзнет, но Иса так был захвачен происходящим, что беспрерывно просил: "Ещё!…Ещё немножко!…Ну, ещё чуть-чуть…"

Резко изменило настроение Исы свора псов, которая устроила свирепую грызню на близлежащей свалке из-за костей. Собаки для него были в новинку. Мальчик был до того напуган этим зрелищем, что сам запросился к маме. И всю обратную дорогу, сидя в тачке, он односложно говорил Осу, утратив своё обычное многословие: "Собака! Ав-ав! Стра-а-шно!"

Едва переступив порог пещеры, сын бросился к маме, чтобы поделиться с ней обуревавшими его впечатлениями. Ма, между тем, покончив с домашними делами, прилегла отдохнуть, густо намазав лицо козьей сметаной. Её фигура тускло освещалась только слабыми отсветами пламени из очага да проблесками света от прохода, который Ос не успел затворить, занося тачку.

Подобный облик Ма для мальчика тоже представлял доселе невиданную картину. И он застыл на полпути в нерешительности. Затем Иса стал медленно приближаться к ней, непрерывно и озадаченно спрашивая: "Мама?…Мама?!…Ты мама?…"

Задремавшая было Ма повернулась к нему и открыла глаза. Иса осторожно потрогал её щеку пальчиком и, постепенно успокаиваясь, констатировал: "Да – это мама. Мама, а ты не кусаешься?…Нет! Мама не кусается…А то мы видели там, внизу, собак…Ав-ав!"

Окончательно пришедшая в себя Ма поняла робость сына. Она засмеялась, села, прижала его к себе и стала целовать намазанными губами, приговаривая: "Да конечно же это я – твоя мамочка! Кто же ещё, мой любимый человечек?!…О, боже, Лучик, да ты же насквозь промок! Холодный, как лягушонок!"

Она в спешке раздела сынишку, вытерла его насухо, одела в другую одежду, напоила травяным отваром и уложила в постель. И всё это время она ругала Оса, называя его старым и бестолковым. Она попрекала его тем, что дитя, едва выздоровев, снова может заболеть. Старик угрюмо отмалчивался. Однако Лучик заступался за него, говоря, что Ос хороший, а виноват он – Иса, просивший погулять подольше.

К вечеру у Исы и в самом деле поднялась температура, начался кашель. И лечили его долго и упорно. Про прогулки, которыми малыш стал грезить, естественно, пришлось забыть надолго. К тому времени в Арет пришла зима – сезон дождей. Потому солнце, реку, собак, ослов и незнакомых людей Иса долгое время видел лишь во сне.

3

В этот период, в этот сезон дождей, когда даже нос на улицу высовывать не хотелось, произошло два значимых для Лучика события. Первое заключалось в том, что он научился читать и писать. Причём, чтение ему давалось очень легко, и он бегло читал тексты Святого писания. Прописью он овладел не без некоторого труда, но зато почерк у него был от природы каллиграфически чёткий.

Как-то раз, прочитав вслух предание о Всемирном потопе, мальчик долго молчал, осмысливая текст. Затем, чтобы разрешить возникшие вопросы, он спросил у Оса:

– Ос, ты ведь немножко…древний?

– Да…не без того, – усмехнулся тот. – Ветхозаветный я.

– А ты был на ковчеге у Ноя?

– На ковчеге?! – удивился старик. – Нет, что ты. Ты же сам только что читал об этом. Там про меня ничего не сказано.

– Тогда как же ты не утонул во время Всемирного потопа?! – поразился малец.

– Наверное, очень хотелось жить, – под смех Ма отвечал «ветхозаветный мужчина», подмигивая ей. – Давно это было. Я уж и сам не помню.

Второй важный для Исы эпизод заключался в том, что он познакомился с мужчиной по имени Бато. Точнее, мальчика с ним познакомил Ос, поскольку именно он привёл в пещеру незнакомца. Причём неизвестный был новичком только для мальчика, поскольку Ма его встретила приветливо, как старого знакомого и даже с выражениями благодарности.

Мужчина был громаден. Казалось, собой он заполнил всю пещеру. Если ранее про великанов Лучик только читал в притчах, то теперь он лицезрел его наяву! Мужчина втащил за собой в пещеру тачку с какими-то вещами, оставив её у порога.