Молдаванка, или Друг семьи из Трансильвании

Молдаванка, или Друг семьи из Трансильвании
Олеся Васильевна Божик

С любовью и трепетом автор рассказывает о своей семье, приключениях и прекрасной стране. Книга переносит читателя в таинственный мир винных погребов, средневековых замков, национальных праздников, в самое сердце самобытной Молдовы. Судьба преподносит немало сюрпризов и сталкивает героиню с разными людьми. Что это за друг семьи из Трансильвании: будут ли молодые люди счастливы, какие тайны предстоит узнать героине и чем закончится её путешествие?

"Какая она – загадочная Молдова? Дерзкая и капризная смуглянка, а может, щедрая и колоритная иностранка? Казалось бы, мы так много знаем о нашей соседке: вино, мамалыга, радушное гостеприимство… Нет, это всего лишь часть того, что скрывает широкая молдавская душа. Книга написана по реальным событиям и посвящена памяти моих горячо любимых дедушки Николая и бабушки Марии", – пишет Олеся Божик.

Олеся Божик

Молдаванка, или Друг семьи из Трансильвании

Двадцать лет назад

Семья – это маленькое государство, и держится оно на любви. Конфуций

Мне предстоял долгий и непростой путь туда, где я не была уже более 20 лет, туда, где меня очень ждали и любили. Я долго не могла решиться совершить это нелегкое путешествие и каждый вечер перед сном разные мысли одолевали меня. А может быть, все отменить, сдать билеты и жить спокойно как раньше. Чем ближе подходил день моего отъезда, тем меньше мне хотелось думать о поездке и всячески отдалить это событие. Погода была хорошая, стояла теплая золотая осень. Хотя уже наступила середина октября, ни малейшего намека на дождь не было. Светило яркое, но уже осеннее солнце. А мне так хотелось, чтобы с неба упала хоть одна капля, сгустились тучи и подул холодный осенний ветер. Чтобы непогода стала хотя бы одной причиной, по которой я смогу без сожаления уехать из своего родного города.

Вот и настал тот день, когда чемоданы были собраны, а мысли сконцентрированы на дороге, которая мне предстояла впереди. Двадцать лет я не виделась со своими родными, как они примут меня? Наверно, с тех пор все изменилось, я и не узнаю эти места!

Я помню озеро – такое большое и глубокое, вокруг лес и заросли дикого ароматного шиповника. Белые лебеди плавают в тишине, а в тени плакучих ив, кувшинки так и манят их сорвать. Могучие белоголовые каштаны возвышаются над маленьким городом, благоухает сирень и зеленые аллеи встречают ярко-желтой цветущей акацией на тропинках любимого сквера. Что может быть приятней, чем ароматы из беззаботного детства? Помню, как бабушка ругалась с хулиганами, которые то и дело срывали орехи у нее под окном. Она выбегала на кухню в белом фартуке и громко кричала из открытого окна – «Aceasta este nuci mea, va voi arata urat huligani!»

[1 - – «Это мой орех, ох я вам покажу, гадкие хулиганы!» (перевод с румынского языка).]. И орава хулиганов с веселым смехом, криками и воплями разбегалась в рассыпную, кто куда. Бабушка и дедушка жили на втором этаже на самой окраине города, недалеко от озера, их дом казался мне большим и загадочным. Казалось, что лестница на второй этаж слишком высокая, а ступеней на ней так много, что их и не пересчитать. Из окна с цветным витражом, пробивался свет, хотелось как можно скорее подняться и рассмотреть незамысловатый сказочный узор. Чем ближе шаги вели меня к входной двери, тем сильнее ощущался аромат бабушкиных пирогов с яблоком. На кухне раздавались трели желтых канареек, а в самом углу лежал большой холщовый мешок с конфетами. Я незаметно ела их одну за другой, пока никто не видел. В зале стоял огромный аквариум с золотыми рыбками, которых так любил дедушка. Они переливались всеми цветами радуги и смотрели на меня своими большими глазами, как-будто хотели исполнить любое мое желание. Я отлично помню невероятный запах сырости из подвала, когда дедушка туда спускался, он часто звал меня с собой. И чего там только не было: банки с соленьями, связки чеснока и сушеных яблок, огромная бочка с вином и старенький дедушкин лесапед

