Грань реального

Насытившаяся Аори устало откинулась на спинку диванчика. Теперь и ей захотелось порассуждать о чем-то возвышенном и отвлеченном.

– В смысле?

– Ну, где лучи света, падающие на изменяющего с небес и расходящиеся во все стороны? Где плывущие в воздухе руны и звуки неземной красоты?

– Может, мне еще и руками художественно помахать, принимая соблазнительные позы? – рассмеялась Сиэ. – Кстати, те позы из мультфильмов без размахивания руками точно не удержать.

– Из каких мультфильмов? – смутилась Аори.

– Из тех, в которых лучи света расходятся, – хихикнула женщина, пронзительно и насмешливо рассматривая подругу. – Поверь, результаты изменения порой бывают очень зримыми. А сам процесс виден лишь для тех, кто способен наблюдать за Гранью.

– Изменять сложно?

– Хм, – задумалась женщина. – Сложно, конечно. Как и любая другая профессия. Есть свои особенности, есть техники, есть, в конце концов, инструменты.

– Жаль, что мне это не дано.

– Почему?

Вот теперь Сиэ удивилась на самом деле. Даже как-то встревожилась.

– Это… – замялась Аори, – это необычно. Это выход за пределы мира. Мне сложно объяснить, но я бы очень хотела почувствовать, каково это – изменять.

– Не стоит, – покачала головой Сиэ и отвела взгляд. – Изменение – просто работа, ничем не отличающаяся от других. Просто мы живем дольше и платим за могущество собственным посмертием.

– А ты можешь показать? Заставить меня ощутить?

– Могу, – честно ответила женщина. – Но не буду.

– Почему?

– Потому, что ты не первая, кому идея в голову пришла. Обычный человек не способен это понять. Он ведь действительно касается лишь лучшей стороны. Могущество, возможности, власть, бессмертие… Видит итог, но не понимает платы. И теряет смысл жизни, проводит свои дни в тоске по недостижимому, культивируя внутри себя зависть, злобу и отчаяние. И ненависть, которой щедро делится с другими.

– Вас и впрямь не любят?

– А за что?

– Но ты же человек, – Аори грустно посмотрела на женщину и заправила за уши мешающие волосы. – Чем ты хуже других? Ты делаешь важное дело. Ты радуешься обычной жизни. Ты рискуешь собой, чтобы их защитить.

– Аори, солнышко, это никого не интересует. Официант будет обслуживать нас тщательно, но без улыбки. Да, он не плюнет в суп, и постарается ничем не вызвать неудовольствия, но лишь потому, что должен.

– И тебе все равно?

Пресловутый официант как раз заменил опустевшие кружки, и Аори неодобрительно посмотрела ему вслед.

– Можешь не сомневаться, – Сиэ расстегнула еще одну пуговицу рубашки и закинула руку на мягкую спинку. – Даже иногда приятно, с эдаким оттенком мазохизма. Легкость и свобода.

– То есть?

Аори начала подозревать, что слова изменяющей доходят до нее с некоторым запозданием, и лишнее время уходит на то, чтобы осознать их глубокий смысл.

– Если я погибну, все, что у меня было, перейдет Арканиуму. Не останется ни малейшего следа в реальности. Так зачем цепляться за чужие мнения?

Тонкие пальцы небрежно барабанили по спинке сидения, и вся расслабленная, блаженствующая фигура изменяющей подтверждала сказанное.

– А как же дети? Останутся на улице?

– Ребенок может появиться только у изменяющего-мужчины, очень и очень иногда и только в другом мире. А у женщин – нет. Зачать еще можно, но ни одна душа с Грани не поселится внутри изменяющей.

– Понятно, – кивнула девушка, и глаза Сиэ засверкали живым интересом.

– Воу! Ты первая, кто не сказал, как ему жаль!

– А что, тебе тоже хотелось ребенка?

На самом деле, девушка вспомнила про Лелли, и только потом сообразила, насколько двусмысленно прозвучали ее слова.

– Нет, – Сиэ поспешно замотала головой с некоторой оторопью в глазах.

Аори не нашлась, что ответить, и лишь уделила пристальное внимание очередной кружке. Пожалуй, официант не так уж и плох, или и сам имеет дело с магией. Она даже не замечала, когда он появлялся у их стола, но все, чего девушке хотелось бы, неизменно оказывалось в необходимом количестве на расстоянии вытянутой руки.

Осознание главного отличия алкогольных напитков Астрали от уже знакомого вайса пришло к Аори с самого утра, когда она, добравшись до ванной, смогла детально изучить собственное опухшее лицо.

Очевидно, самой большой ошибкой была подсознательная уверенность, что Сиэ контролирует ситуацию. Светловолосая изменяющая свои собственные кружки не считала, с чего бы ей наблюдать за чужими?

– Ты скоро?

Легка на помине.

Вздохнув, девушка принялась умываться. Стоило ей выйти из ванной комнаты, как туда голодной лошадью рванула изменяющая.

Вода зашумела, скрывая иные звуки, и Аори вернулась в спальню, обходя разбросанные на полу вещи.

Вот вроде бы Сиэ каким-то волшебным образом пришла в себя перед тем, как отвозить подругу домой, но предусмотрительно захватила с собой несколько бутылок чего-то куда более крепкого, нежели пиво. И все они нашли применение, иначе как объяснить то безудержное пьяное веселье, что они учинили в ее маленькой квартирке?

Не успела девушка толком одеться, как в дверях вновь появилась Сиэсса, набросившая на себя одну только помятую расстегнутую рубашку.

– Голова болит? – деловито осведомилась она.

– Нет, гудит только.

– Иди сюда, горе.

Склонив голову набок, Аори бросила на кровать футболку и послушно приблизилась. Сиэ абсолютно неделикатно развернула девушку спиной к себе и приобняла за плечи, устраивая кончики пальцев на висках.

– Изменение, великие дела… – проворчала девушка, ощущая, как проясняется разум. – Излечение страждущих – это разве не мелочь?

– Просто привела твои собственные потоки в обычное состояние.