Я перестала бояться смерти. Истории переселенцев, репрессированных, их потомков и земляков. Книга вторая

Я перестала бояться смерти. Истории переселенцев, репрессированных, их потомков и земляков. Книга вторая
Ольга Данилочкина

* Милый уютный дом дедушки Юльюса фашисты превратили в конюшню. Фруктовый сад вырубили и сожгли.* Смерть косила людей, как коса траву. Из Актюбинска нас переправили в лагерь на станции Карабас.* Дорогой братик, у меня есть всё, кроме Родины. Вышли мне ноты и слова песни «Подмосковные вечера».* Девочка стояла, зажмурившись, у громадного каменного дома с вывеской «НКВД».* Расстрелянных евреев побросали в канаву и закопали. Яму «утюжил» танк. Кровь брызгала из-под земли в разные стороны.

Я перестала бояться смерти

Истории переселенцев, репрессированных, их потомков и земляков. Книга вторая

Ольга Данилочкина

© Ольга Данилочкина, 2019

ISBN 978-5-4496-7073-1 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-7074-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

«Окопная правда»

Очерки этого автора читаются с интересом и волнением. Они посвящены советским людям разных национальностей, на долю которых выпали огромные испытания, связанные с коллективизацией, голодом, депортацией и войной.

«Окопная правда» Ольги Данилочкиной, переданная через воспоминания участников событий, станет для многих шокирующим откровением. Ведь послевоенные поколения так и не дождались от своих отцов и дедов той самой правды. В большинстве своём ветераны ушли безмолвными, оставив своих потомков в неведении. Как Ольге Данилочкиной удалось разговорить своих героев, для меня остаётся тайной. Но одно ясно: этот сборник вносит свой неповторимый правдивый штрих в общую картину истории России.

У автора очерков имеется одна особенность, редко наблюдаемая у её коллег: она незаметно для самого читателя оставляет его один на один с рассказчиком. Таким образом, возникает ощущение непосредственного духовного контакта с автором воспоминаний.

В первом очерке Ольга Данилочкина пишет следующее о советских немцах: «У этих людей были необыкновенные лица: чистые, добрые и простые – словно подсвеченные каким-то неуловимым внутренним светом», и тут же вопрошает: «За что их объявили врагами народа, преступниками? Чем они провинились? И кто определил степень их страданий и необходимость столь жестоких потерь?…»

Если вырвать эти слова из контекста, то нельзя будет определить, о каком народе идёт речь. В одинаковой степени это можно отнести к русским, украинцам, полякам, чеченцам, увы, ко всему многонациональному советскому народу, по которому проехалась жестокая сталинская репрессивная машина.

Думаю, что это единственная в своём роде книга, в которой нашли свой «приют» и советские немцы, такие как Анна Неймц, Густав Ганн, Анна Легенфельдер, и отважные артиллеристы Михаил Гармаков и Николай Берников, и четырнадцатилетняя девочка-партизанка, узница фашистского лагеря Наденька Козлова, переставшая не только бояться смерти, но в столь юные годы её искавшая… И ещё что важно: для автора все её герои одинаково любимы. Своей книгой она заявляет об этом в полный голос, а ведь совсем недавно такое было невозможно. Огромное спасибо Ольге Данилочкиной.

Виктор Эйхвальд, председатель Совета Общественной организации Региональная национально-культурная автономия немцев Омской области, редактор журнала немцев Сибири «Культура».

ЧАСТЬ I

ЗА ЧТО? ЗА ТО, ЧТО НЕМЦЫ…

Сад сожгли. Дом превратили в конюшню

Семейство Шульц. В центре родители Ванды. Шульцендорф, 30-е годы

У этих людей были необыкновенные лица: чистые, добрые и простые – словно подсвеченные каким-то неуловимым внутренним светом. Эти люди носили красивые имена. Они выращивали цветы, разбивали фруктовые сады. Мечтали о хорошем, не падали духом, много трудились. Эти люди любили жизнь, свои семьи, своих друзей, свою родину.

За что же их объявили врагами народа, преступниками? Чем они провинились? И кто определил степень их неимоверных страданий и необходимость столь жестоких потерь?..

…Анна Васильевна Маркина (Неймц) из села Пришиб Азовского района Омской области бережно, по крупицам собирала историю своего рода: старые фотографии, открытки, письма, документы.

Уже нет этих бабушек и дедушек, нет родителей. Но остались дети, внуки и правнуки. Поэтому память о них жива и жить будет еще долго. Мы не имеем права забывать о родных людях, которые жили честно, несмотря на унижения, гонения, войны и преследования. О людях, которые не утратили своего достоинства.

Юльюс и Ванда

Юльюс и Ванда с маленькой Мартой. 1910 г.

…Давно это было, в конце ХIX века. Жил в Киевской губернии парень Юльюс Неймц, трудился на мельнице. В один прекрасный день встретил замечательную девушку Ванду Шульц.

Через положенное время влюбленные создали семью. На свет стали появляться детки. Но вот случилась беда: в 1914 году была объявлена война, и киевский губернатор велел выселить всех немцев. К тому времени у молодых супругов подрастали дочки Марта и Лида. Семья переехала в Константиновку, там глава семьи устроился на мельницу мирошником.

