Его высочество Маркиз. Книга 1

Умяв бутерброд, Маркиз обвел наблюдавших за ним девочек осоловевшим взглядом и заявил, что самое время немного вздремнуть.

– А вас ждут тряпки и веник, – напомнил он и полез на пианино.

Ксюша и Лиля вздохнули. Как ни крути, а уборкой заняться все-таки придется. И если поломанные цветы и лужа на полу – еще не такая серьезная беда, то как объяснить Эльвире, почему у ее вазочки отбит край и отсутствует ручка, девочки просто не представляли.

– Может, приклеить, – задумчиво предложила Лиля, так и эдак прилаживая отколотую часть на место. – Хотя бы не сразу заметит.

Ксюша покачала головой.

– Не пойдет. Все равно увидит, будет только хуже. Так что придется во всем сознаться.

– Ах, как не хочется, – вздохнула старшая сестра. – Слушай, а может на этого обжору свалим?! Тогда мы совершенно ни при чем!

– Я сейчас кого-то стукну, – донеслось с пианино. Маркиз, как и все коты, отличался отменным слухом. – Надо же было до такого додуматься!!!

Лиля хихикнула и снова взялась за многострадальную вазочку. Вдруг благодушное выражение на ее лице сменилось настороженным и озабоченным.

– Ксень, – тихо позвала она, – смотри, что я нашла.

Ксюша подняла глаза и увидела в руках сестры свернутый листок бумаги.

– Что это?

– Как мне кажется, содержимое вчерашней посылки. Так… так, сейчас посмотрим.

Лиля развернула листок и принялась читать:

«Здравствуй, дорогая Эльвира! Решил вновь написать тебе письмо, которому, вероятно, ты будешь не слишком рада, раз не отвечала на предыдущие. Я понимаю, деточка, что у тебя есть все основания не желать общения со мной, но я уже стар, чувство вины все сильнее гложет сердце, и не будет мне покоя, пока ты не простишь мне ошибки молодости. Твой покойный отец и мой любезный брат был прекрасным душевным человеком и не хотел бы, чтобы мы, единственные родственники, жили во вражде. Поэтому прошу, забудь обиду и приезжай ко мне. Поверь, я не буду тебе докучать, сможешь хорошенько отдохнуть, ведь у тебя, насколько мне известно, достаточно напряженная работа. А для меня не будет большего счастья, чем видеть свою племянницу или услышать твое «доброе утро» … Если не захочешь приезжать одна, возьми с собой подругу или какого-нибудь близкого человека. Я буду только рад, дом у меня большой, места всем хватит.

С надеждой на скорую встречу твой дядя Эдуард.

P.S. Эльвирочка, деточка, прошу тебя, не лишай старика радости увидеть тебя еще хотя бы разочек».

Девочки переглянулись.

– Вот уж не думала, что наша соседка такая жестокосердная, – заявила Лиля. – Дядя кается, а она даже ответить не удосужится.

– Но мы же не знаем, в чем там дело. Может, этот дядя действительно сильно провинился…

– Ксюш, смотри, – прервала ее Лиля и сунула сестре синий листок. – Оплаченная бронь на два билета, и знаешь куда… В Индию!

– В Индию? А я почему-то думала, что дядя живет где-то в Москве, или если не в Москве, то уж точно в России.

– Индия! – мечтательно произнесла Лиля. – Вот так дела! Я бы на ее месте бегом побежала, только вот никто не приглашает, а эта Эльвира еще раздумывает.

– По-моему, она окончательно решила не поддерживать с дядей никаких отношений, – заметила Ксения. – Билеты-то на завтрашний рейс, а наша дамочка укатила на гастроли и уже точно ими не воспользуется.

– Ну вот почему так, а? Я все отдала, лишь бы очутиться в Индии, а тут какие-то гастроли!!! Не понимаю! Слушай, Ксень, нельзя допустить, чтобы эти билеты пропали.

– А что ты хочешь делать? – развела руками сестра. – Бежать вдогонку за Эльвирой и уговаривать простить дядю. Смешно, да и, в конце концов, это не наше дело…

– Причем тут Эльвира? Пусть отправляется на свои гастроли, раз ей так хочется. В Индию поедем мы.

Воцарилось молчание. Ксюша с подозрением и недоверием уставилась на сестру, не понимая, шутит она или нет.

