Затерянная между мирами 2. Дорога назад

– Одежда, гостиница… Все это хорошо. Ну а что дальше? – Илья вопросительно посмотрел на старшего члена нашей компании. – Каков план? Как будем выбираться отсюда? Вы, Карл Генрихович, пока единственный, кто может хоть что-то предположить…

– Я понимаю, – напускная бравада вмиг покинула Карла Генриховича, он перестал улыбаться и застыл посреди комнаты, тяжело оперевшись на свою трость. – Поэтому не буду скрывать, что ситуация серьезная… Но завтра я планирую навестить своего двойника. Возможно, вместе мы сможем придумать, что делать дальше…

– Конечно! – озарившись надеждой, поддержала его я. – Он ведь может дать нам свой крест!

– Все не так просто, Катенька, – покачал головой старик. – Но мы будем думать…

– Но почему завтра? Почему мы не можем пойти к нему сегодня? – меня охватило нетерпение.

– Во-первых, – вздохнул Карл Генрихович, – уже вечер, и нам всем нужен отдых… Во-вторых, к нему пойду только я. Вы с Ильей останетесь в гостинице. Полагаю, вы забыли, что тоже можете случайно повстречать своих двойников. А это было бы весьма нежелательно… Почему, думаю, вы и сами понимаете…

– Час от часу не легче, – Илья с нервной усмешкой потер переносицу.

– Ну раз мы ничего не в силах пока сделать, то, может, тогда сходим поужинать? – робко предложила я, пытаясь хоть немного разрядить обстановку.

– Или закажем в номер! – подхватил мою идею Карл Генрихович, тут же проследовав к телефону. Однако, быстро переговорив с портье, он с озадаченным видом положил трубку: – Сказали, что время обеда давно закончилось, а на ужин начнут принимать заказы через полчаса… Еще попросили ознакомиться с каким-то расписанием.

– Расписание в отеле? – я недоверчиво улыбнулась. – Первый раз сталкиваюсь с таким…

– Кажется, вот оно, – Илья подошел к двери, на которой, действительно, была прикреплена некая бумага. – Надо же, – присвистнул он, быстро пробежав глазами по тексту. – Смотрите, здесь даже время подъема обозначено. Завтрак… Обед… Ужин… Все по часам. Время работы бара: с девяти вечера до часу ночи. Бассейн, тренажерный зал тоже по расписанию… Странные правила в этой гостинице. Может, поэтому у них здесь все так недорого? С таким подходом не мудрено остаться без клиентов.

– Если только это не касается уклада здешнего мира в целом, – Карл Генрихович принялся задумчиво тереть подбородок. – Потому что мне и в парке, и на рынке бросались в глаза подобные объявления, только тогда я не придавал им особого значения…

– Вы хотите сказать, что в этом мире все живут по расписанию? – я не сдержала смешка. – Но тогда это самый странный мир, в котором мне довелось оказаться…

– Ой, не зарекайтесь, Катя, – усмехнулся старик. – Неизвестно с каким миром вам еще доведется познакомиться… Я лично видал и не такое. Как вам, например, мир, где какао признано наркотиком, а продажа и употребление шоколада считается преступлением?

– Ужас, – я все-таки засмеялась. – Там бы я точно получила пожизненный срок…

– А я вам о чем, – Карл Генрихович тоже захохотал, и даже на лице Ильи появилась улыбка.

Но эта вспышка веселья быстро погасла, вновь уступив место уже знакомому чувству тревоги и неопределенности. На ужин все-таки решили спуститься в ресторан, где наспех перекусили и вернулись к себе в номер. После этого, как-то не сговариваясь, разошлись по углам и занялись каждый своим делом. Карл Генрихович, еще днем скупив почти весь газетный лоток, с головой ушел в изучение местной прессы. Илья включил телевизор и с отрешенным видом нажимал на кнопки пульта. Я сперва тоже пыталась листать газеты, но поняв, что не могу сосредоточиться ни на одной статье, бросила это занятие. Которой раз обошла по периметру номер, перечитала и почти наизусть выучила дурацкое расписание, потом села у окна и стала наблюдать за жизнью чужой Москвы…

– Да уж, который раз убеждаюсь, как причудливо могут сложиться события, – донесся до меня голос Карла Генриховича, – чтобы при прочих равных условиях получились совершенно разные результаты…

– Вы уже сделали какие-то выводы об устройстве этого мира? – догадалась я, подсаживаясь к нему поближе.

– Вы правы, кое-что смог понять, – улыбнулся тот, закрывая последнюю газету.

– Надеюсь, ничего пугающего? – я хоть и пыталась шутить, но внутренне все же подобралась.

