Невеста под прикрытием, или Свадьбы не будет!

– Кто не ошибается, тот не побеждает, – подхватила я.

– Читала Стократа? – уважительно произнес он.

– Мариэль, – спохватилась я, и садовник, аккуратно пожав мои пальцы, наконец выпустил их из своей ладони, твердой и шершавой, как доска. – А вас как зовут?

– Что – имя? – философски произнес он. – От того, что назовешь яблоко грушей, вкуса оно не изменит.

– Дирк, верно?

Садовник равнодушно пожал плечами, словно признавая, что это имя ничем не хуже остальных.

– Значит, так. Этим, – он обвел взглядом пятно на потолке, – займемся потом. Нортон сказал, ты решишь вопрос с соседями.

– Решу? – переспросила я.

– Ты домоправительница.

– Точно, – вспомнила я. – Что там за вопрос?

Мы вышли из кухни через черный ход и направились по дорожке к белому забору, отделяющему владения Мрока, и Дирк коротко ввел меня в курс дела.

Соседи – сварливая пара, прибывшая откуда-то с юга, цеплялись за любую возможность поскандалить. Но если поначалу поводы были надуманными, то теперь Вильгельм – таким было полное имя кота – регулярно подбрасывал им веские причины для ссоры.

Высокая худая женщина уже ждала нас у калитки и, вздернув острый подбородок, дерганной походкой пошла вперед, придерживая подол длинного желтого платья с высокомерием королевы.

– Вот! – огласила она, указав пальцем в центр клумбы с настурциями.

Мы с Дирком уставились на помятые цветы и на то, что нахально не прикопанным лежало строго по центру.

– Откуда вы знаете, что это сделал наш кот? – резонно засомневалась я.

– А кто же еще? – взвизгнула дама. – Вот кошачьи следы, вот отметки когтей и, наконец, – она сняла с розового куста, растущего неподалеку, клочок серой шерсти и потрясла им перед моим носом.

– Это животное, – встрял Дирк. – Кот – воплощение свободы. Где хочет – там гадит.

– Знаете что, – прошипела тетка, придвинувшись к нему вплотную, – тут, – резкий взмах костлявой руки, – моя земля. Моя клумба. Мои цветы. И только я имею право делать тут, что хочу.

В окне их дома – одноэтажного деревянного строения, на котором печально облазила белая краска, – мелькнул плюгавый мужичок и тут же трусливо исчез.

– Если я еще хоть раз увижу на своем участке вашего кота, я с него шкуру спущу! – тетка ткнула мне под нос длинным острым ногтем. – Шкура у него хорошая, – коротко хохотнула. – Пойдет на воротник.

Все как-то сошлось: сперва вишни, потом допрос Нортона, воспоминания детства и теперь это… Энергия рванула через мои пальцы, которые сами собой сложились в любимую руну, и земля в центре клумбы взорвалась, обдав нас комьями грязи и трав.

Тетка присела от испуга, вытаращив глаза, а потом медленно выпрямилась и повернулась к глубокой воронке, образовавшейся вместо настурций. Дирк по-прежнему стоял рядом со мной, и на его лице, покрытом теперь слоем пыли, не дрогнул ни один мускул.

– Готово, – бодро отрапортовала я, отряхивая с себя грязь. – Кстати, я Мариэль, новая домоправительница господина Мрока. Впредь обращайтесь ко мне в подобных случаях, я всегда рада помочь.

Тонкие губы женщины задрожали, и она медленно и глубоко вдохнула, раздуваясь как воздушный шар.

– На всякий случай уточню, что Вилли – мой любимчик, – доверительно сообщила я. Глаза б мои его не видели. – Если с ним что-то случится, я очень, очень расстроюсь. А у меня нервы так себе, знаете ли. Хотя вы, конечно, знаете. Мы, женщины, такие – только дай повод закатить истерику. Истерика магички – то еще зрелище, – улыбнувшись, я покачала головой, – каждый должен его увидеть хоть раз. Хотя он и может стать последним.

Пока я болтала, Дирк подошел к краю воронки и заглянул внутрь.