[2 - «Лесапед» – велосипед, так называл его мой дедушка.], на котором он всегда ездил и не мыслил своей жизни без него. Однажды дедушка взял меня с собой прокатиться по городу и посадил не на заднее сиденье, а вперед. Мне казалось, что я капитан огромной шхуны, и мы мчались как ветер, а все вокруг было такое большое, просто громадное и проносилось мимо нас с бешеной скоростью: кусты и бордюры, дома и прохожие. Мне было очень страшно, но деда было уже невозможно остановить. Еще, я помню, как мы с дедом ходили ловить лягушек в пруду по утрам. У нас даже был секрет: чтобы об этом никто не узнал, иначе, бабушка могла нас сильно отругать. Она и представить себе не могла, где мы с дедом находились, ей такое и в голову не могло прийти. Бабушка всегда в это время была на базаре. Как обычно, с утра она отправлялась продавать кружевные скатерти и салфетки. Каждый вечер бабушка вязала крючком из тонких ниток, да так красиво и быстро, что получались необыкновенно ажурные воздушные кружева. Потом она их крахмалила и, опрокинув рюмочку-другую, несла на базар.

Фото 1 Лебедь. Из личного архива

Дед вечерами доставал деревянные счеты и что-то сосредоточенно высчитывал. А я очень ждала, когда же к нам придут гости, особенно, ждала своего двоюродного братика Тараса, ведь, мы с ним погодки. В детстве мы были похожи как две капли воды, словно родные брат и сестра. Как только Тарас появлялся дома у бабушки, начиналось что-то невообразимое. Мы играли в прятки и жмурки, занавески в прихожей еле-еле оставались на месте, все переворачивалось вверх дном. – Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать! Тарас, ты где? Веселый смех и шум разливались по дому счастливыми детскими голосами. Другой брат – Мирослав, был старше на десять лет, поэтому он не сильно нас интересовал. Нам с Тарасом было по четыре и пять лет, а Мирославу стукнуло уже пятнадцать. К своему возрасту, он был очень рослый и спокойный мальчик. Я помню, как мы с Тарасом, нечаянно закрыли дверью ноги Мирославу, когда тот задремал на кресле в бабушкиной комнате. Тогда было столько крика и шума, но, к счастью, все обошлось и вся семья со смехом часто вспоминает наши с Тарасом проделки. Тарас и Мирослав – сыновья моих горячо любимых тети Софии и дяди Валентина. Я помню, как началось строительство их белокаменного дома на другом конце города. Сначала, по традиции, построили резной колодец. Я очень боялась близко подходить к колодцу, потому что он был очень глубокий, а ведерко казалось слишком тяжелым для меня. Дом был такой большой, что можно было легко потеряться, а может, мне так только казалось. Я помню большое отверстие, где должна была находиться печь, там мы прятались с Тарасом, в надежде, что нас не найдут взрослые. В один прекрасный день, Тарас спрятался так, что я его не нашла. Громко звала его: – Тарас, выходи! Но он так и не появился. Я обыскала все, но никак не могла понять где же он спрятался. Мне и в голову не могло прийти, что Тарас притаился за забором вместе с кабаном и задремал. Только мой папа смог его найти через несколько часов.

Фото 2 Колодец. Из личного архива

Вечерами быстро темнело, место было открытое, вдали виднелся густой лес, стаи летучих мышей клубились над низкими крышами и плавно удалялись за горизонт. Ночью стояла такая тишина, что тише и быть не может. Не слышно было даже сверчков, наверно, они как и мы сладко спали в траве и видели цветные сны.