– Нет, не волнуйтесь… – Карл Генрихович снял очки и, положив в мягкий футляр, отправил их в карман своего пиджака. – Просто любопытный мир нам достался… Первый раз встречаю, чтобы такое философское учение, как «синархизм» смогло развиться в обществе и при этом получить столь странную форму…

Заметив в моих глазах полное непонимание, он поспешил объяснить:

– Синархия – это противоположность анархии. Согласно этому учению, все в мире должно быть подчинено определенному порядку. Правда, в оригинале имелся более широкий, философский смысл и касался в первую очередь космического и вселенского порядка… В этом же мире, как я успел понять, «власть порядка» воспринимается уж слишком буквально и переносится на все сферы жизни… Отсюда и четко расписанный порядок дня, притом каждого индивида. Например, жестко регламентируется, заметьте, на государственном уровне, время для работы и для отдыха. Даже время приема пищи имеет свои рамки. Поэтому любые заведения питания здесь работают только в определенные часы, как и места для развлечений…

– Подождите, – наконец вступил в разговор Илья, – но ведь мы сегодня были в их местном парке, там гуляло много людей… Не заметил, чтобы они все ходили строем…

– А я, юноша, и не говорю о строе, – усмехнулся Карл Генрихович. – Не думаю, что права личности здесь уж сильно ущемляются, скорее, вгоняются в определенные рамки, удобные для всех. Это, во-первых. А, во-вторых, не забывайте, что сегодня суббота, выходной день…

– То есть, здесь сегодня тоже второе июня восемнадцатого года? – спросила я.

– Совершенно верно, – в качестве доказательства Карл Генрихович продемонстрировал первую страницу одной из газет.

– Странно… – вырвалось у меня. Я опять вспомнила свои последние перемещения из мира в мир, когда меня почему-то откидывало назад во времени.

Карл Генрихович устремил на меня свой взгляд, ожидая продолжения. И я решила, что сейчас самое время рассказать ему об этой загадке. Старик на время задумался, а после проговорил:

– Вероятно, для этого были веские причины… Возможно, вам нужно было оказаться в том месте в определенное время, не раньше и не позже. Но вот точно ответить не могу. Разве что, если вы мне поведаете о своих приключениях более подробно…

– Конечно, с удовольствием расскажу вам, – с воодушевлением начала я, но тут заметила заинтересованный взгляд Ильи, и вдруг стушевалась, тихо добавив: – Только не сегодня…

Пока Илья знал только самую незначительную часть моего путешествия, и уж точно не подозревал о том, что играл в нем одну из главных ролей. Даже не представляю, как бы он отреагировал, вывали я сейчас перед ним всю правду о его двойниках и моих отношениях с ними. А вдруг это отпугнет его?..

Карл Генрихович, кажется, понял мое смятение, потому что заверил, что сам не готов сегодня вести долгие разговоры, и предложил отправиться всем спать. Против отдыха никто не возражал, однако возник небольшой спор между мужчинами, кому какое выбрать место для сна. Мне-то безоговорочно выделили одну из кроватей, а вот от другой каждый любезно отказывался, заверяя, что неплохо выспится и на диване. Я была просто уверена, что в конце концов победит Илья, но Карл Генрихович оказался настырнее, и его последним аргументом стало:

– Диван слишком мал для вас, молодой человек. Мне же в самый раз. Тем более, я привык спать именно на диване, мне так комфортней. И точка.

– Сдаюсь, – Илья с усталой усмешкой поднял руки вверх.

– Давайте, помогу вам застелить его, – выступила уже я со своим лучшими намерениями.

Однако получила в ответ оскорбленный взгляд и слова:

– Не стоит думать обо мне, как о немощном старике! Я способен позаботиться не только о себе, но даже и о вас, молодые люди…

– У меня и в мыслях не было вас обижать…– оторопело пробормотала я.

Встретившись глазами с Ильей, украдкой обменялась с ним понимающими улыбками и принялась готовиться ко сну. Оставив мужчин в комнате, я отправилась в ванную, где переоделась обратно в больничную пижаму. Очень хотелось принять душ, но сил на него уже не было, поэтому решила перенести водные процедуры на утро. Похоже, мои спутники решили так же, потому что, вернувшись, я застала их уже в постелях.

Карл Генрихович, пожелав всем спокойной ночи, отвернулся к стенке и тут же засопел.

– Оставить свет? – спросила я Илью, заметив, что тот держал в руках одну из газет, купленных Карлом Генриховичем.

– Нет-нет, выключайте, – он сразу же убрал газету. – Давайте спать. Завтра почитаю…

Наши с ним кровати стояли совсем близко и, пробираясь в темноте к своей, я боялась, что случайно зацеплюсь за что-нибудь и свалюсь прямо на Илью. Это была бы, конечно, весьма пикантная ситуация, а в некотором роде, и приятная, однако от умышленной провокации я отказалась: все-таки актриса из меня никудышная, да и реакция Ильи могла быть самой неожиданной. Поэтому, удачно добравшись до своей постели, юркнула под одеяло и затаилась.

– Катя…– вдруг раздался в темноте тихий голос Ильи.

– Да? – мое сердце, казалось, подпрыгнуло к самому горлу.

– Спокойной ночи…

– Да… И вам тоже…– пришлось приложить усилие, чтобы в голосе не отразилось разочарование.

Утром нас всех разбудила громкая бодрая музыка. Подхватившись спросонья, мы долго не могли понять, откуда она несется, и только спустя минуты три Карл Генрихович обнаружил над дверью небольшой динамик.