ИнтернатовскаЯ. Повесть

– Нужно жить дружно, девочки, – Изольда повернулась к Гале. – Обзываться тоже нехорошо. Все вы люди. Вот вырастете и поймёте – нельзя обижать ни людей, ни животных. А теперь миритесь, но сначала извинитесь друг перед другом.

Галя громко вздохнула и подошла к Свете.

– Ну? Не слышу, – поторапливала Изольда обиженных детей.

– Извини, – первой протянула руку Галя.

– А я не буду, – Светлана сложила руки на груди и нахмурилась. – Она злая.

– Светочка, девочка моя, вы все в одинаковом положении. Никто не лучше и не хуже, а тем более, среди вас нет уродин. Каждая красива по-своему.

Света нахмурилась ещё больше, глядя на Галю исподлобья.

– Извинись и помирись, – настаивала воспитательница. – Мне не хочется тебя наказывать, так как знаю, что ты хорошая девочка. Или ты хочешь, чтобы я в тебе разочаровалась?

Вот кого-кого, а Изольдовну разочаровывать совсем не хотелось. Эта добрая и понимающая женщина заменила Светлане бабушку. Так же, как и бабуля, Изольда Валентиновна умела войти в доверие к детям, относилась по-доброму, гладила по голове. Но самое приятное – от неё так же пахло пряниками и сдобой.

Не отводя глаз от воспитателя, Света извинилась и протянула руку.

– Ещё раз обзовёшься… – пригрозила девочка.

– Светлана, я бы тебя попросила, – Изольда перебила воспитанницу. – Нельзя мириться и тут же угрожать.

– Ла-адно, – протяжным голосом сказала Света и села на место.

– Вот и славно. Надеюсь, этого больше не повторится, – уходя, сказала женщина.

– Ещё как повторится, – прошептала Светлана, косясь на Галю.

– У-ф-ф, я уж думала, тебя в угол поставят, – выдохнула Маша, открыв учебник по математике. – Не хочется стоять у всех на виду. Стыдно.

– Стыдно, когда тебя унижают, – задрав нос кверху, произнесла Света. – Надеюсь, Галька останется одна. На всю жизнь.

Прошло несколько месяцев. Канун Нового года.

– Опять этой целый пакет конфет привезли, – Светлана завидовала Гале по-чёрному. – Везёт же.

– Она же тебя угостила, чего ты? – Маша откровенно не понимала придирки подруги к чужому «счастью».

– Сунула одну, как попрошайке, – стоя у окна, Света водила пальцем по запотевшему стеклу. – Так нечестно.

– Ей повезло… – Маша подошла к подруге, – а нам – нет. Когда я вырасту, куплю целую телегу шоколадных конфет.

– Угу, пока ты вырастешь, эта Галька съест все конфеты.

– Не переживай, не съест, – успокаивала Маша.

– Машенька, – в комнату кто-то вошёл, и Маша обмерла.

Знакомый до боли голос заставил ребёнка не чувствовать пола под ногами. Маша медленно повернулась и, сорвавшись с места, подбежала к женщине.

– Мама! Мамочка! – обхватила Иру за пояс и прижалась к её животу. – Где ты была так долго? Я соскучилась!

Ирина поставила тряпичную сумку на пол и погладила дочь по голове. Девочки, наблюдавшие за душераздирающей сценой, замерли.

– А я не одна, – подняла голову Маши, взявшись за подбородок. – Со мной Катя.

– Где? – Мария закрутила головой.

– Катя! Иди сюда! Хватит картинками любоваться! – Ира позвала младшую дочь.

Катюша, оторвавшись от стенда с рисунками, побежала на зов. Влетев в комнату, с ходу вцепилась в сестру и прижалась к ней всем телом.

– Мама сказала, что ты теперь здесь живёшь, – плакала Катя, обнимая сестру. – А ты правда хочешь жить в городе?

– С чего ты взяла? – Маша немного отстранилась и посмотрела сначала в глаза Кати, а потом перевела взгляд на маму.

– Здесь тебе будет лучше, Машенька, – Ирина изменилась в лице. – Ты меня поймёшь, когда станешь взрослой. Мама своему ребёнку плохого не пожелает.

Маша никак не могла понять, что же хорошего, если она месяцами не видит сестру и братьев, скучает по матери и родному дому.

– Я домой хочу, – прошептала Мария и уткнулась лицом в старенькую вязаную кофту мамы. – Забери меня, пожалуйста.

– Тебя здесь обижают? – у Ирины сжалось сердце. – Кто?

– Неправда! – в разговор влезла Света, почувствовав ревность к подруге. – Я за неё заступаюсь! Никто не обижает! У нас все дружные!

Светлане не хотелось отдавать Машу. Как это так, приехала какая-то тётка, которую Маша называет мамой, и заберёт подругу? Ну уж не-ет, это несправедливо. Только подружились, стали одной командой, практически сёстрами, и что? Домой?

– Я Света, – слезла с кровати, чтобы познакомиться с гостями. – Мы с Машей дружим.

– Подруги, значит, – улыбнулась Ирина, почувствовав облегчение. – А я вам гостинцы привезла.

Отцепив от себя детей, Ира подняла сумку с пола.

– Пирожки, конфеты… – выкладывала свёртки на стол. – Здесь мармелад…

– Откуда? – у Маши открылся рот от удивления.

– В магазине дали, – шепнула Катюша на ухо, – в долг.

Больше двух часов провели в интернате Ирина и Катя. Во время прощания Ира сдерживала слёзы, чтобы не расстраивать Марию. Катя ревела так, будто у неё случилось что-то непоправимое.

– Мы скоро приедем, – мама изо всех сил тащила дочь на выход. – Катя, какой позор. Автобус уйдёт без нас.

– Ну и пусть уходит, я хочу с Машей остаться! – всхлипывала девочка, вцепившись в руку сестры. – Мне без неё плохо!

– Больше не поедешь со мной, – Ирина начала нервничать. – Так и знала, надо было оставить тебя дома.