Грань реального

– Меня вызвали в Арканиум глубокой ночью. Я не мог ничего возразить, ведь любой мой аргумент был бы раскрытием информации о твоем роде, Лана. Да, я пытался до тех пор, пока мог терпеть боль. А Глава даже не пытался помочь, неподвижно замерев под тяжелым взглядом короля. Мне приказали две вещи. Молчать и не мешать. Тому, что будет с тобой происходить. Ваши дети… Они бы все выжили, если бы вокруг не было столько желающих помочь.

– Скажи, маг, – сделав два быстрых шага, Лексаз ухватил изменяющего за грудки и подтянул его лицо к собственному. – Что изменилось с тех пор? Ян пересмотрел свои планы?

– Нет, – Эвин даже не дернулся, лишь попытался безразлично пожать плечами. – Риего умер. Все заключенные его волей Договора расторгнуты.

– Это произошло не вчера.

– Я должен был рассказать все сразу, в столице? Там, где каждое сказанное слово тотчас становится известно Арканиуму? Чтобы ты спустя десять минут держал точно так же Главу своего рода?

– Я знаю слово «честь»! – рявкнул Тройн, отталкивая мага и брезгливо отряхивая руки. – И могу научить ему других!

Эвин пошатнулся, но устоял на ногах, и принялся неторопливо поправлять одежду.

– Яна? – устало отозвалась женщина. – Это что, самое бесчестное из того, что он творит? Не смеши. Его интересуют лишь собственная гордость и удовольствие. И, как я понимаю, новый Договор на мой счет – лишь вопрос времени?

– Не думаю, – сморщил лицо изменяющий. – Реодор проводит совсем иную политику. В свое время Ян достаточно поработал над тем, чтобы трон занял младший братик, которого ему легко контролировать, и король этого не забыл. Но у графа и без того достаточно возможностей, чтобы заставить Лексаза уступить.

– И что ты предлагаешь?

– Лисичка, ну у тебя ведь одна-единственная уязвимая точка, – обернулся Тройн, и под его сочувственным взглядом Лане захотелось забраться под одеяло с головой. – И она последнее время занимает слишком много места.

– Тебе ведь все равно пора. Я огражу Тройна от действия заклятия. Что ты так смотришь, Лексаз? Да, оно на тебе. Не на Главе рода же.

– Брак в Старших родах заключается один раз. И его не расторгнуть.

Не обратив внимания на слова женщины, маг продолжил.

– Я сохраню вашего ребенка, но для этого мне нужно быть рядом. Живи в своем Доме и никому не говори, кто отец на самом деле. По крайней мере, пока не родишь. А потом… Особенность Тройнов сложно различить, даже если проявится именно она.

– И я должна в это поверить вопреки всему, что слышала прежде?

Нервно рассмеявшись, Лана вцепилась в руку успевшего вернуться в изголовье ее кровати Лексаза.

– Я предлагаю тебе сделку. Жизнь на жизнь. Защити меня, и я помогу тебе стать счастливой. Да, как Глава рода ты должна отказаться. Но ты ведь еще и человек, Лана. Который не хочет быть игрушкой, поломанной жестокими детьми.

Зима, наконец, подступила вплотную даже в этих теплых краях, вынуждая кутаться с плотную теплую куртку. Колоски трав, давным-давно выпотрошенные ветром, пригибались к самой земле под тонким слоем серого налета. Холодный утренний туман только-только начал сдавать свои позиции, и за бредущей по краю утеса девушкой оставался широкий след.

Штанины промокли насквозь, неприятно холодя ноги при шагах, и, похоже, еще напомнят о себе простудой. Но ей доставляло удовольствие сбивать ботинками гроздья повисших на траве капель. Хоть что-то она может изменить. Пусть даже то, что вовсе никому и не нужно, да и само вскоре исчезнет под лучами ленивого солнца, едва высунувшего свой бок над горами.

Тени от них постепенно втягивались, расширяя солнечную полосу на рваном краю утеса. Эта гряда, наверное, еще помнила то чудное время, когда ее склоны беспрепятственно стекали к ласковому морю, прячущему внутри длинные гибкие тела. Серебристые, черные, серые… Майдам чужды яркие краски.

Морщинистая поверхность моря стала гладкой, как стекло, и брызнула бликами прямо в глаза, когда Аори уселась на мокрый холодный край скалы. Глаза девушки были сухими, но краснота и припухлость вокруг свидетельствовали о множестве пролитых слез.

