На реку Великую к Николаю Чудотворцу

– Хорошо, как Бог даст, – успокоилась Ольга. – Если суждено, пойду в этом году, если нет, то в следующем.

К вере в Бога мы с ней пришли практически одновременно, в силу разных, не самых приятных, надо сказать, событий в нашей жизни.

А потом, так уж получилось, что мы помогали друг другу невольно. Я – Оле, устроив ее на работу, туда, где работала сама, она – мне, пойдя учиться в иконописную школу и договорившись с Василием Николаевичем, чтобы он взял еще и меня.

До сих пор удивляюсь, как наш в меру строгий преподаватель взял нас с Олей даже не в середине учебного года, а в самом его конце – мы пришли учиться в середине апреля 2013 года.

Я помню свои ощущения от своего первого занятия в иконописной школе: спокойствие, умиротворение чувствовались во всём – в тишине храма, в тонком аромате свечей, во вкусе чая, заваренного одним из учеников, Максимом, – он каждый раз приносил разные чаи и угощал нас.

Самый простой орнамент, первое задание, я сделала за пару часов, Василий Николаевич меня похвалил и сказал, что берет. Я была счастлива, о чем сразу же сообщила по телефону своей подруге Венере. Видимо, у меня был настолько радостный голос, что она сначала очень удивилась, а потом порадовалась за меня.

Я всегда буду благодарна Оле за то, что она привела меня в иконописную школу, хотя и понимаю, что она была для меня всего лишь проводником, точно так же, как и Лена, подарившая мне книжку про Великорецкий крестный ход.

Тем временем резервный список Ларисы стал уже настолько большим, что она решила заказать дополнительный маленький автобус для желающих пойти в одну сторону. Оля обрадовалась, что мы все-таки идем вместе.

Как-то недавно мы посчитали, сколько же лет мы знакомы, оказалось, ни много, ни мало – почти пятнадцать лет уже! Достаточно большой срок, чтобы узнать друг друга, через многое в жизни вместе пройти и научиться доверять какие-то секреты и тайны, зная, что человек не предаст.

Нина Александровна

С Ниной Александровной мы познакомились в иконописной школе. Плохо относиться к ней просто невозможно, по крайней мере, я не знаю таких людей, кто не уважал бы эту прекрасную женщину с тихим и мягким голосом, очень верующую и просвещающую всю иконописную школу, вернее, нас, ее учащихся. Это именно благодаря ей я прочитала «Флавиана» и другие книги, написанные православными авторами, либо рассказывающие о жизни иконописцев или святых. А какие аудиокниги на дисках она мне давала слушать!

Чего только стоит книга «Дар над бездной отчаяния» о безногом и безруком художнике-иконописце Григории Журавлеве и аудиокнига «Две повести о любви»!

А потом я узнала, что Нина Александровна живет в деревне с самым длинным названием в Удмуртии – Крестовоздвиженское, красивым и состоящим из девятнадцати букв!

А когда эта чудесная женщина пригласила нас зимой в гости всей семьей, мы сразу согласились – вдруг повторного приглашения не последует, а у нас всю зиму стояла задача – нарисовать план нашего будущего дома. И мы ездили ко всем нашим знакомым и друзьям с целью посмотреть их дома и не совершить ошибок при проектировании. К сожалению, это практически невозможно, но хотя бы по минимуму их избежать и поучиться на ошибках других – это, я думаю, у нас с мужем получится. Кстати, наш будущий дом планируется совсем рядом с деревней Крестовоздвиженское – всего в двух-трех километрах от дома Балакиревых, в селе Ягул. У нас там несколько лет назад куплен был участок земли, чему я очень рада – можно будет пешком ходить в гости к Нине Александровне. Что для нас, прошедших почти сотню километров Великорецкого крестного хода, какая-то пара-тройка их!

Лицо мужа Нины, Константина, при первой нашей встрече показалось мне очень знакомым, но я никак не могла вспомнить, где же я его видела… А потом меня осенило! На одном из моих многочисленных объектов, когда я работала дизайнером в «Сайне», как раз в той фирме, где мы и познакомились с моей подругой Олей почти пятнадцать лет назад. Как все-таки тесен мир! То, что Константин был строителем, руководителем строительной фирмы, я как-то поначалу не вспомнила, а потом уже сообразила, что компания, которой он руководил, как раз была генеральным подрядчиком на том объекте.

Потом я еще пару раз ездила в гости к Нине Александровне в баню. Как-то раз она поделилась со мной, что вот уже лет пять мечтает пойти в Великорецкий крестный ход, но очень боится, что не дойдет и будет для всех обузой, потому что совсем не может идти в гору – все время задыхается.

Я стала уговаривать ее пойти. Но как можно уговорить человека что-то сделать, если он сам этого не хочет? Разумеется, мои уговоры на самом деле были просто беседой между нами, мы часто, бывало, разговаривали о чем-нибудь в иконописной школе, Нина Александровна рассказывала истории из своей жизни, в том числе и о том, как она пришла к вере.

И вот, как-то незаметно для себя, так получилось, что я уговорила Нину Александровну пойти в Великорецкий крестный ход. Вернее, конечно же, она сама приняла такое решение, ведь на все воля божья.