Еще, у нас есть старшая сестра Камелия – дочь тети Магдалены, которая более 18 лет назад уехала в Италию. Камелия тоже приходила к бабушке и мы все вместе играли в больничку. Камелия была старше, поэтому ей доставалась роль доктора, а мы с Тарасом были ее пациентами. Камелия росла серьезной и спокойной девочкой, помогала своей маме и хорошо готовила. Тетя Магдалена работала воспитателем детского сада и я иногда охотно ходила к ней на работу. Там со мной происходили разные приключения, которые нельзя назвать приятными, я то и дело падала, меня толкали, а в один прекрасный день и вовсе, случилось нечто. Пока в детском саду был тихий час, моя соседка – рыжеволосая Аделина стащила мои красивые яркие невидимки.

Тетя Магдалена меня очень любила и баловала, она с радостью и везде брала свою маленькую племянницу с собой. Я тоже очень ее любила и когда мы с родителями уехали из Молдавии, я часто набирала ее номер телефона, но попадала к разным незнакомым людям, не догадываясь, что нужно набрать код другой страны. Однажды, я дозвонилась до какой-то незнакомой женщины, – Алло, это тетя Магдалена? Женщина взволнованно ответила: – Да, говорите! Кто это, не молчите!? Но я поняла, что это не моя тетя Магдалена, а какая-то незнакомая мне тетя и повесила трубку.

Я хорошо помню дом в котором мы жили в Молдавии на втором этаже, на балконе рос дикий виноград, а напротив из окна виднелся высокий дом тети Магдалены. Двор украшали зеленые туи, а за углом была булочная, в которую мама иногда посылала меня за свежим ароматным хлебом. Все было так близко и так уютно. Женщины протягивали длинные веревки от одного дома к другому и сушили свежее белье. Синие, белые, красные – мелькали носки и панталоны, развиваясь на ветру словно бабочки. А в это время, я с моим лучшим другом Георгием, играла в траве под окном. У меня было много красивых разноцветных фантиков от конфет, я бережно их собирала и показывала Георгию. Он был хорошим другом, но в каждом мальчишке живет хулиган, Георгий восторженно разбрасывал фантики и их уносил ветер. Я сильно обижалась на него за это и мы ссорились. Георгий часто приходил к нам в гости, а я к нему, ведь мы жили на одной лестничной площадке. Дома Георгий показывал мне бабушкину аптечку и с радостью разбрасывал разные цветные таблетки и витаминки по всей квартире. За что, его бабушка и дедушка очень сильно на него ругались. Родители Георгия жили в Кишиневе и на лето отдавали сына к старикам. Но мы с родителями уехали первыми. Георгий очень переживал из-за этого. В последний день нашего отъезда он пришел к нам в гости и робко протянул мне подарок. На память он сделал для меня кораблик из бумаги. Наверно, как символ долгого и счастливого плавания по волнам огромного бушующего океана — под названием жизнь.

https://pixabay.com/ru/photos/бумажный-кораблик-воды-поплавки-2270314/

Родное письмо

Родство душ – странное явление. Оно легко сводит людей помимо их сознания и воли.

Теодор Драйзер

Родственников, как оказалось, у нас гораздо больше, чем я предполагала. В селе Балкауцы, недалеко от города Бричаны, еще остались дальние родственники, но я не была с ними знакома. Бабушка и дедушка родом из Балкауц, но прежде мои родные никогда о них не рассказывали.

Однажды мне написала незнакомая женщина: «Здравствуй Алессия, меня зовут Виолетта Жданович. Я живу на севере, мой муж Ярослав из Белоруссии, но сама я родом из Молдавии. У меня в Балкауцах есть еще одна сестра – Лусия и брат Кантемир. Их дети также все живут недалеко от города, в селе Балкауцы. Увидела фотографию, и твое лицо мне показалось очень знакомым, да и фамилия та же, что и у наших родственников из Бричан. Ты случайно не внучка дедушки Николы и бабушки Марии?»