– Надеюсь, ты не серьезно, – с надеждой пробормотала она.

– Отнюдь. Очень даже серьезно. Не каждый день подворачивается шанс побывать в экзотической стране. И я его не упущу!

Глава 4

Рейс «Москва-Бомбей»

С раннего утра в аэропорту Домодедово было необычайно шумно и многолюдно. Один из рейсов задерживался, пассажиры нервничали и толпились у касс, время от времени терроризируя расспросами служащих аэропорта. Те и сами толком ничего не знали, поэтому напряжение с каждой минутой возрастало. От нечего делать пассажиры шушукались и бесцеремонно разглядывали друг друга, оценивая чужие наряды и размеры багажа. В большей своей части ничего примечательного они не видели и отчаянно скучали. И тут в поле их зрения неожиданно возникла вычурно одетая дама в сопровождении постоянно озирающейся по сторонам девочки. На лицах пассажиров появились кривые ухмылки, а некоторые и вовсе открыто захихикали. Поверх вечернего переливающегося платья, явно не подходившего месту и времени суток, была накинута длинная пушистая шуба, широкополая шляпа с огромным букетом искусственных цветов и длинные черные перчатки завершали образ. Дама заметно прихрамывала: все-таки высокие шпильки не были предназначены для разбитых московских дорог.

– Мы с тобой только вошли, а уже стали объектами всеобщего веселья, – прошептала спешащая за разряженной дамой девочка и в который раз испуганно покосилась на не сводивших с них глаз пассажиров. – А ты, любезная сестрица, в этих жутких тряпках и вовсе смахиваешь на сбежавшего из Африки папуаса. Я же просила одеться скромнее.

Ксения (а это, как нетрудно догадаться, была именно она) говорила совершеннейшую правду. Когда девочка наконец поняла, что разубедить Лилю не удастся, то попыталась хотя бы сгладить возможные последствия, но сестрица стояла на своем.

– Эльвира – актриса, значит, одевается ярко и броско, – заявила девушка, бесцеремонно роясь в чужом гардеробе.

– Но это же сценические наряды, – ужасалась Ксюша, когда сестра вытаскивала какой-нибудь очередной невообразимый костюм. – Какой бы экстравагантной она не была, в жизни такое точно не наденет.

– Брось! Зато все за версту поймут, что я человек творческий и не будут лесть с лишними вопросами.

– Лиля, опомнись! Ну неужели ты думаешь, что сможешь так загримироваться, что тебя примут за актрису Эльвиру Бергер?!

– Разумеется! – Лиля стащила с головы огромную черную шляпу с ярко-красными розами на полях и положила на кресло. – Эту точно возьму. Или ты думаешь, что наша Эльвира – настолько известная личность, что ее в лицо каждая собака знает? Хотя, в чем-то ты права: всякое может случиться; нужно научиться давать автограф.

– Ты неисправима, – вздыхала Ксюша, складывая разбросанные по всей комнате наряды.

– Нечего причитать, ты мне еще спасибо скажешь за экскурсию в Индию.

– Если только раньше мы не загремим в полицейский участок, где придется объяснять, почему мы направляемся в эту самую Индию под чужими именами…

– Хватит жаловаться, – прервала ее Лиля, с трудом натягивая на себя пышное бальное платье. – Ты-то будешь сама собой, а вот мне придется изображать 26-летнюю взбалмошную особу, помешанную на театральных постановках и спектаклях, в которых, между прочим, ничего не смыслю. Ну и у кого из нас участь хуже?

Исчерпав все возможные доводы, Ксюша тяжело вздохнула, как вдруг вспомнила еще один аргумент.

– А на кого мы оставим Маркиза-Кристиана? Эльвира попросила за ним присматривать, а мы…

Лиля с недоумением покосилась на сестру.

– Ты всерьез думаешь, что он без нас пропадет?

Вспомнив полупустой холодильник и виртуозные приемы получать желаемое, Ксюша прикусила губу. Но тут до девочек донеслось раздраженное фырчанье – на пороге комнаты неслышно возник ведьминский кот собственной персоной.

– И куда это мы собрались? Сами, значит, в Индию отдыхать, а Маркиз, сиди в четырех стенах, так? Нет уж, не выйдет! Я еду с вами!