Ольга, Анна, Наталия, Лидия, Марта Неймц. 1928 г.

Родились еще три дочери – Наталия, Анна, Ольга. Кстати, именно Оля, самая младшая из сестер, станет через много лет мамой нашей героини, Анны Васильевны Маркиной…

«Ванда, моя бабушка, была очень хорошей хозяйкой, выращивала цветы, – продолжает Анна Васильевна. – А еще у них дома был большой фруктовый сад, где росли яблони, абрикосы, бузина – из них варили варенье. Из вишни делали наливку. Ванда шила, вязала, девочки были присмотрены, одеты и обуты. Все учились в школе».

В ту же ночь арестован

Многолетняя тяжелая работа на мельнице не прошла для Юльюса бесследно: он заболел, стал инвалидном и оформился на пенсию. Однако глава большого семейства не сидел сложа руки, ведь он был хорошим мастером. Юльюс возвел дом, посадил фруктовый сад, сам сделал мебель. Старшие дочери взрослели и выходили замуж. Теперь и у них рождались дети…

Однажды, сидя в пивной с друзьями, Юльюс плохо отозвался о Сталине, за что был арестован по доносу в ту же ночь. Это случилось примерно в конце 30-х годов. Его отправили в тюрьму города Артемовска. А через три месяца он умер. Где похоронен – неизвестно.

Так оборвалась жизнь деда Анны Васильевны – человека честного, трудолюбивого, открытого. Его жена и пять дочерей остались без хозяина, без отца и кормильца…

Стало гораздо труднее. Кто-то из дочерей работал, а Оля продавала на городской площади розы из своего цветника. И опять беда: в 1940 году от тяжелой болезни умерла ее сестра Анна. На руках у бабушки Ванды осталась маленькая внучка.

Спаслись в подсолнухах

Летом 1941-го года Оля окончила первый курс пединститута. Но началась война. Когда в город вошли немецкие войска, ее сестру Марту с детьми отправили в город Луккенвальде (Luckenwalde), в трудовой лагерь №251. Там не пытали, не морили голодом, но люди жили в неволе, работали не разгибая спины. Это был уже другой труд: не созидательный, не радостный, а подневольный, унизительный, бессмысленный.

Еще одна старшая сестра, Лидия, которая к тому времени жила в Ворошиловграде, в июле 41-го была выслана с дочерью в Казахстан. По дороге поезд попал под бомбежку. В воздухе летали перья и пух из подушек и перин. Повсюду лежали убитые, тяжело стонали раненые, плакали и кричали дети. Рядом было огромное поле подсолнухов, и маленькая девочка бежала с мамой к этому полю, чтобы спрятаться от фашистских самолетов. Огромные желтые подсолнухи их спасли. Так Лидия с дочкой выжили.

За то, что немцы

Дома с дочерьми, Наташей и Ольгой, осталась Ванда. Скоро власти приказали покинуть город: людей переселяли в Казахстан в соответствии с постановлением от 22.09.1941. Просто за то, что они немцы. На сборы дали 24 часа. «Мама рассказывала, что все были в панике. Плакали, суетились, метались: не могли понять, за что, в чем они виноваты, – делится Анна Васильевна. – Не знали, что делать, что брать с собой и как это тащить, ведь предстояла дальняя дорога в чужие неведомые края».

В дороге Наташа написала письмецо: «Валечка, выехали мы из дома 4 октября 41 года. Едем всего пять дней, а показались мне они целым годом».

Лидия Неймц. 1936 г.

Записка так и не дошла до адресата. Бесконечные бомбежки в пути не дали добежать до станции и отправить письмо…

В городе Пухово начался сильный обстрел, мама Ванда и ее дочь Ольга получили ранения. А Наташа погибла. Похоронена она в общей могиле. «Какою была ты? О чем ты мечтала? Ведь были же радость, надежды, друзья? Я помню, как мама тебя вспоминала. Так часто теперь вспоминаю и я…» – эти строки посвятила своей тете Анна Васильевна. Пожелтевшую, истертую на сгибах бумажку, исписанную Наташей, она много лет бережно хранит в своем архиве.

Счастливы, потому что живы

Наконец Ванда с дочерью прибыли в Казахстан. Со станции их везли на подводах, запряженных быками. Ночь застала в дороге, пришлось устраиваться прямо в телегах. Укрылись какими-то тряпками. Ночью пошел снег, но измученные люди даже не почувствовали этого. Зато утром, проснувшись, выбирались из-под снежных «одеял», а вокруг лежал снег – белый, чистый, глубокий. Изгнанники замерзли, они были измучены и страшно голодны. Но они были живы. И радовались даже этому…

На жительство их определили в село Корт Лебяжинского района Павлодарской области. Всех разместили в каком-то старом доме. В одной комнате ютились две-три семьи с маленькими детьми. Еды не было, и бабушка меняла свои золотые серьги и обручальное кольцо на продукты. Дочь Ольгу приняли на работу в колхоз имени Сталина, а Ванда и здесь шила, вязала, молола просо – зарабатывала на хлеб как могла.