Оказалось, что Виолетта Жданович – родная племянница моей бабушки и приходится мне двоюродной тетей. Я тоже сразу узнала знакомые и родные черты лица, да и похожи мы как две капли воды. Бывает же такое! Наверное, это просто зов крови. Удивительно, мы никогда не виделись с этой женщиной, но нам так много нужно было сказать друг другу, столько обсудить… Я была безумно рада, что мы нашли друг друга. Тетя Виолетта поведала мне много интересного о нашей семье, о своих родителях, рассказала, как жили бабушка и дедушка в те непростые и далекие времена.

https://pixabay.com/photos/letters-old-antique-font-773306/ (https://pixabay.com/photos/letters-old-antique-font-773306/)

Скорый поезд Волга – Москва

Поезда – восхитительны, я обожаю их по-прежнему. Путешествовать на поезде означает видеть природу, людей, города и церкви, реки – в сущности, это путешествие по жизни.

Агата Кристи

Вот и настал долгожданный день моего отъезда. Скорый фирменный поезд Волга – Москва ждал меня на самом родном вокзале на свете. Длинная красная ковровая дорожка почетно приветствовала неуклюжих пассажиров, а музыка, доносившаяся из радиоприемника в вагоне, вселяла надежду и поднимала настроение. Скоро я буду в Москве. Сразу невольно вспомнилась песня «Провинциалка», так часто мы с родителями слышали ее, переезжая с чемоданами и коробками из одной страны в другую. Но сейчас я еду одна, навстречу приключениям и, как ни удивительно, навстречу своему прекрасному прошлому. Ночь пролетела быстро, в восемь вечера в вагоне погасили свет, и для меня, полуночницы, это оказалось весьма непривычно. Осталось только закрыть глаза, представить завтрашний день, наполненный новыми волнительными событиями и приключениями.

Настало утро. Свет беспощадно бил в глаза, в вагоне было шумно, все суетились. Мы в Москве! Теперь моей основной задачей было во что бы то ни стало добраться до Киевского вокзала. Пожалуй, это то самое место, которое в Москве я знала лучше всего на свете, ведь именно на Киевский вокзал мы столько раз приезжали с родителями, на перроне Киевского вокзала провели столько суматошных часов, и радостных, и грустных… Большой проблемой стала моя необъятная сумка, набитая подарками и сувенирами. Она была настолько большая, что приняла форму шара и была больше похожа на тюк, чем на чемодан молодой путешественницы. Я и оглянуться не успела, как мужчина в летной военной форме браво подхватил и вытащил мою огромную сумку из вагона. За что я ему была очень благодарна, но так растерялась, что просто заулыбалась и сказала лишь «Спасибо!». Бравый военный спросил меня, куда я иду и подхватил сумку снова, а заодно вещи еще какой-то женщины, направлявшейся к кому-то в гости в Подмосковье. Мы оказались в московском метро, и настало время расставания. Попрощавшись с этими добрыми людьми, я отправилась на поиски Киевского вокзала. Эскалаторы упорно сопротивлялись моим усердным попыткам затащить сумку на ступени, но, к счастью, на каждой новой лестнице ее подхватывали то совсем молодые юноши, то военные. Таким образом вместе со своим неподъемным грузом я оказалась на нужной станции метро. Увидев молодого симпатичного милиционера, который разбирался с двумя гастарбайтерами, я поспешила к нему с просьбой подсказать ближайший короткий путь. В этот момент в его глазах промелькнула какая-то искра, но он огорченно сообщил, что не может покинуть служебный пост, чтобы помочь мне. Я было уже отчаялась, но он оживился.

– Несите сумки! – громко скомандовал милиционер своим неслучайным «пленникам». Я заулыбалась, да и гастарбайтеры, похоже, тоже приободрились. Мужчины мигом подхватили все мои вещи и нырнули вниз по лестнице. Толпы людей буквально летели нам на встречу, но я была очень довольна и думала только об одном: уже очень скоро окажусь на перроне и не опоздаю на поезд, а он вернет меня обратно в страну моего прекрасного детства.

– Вот наш участок, как поедешь обратно, заходи к нам в гости и привози с собой молдавского вина! – милиционер указал мне на пост прямо в метро. Показались ступени и перрон. – Все, дальше нам нельзя, не положено.