– Зола. Отличное удобрение, – сказал он. – Сюда можно яблоню посадить. У меня как раз есть саженец. Хотите?

Женщина медленно сдулась, так и не сорвавшись на крик, и молча кивнула.

– Вот и славно, – умилилась я. – Доброго дня, как вы сказали, вас зовут?…

– Каразетта, – сдавленно представилась она.

– Еще увидимся, Каразетта, – пригрозила я.

Назад к калитке мы с Дирком шли в одиночестве, а на участке Мрока садовник свернул в противоположную от дома сторону. Остановились мы почти на границе леса.

– Вот тут мне нужно десять ям, – сказал Дирк. – На расстоянии семь шагов друг от друга, в ровную линию, диаметром примерно такие же, как та, у соседей. Сможешь? А я пока кухню побелю.

– Идет, – согласилась я.

Он пристально посмотрел на меня и добавил:

– Давай сразу обозначим границы. Ты управляешь домом, я – садом. На моей территории никакой самодеятельности.

– Заметано, – заверила я.

Кивнув, Дирк пошел к небольшому домику в глубине сада, где виднелись и другие хозяйственные постройки. Кажется, я все же нашла себе союзника, хоть и не там, где искала.

С ямами я разобралась быстро. Подождав, пока осядет пыль, прошлась вдоль ряда идеальных воронок со слегка обугленными краями. Энергия покалывала кончики пальцев, и, взмахнув руками, я нарисовала руну еще раз. Алые нити сплелись в тонкий узор, теперь резко дернуть – взрыв, фонтан земли взвился вверх, и рядом с десятой ямой появилась одиннадцатая. Запасная.

Выдохнув, я опустила руки, чувствуя приятную усталость и умиротворение – как всегда после выброса магии. И обида, и злость растворились, ушли, как не бывало, и оставалось гадать – знал ли Дирк, что именно это мне нужно? Похоже, садовник понимал куда больше, чем можно было предположить по его угрюмой физиономии.

Как бы то ни было, сейчас потоки энергии, пронизывающие мир, струились сквозь меня, не задерживаясь в теле. Когда я пыталась убедить родителей, что помолвка с Нортоном Мроком – ошибка, магия была основным аргументом, выступающим против меня. Артефакторы умеют направлять энергию в вещи, снимать излишки и использовать их во благо. Высший уровень магии – не то, чем принято разбрасываться, и поэтому мне подобрали того, кто подавал самые большие надежды – и полностью их оправдал.

Грех жаловаться: родись я, допустим, в жаркой Аль-Малене, меня бы признали ведьмой и убили. А так – всего лишь вынужденный брак.

Но, в конце концов, я могу просто регулярно что-нибудь взрывать! Если бы Нортон Мрок вернул мое приданое, я бы могла купить какой-нибудь луг и сбрасывать излишки сама – без всякого там артефактора. Ямы у меня получились на загляденье! Хорошо, что дом развернут сюда углом, так что Нортон вряд ли мог оценить мои садоводческие успехи.

Белые стены, красная черепичная крыша, кусты гортензии, пышные, как розовые облака, блестящие под солнцем окна, – издалека особняк казался хорошеньким, как игрушка. Окна… Я пересчитала их на первом этаже, а потом на втором. Подошла к дому и, обогнув, задрала голову и пересчитала снова. По всему выходило, что спальня Мрока занимает чуть не половину этажа. Но зачем ему такая большая комната? Что у него там? Гимнастический зал, где он качает свой идеальный пресс? Или обширная библиотека, куда не пускают посторонних? Гардеробная, где Нортон Мрок коллекционирует синие фраки, подчеркивающие цвет его глаз? Или просто гигантская кровать?

Я ухмыльнулась и вошла через черный ход на кухню. Там уже вовсю кипела работа, и потолок стал белее прежнего.

– Чудесно! – похвалила я. – Спасибо большое, Дирк.

Он пожал плечами и, спустившись со стремянки, придирчиво взглянул на потолок.

– Ямы готовы, – отрапортовала я. – Одну про запас сделала.

– Лишних ям не бывает, – согласился он. – Мало ли…