А я была только рада, что она собралась идти, но в то же время чувствовала какую-то ответственность за нее. Я даже не могу объяснить, в чем именно это выражалось, просто мне хотелось заботиться об этой замечательной женщине. В итоге так и получилось, во время хода я поняла, в чем именно заключалась эта моя забота о ней, но об этом чуть позже, обо всем по порядку.

Настенька

Человек очень неординарный и творческий. Очень любит детей. Недавно открыла свою художественную студию для детей всех возрастов и их родителей. Она и сама как ребенок, так же непосредственна и открыта всему новому. Именно поэтому, мне кажется, у нее так хорошо получается заинтересовать детей, она с ними на одной волне. Настенька шьет отличные сумки и другие вещи из кожи, занимается дизайном одежды и многими другими творческими вещами.

Настя единственная из всех нас уже третий раз шла в Великорецкий крестный ход, но воспоминания ее, связанные с ним, были скорее грустными, чем веселыми. Дело в том, что в прошлые два раза Настя ходила в крестный ход со своим мужем, а сейчас она с ним рассталась…

Настя несет с собой венчальные свечи, она еще не придумала в начале пути, как их использовать, полна решимости оставить их в Великорецком, но четкого плана у нее пока нет.

В конце своего повествования я обязательно расскажу, куда же делись венчальные свечи, потому что обратно Настя возвращалась уже без них. А вскоре после возвращения из Великорецкого позвонил ее бывший уже муж и предложил развестись, хотя до этого даже слышать не хотел об официальном разводе.

Это ли не чудеса?

И они только начинаются…

Сколько еще их будет впереди, на протяжении всей моей книги…

Великорецкий крестный ход. Идем с Настей.

Начало

Муж привез меня к Троицкому собору в Ижевске, откуда мы должны были на автобусах отправиться в Великорецкий крестный ход.

Издалека я увидела Константина, мужа Нины Александровны, с достаточно небольшим, по сравнению с моим, рюкзаком.

– Вот, смотри, – сказал мне Саша. – Видишь, у Нины Александровны какой маленький рюкзак, а ты чего набрала, что у тебя столько вещей?

Я, честно говоря, удивилась… Я действительно брала только самое необходимое, неужели у Нины Александровны может быть настолько меньше вещей?

Все оказалось гораздо проще. Это была только часть вещей моей спутницы, а основная часть находилась в большой синей спортивной сумке с двумя ручками, по виду гораздо большей, чем мой рюкзак.

У входа в храм я увидела Катюшу из иконописной школы, стоявшую возле вещей. А вокруг было много людей, у меня даже возникло ощущение, что почти весь Ижевск отправляется сегодня вместе со мной в Великорецкий крестный ход, хотя запланировано было всего три автобуса – два больших и один маленький. Скорее всего, все-таки такое скопление людей объяснялось тем, что было очень много провожающих.

В Троицкой церкви был отслужен молебен и прочитан акафист Николаю Чудотворцу.

После этого все взяли свои вещи, лежащие на улице возле храма – разноцветные рюкзаки, туристические коврики, палатки, спальники всех размеров и мастей. И вся эта цветная толпа двинулась в сторону автобусов.

Лариса, наш организатор, громко скомандовала:

– В автобусы не залезать! Сейчас сама всех буду рассаживать, а то потом придется вас местами менять, сядете не в тот автобус.

Лариса была права. Один большой автобус ехал только в одну сторону крестного хода, а потом, из Великорецкого, должен был привезти нас домой, в Ижевск.

Другой автобус должен был сопровождать Великорецкий крестный ход в обе стороны, то есть до Великорецкого и обратно, до Кирова, а оттуда уже вернуться в Ижевск.

И, наконец, был еще третий автобус, маленький, дополнительный, заказанный Ларисой только потому, что появилось очень много желающих в самый последний момент, в том числе и моя подруга Ольга.

В нем должна была ехать из наших ребят из иконописной школы еще и Кристина, но в итоге она оказалась в автобусе, который шел в обе стороны крестного хода. Кристина утверждает, что на самом деле ее имя пишется как «Крестина», через букву «е», от слова «крест», возможно, так и есть, но я буду писать ее имя в этой книге через букву «и», мне так кажется правильнее.

Мы с Ниной Александровной договорились сесть вместе, пока она складывала свои вещи в багажное отделение (за меня это сделал мой муж), я занимала для нас места в автобусе.

На первой же остановке Кристина пришла к нам в автобус грустная и заявила:

– И зачем только я пошла в этот крестный ход? Все мне не так… Матушка Нина со мной не поехала…

Матушка Нина – хорошая знакомая Кристины, она монахиня, но живет в миру, а не в монастыре. Как-то в одну из наших паломнических поездок с иконописной школой, кажется, в Казань, она уже ездила с нами. Почему не поехала сейчас – оставалось только догадываться…

– А еще на меня мужчина, мой сосед по автобусу, все время наваливается и хочет поговорить, а мне хочется помолчать, – добавила девушка.

– Кристиночка, – тут же отозвалась наша сердобольная Нина Александровна, – ты садись в наш автобус, с Оленькой рядом, тут все наши едут – Настенька, Катюша, Андрюша, матушка Наташа с дочкой. А я пойду сяду в тот автобус, с твоим соседом. Хорошо?

– Нет уж, – немного помолчав, ответила Кристина. – Мне ведь и здесь все будет неладно.