Гастарбайтеры отдали мне сумки. А я помахала рукой милиционеру на прощанье. Он лишь успел крикнуть мне в след:

– Меня зовут Александр Полудин, мне нельзя здесь находиться, просто ты очень понравилась!

Больше мы никогда не виделись.

https://pixabay.com/photos/rails-soft-gleise-railway-3309912/ (https://pixabay.com/photos/rails-soft-gleise-railway-3309912/)

Поезд № 377F

Жизнь следует наблюдать из окна вагона.

Эжен Ионеско

Киевский вокзал, мой старый добрый знакомый с детства. Тогда он казался совсем другим. Ноги прохожих, огромные чемоданы, стеклянная крыша, звенящие голоса и гул на перроне – все проносилось мимо с бешеной скоростью и представлялось необъятным. Цыганки ночевали на пестрых покрывалах прямо на земле вместе с грудными детьми. Опаздывающие пассажиры то и дело теряли свой багаж. А голуби тучами взмывали в небо перед моими глазами. Именно такой мне запомнилась первая транзитная Москва. Я хорошо помню поезда, купе и тамбур, он был широким и страшным, казалось, я ни за что не смогу перейти в другой вагон и обязательно упаду вниз. Оставалось только зажмуриться и ждать, когда папа спасет и перенесет меня на руках над дребезжащей «пропастью».

На перроне уже ждал поезд, мой восьмой вагон поблескивал на солнце. Широкоплечий темноволосый проводник о чем-то сплетничал со своими коллегами-проводниками. Чем ближе я подходила к вагону, тем больше его лицо, улыбка и акцент казались родными и знакомыми. Наверное, он и не догадывался, что я его землячка.

– Эх, зачем надела такие высокие каблуки, давай мне свой чемодан! – не в меру нахально поприветствовал проводник.

– Спасибо, сама справлюсь, – гордо ответила я и не без усилий и грохота втащила свои баулы в узкую дверь.

«Вот еще, будет мне тут командовать. Не успела в поезде оказаться, а он уже правила свои диктует», – подумала я и уверенно шагнула вперед. За моей спиной раздался веселый мужской смех. Другие проводники не упустили возможности подколоть покрасневшего бедолагу.

Ну вот и все, самое страшное, наверное, уже позади. Я в поезде, осталось найти место, указанное в билете, и познакомиться с попутчиками.

С первой же минуты я незамедлительно почувствовала, что что-то в этом поезде не так. Вдоль узкого плацкарта активно сновали торговцы журналами, конфетами и разной дребеденью. Это что, девяностые, я попала в прошлое? Поезд тронулся, но вместо того, чтобы рассосаться, толпа торговцев сгущалась тучами и передвигалась то туда, то сюда. Безумные коробейники распахивали рубахи, мешки, сумки и везли тележки, а там чего только не было. Я совсем не собиралась ничего покупать, но обернуться не успела, как приобрела целый ненужный набор: сумку-раскладушку, духи, конфеты и что-то еще.

Москва осталась на перроне, а в вагоне началась жизнь совершенно другого государства, хотя до границы было еще очень даже далеко. Поезд тронулся, и я познакомилась со своими соседками. Одна из женщин, темноволосая и чернобровая украинка, рассказала нам удивительную историю. Когда она первый раз приехала в Москву, с собой у нее были очень тяжелые сумки. В метро женщина попросила молодого человека, стоявшего рядом, помочь ей, и он любезно занес ее вещи в вагон. Прошло время, эта женщина собралась уезжать. Совершенно на другой станции метро в огромном городе она стояла одна и ждала электричку, а когда оглянулась, чтобы обратиться за помощью, увидела, что тот самый молодой человек схватил ее вещи и снова занес в вагон. Чем не ангел-хранитель?

Другая соседка по вагону ехала вместе с сыном, они оказались моими земляками. Да что там земляками – они оказались настоящими соседями. И предъявили фото моих родственников, к которым поезд приближал меня с каждой минутой все ближе и ближе.