Она подтянула ноги к себе и обхватила их руками, утыкаясь лицом в колени.

Мэя больше нет – он погиб где-то там, в глубине темной воды. Отец таки довел начатое до конца. Ей не позволили смотреть, как возвращаются со своих вылазок спасательные экспедиции, привозящие одни лишь только мертвые тела. Можно ли считать хорошей новостью то, что майдов стало куда меньше, и им придется дорого заплатить за свою атаку? Глава Арканиума должен прибыть сюда самолично.

А вот Лана жива, и будет жить, судя по ее энергичности и злости. Так хотелось обратить на себя ее внимание, доказать, что и девушка из другого мира может быть полезной. Глава рода Баго… Сильная, красивая, уверенная в себе. Обожаемая своими солдатами, пусть даже сама на это не обращает никакого внимания.

Что ж, она все правильно сформулировала.

«Из дерьма боец лучше, чем из тебя».

Тарги тоже это знал. Потому и решал все сам. Странная прихоть капитана – иметь рядом такую бесполезную вещь. Можно было бесконечно верить в иллюзии и красивые сказки, но правду сказала одна лишь Лана. И никакой подростковой жестокостью не заменить внутреннего стержня, которого нет.

Зачем было сюда приходить? Просто, чтобы вырваться из заполненной недоброй суетой Альдрии? Почтить память Мэя глупыми словами, которые он все равно не услышит?

Он ведь был здесь таким же, как она сама. Чужим. И освободиться мог лишь так. Но смог, сам, а ей и того не дано.

Хочу домой. Пусть даже это будет маленькая квартирка в не самом лучшем районе столицы, но там стоит большая чашка с девочкой, поджавшей ногу в странной позе, и раскидистым деревом за ее спиной.

На подоконнике ютится подаренное Лейтом растение, когда-то обладавшее огромными белыми цветами, а теперь ужавшееся до пучка листьев с двумя торчащими вверх палками. Несчастное растение осталось без полива, но ему не привыкать. Вряд ли оно снова зацветет с такой хозяйкой, но и выбросить рука не поднимается.

Лейту ведь больше не до милых подарков.

Примерим роль предсказательницы? Сегодня ее наверняка отправят обратно. Как это водится, предупредив за десять минут до отлета. Еще одно стремительное путешествие внутри полупустого, заполненного машинными запахами и холодом вертолета.

Надо возвращаться. Переодеться и вернуть вещи. Она ведь не Баго, так нечего таскать их одежду. Еще никогда военная форма не превращала в солдата то, чем ее назвала Лана. Да и глупые это мечты для девушки. Надо думать о розовых платьях, красивых мужчинах, если повезет – из Младшего рода. Как современный вариант – об успешной карьере и собственном бизнесе.

Аори сидела на утесе еще очень долго, думая о чем угодно, кроме названного. Ее не искали – хватало других дел. Когда зазвонил телефон, девушка поднялась, отряхнула грязь и засохшие травинки со штанов и поспешила обратно к небольшой серой крепости, на ходу отвечая что-то недовольному собеседнику.

Amaranthe. Over and Done.

– Отлично. Я бы даже сказал, великолепно!

– Что, не будете его наказывать?

– Наказывать? Что ты! Он все сделал в лучшем виде. Однако, как замечательна была моя идея забрать мальчика из переполненного приюта!

– Правильно ли я понимаю, что Вы не будете препятствовать Лане?

– Правильно, правильно. Мне и при Риего эта идея не слишком-то нравилась, а при новом короле можно замечательно сыграть на разъединении рода Тройн. Но, скажу тебе, у нас имеется куда более интересная фигурка на доске.

– Без сомнений. Ее пора разыграть, пока это не произошло без нашего участия. Теперь предстоит лишь решить, кто в конце. Мелинхар или Реодор?

– Ты не просто так моя правая рука… Хе-хе.

– Рад стараться.

– Знаешь, я склоняюсь к варианту с королем, но с некоторыми уточнениями. Например, тебе не кажется, что нам нужны Ори?

– Нужны. Мы застряли на месте, а сейчас это непозволительно. Они должны быть развиты, заметны, но не слишком самостоятельны.

– И у меня уже есть пара отличных идей. Весьма и весьма занимательных…

Misia. Edge of this world.