Мой волчонок Канис. Часть первая. Детство и юность

Бдительный хозяин заметил и вытащил Каниса из-под стола за большое розовое ухо:

– А ну пошёл в комнату.

Канис обиженно потопал вон.

Через некоторое время, когда все успокоились, хозяин вернулся в комнату. Посередине паласа на его обмусоленных носках лежал Канис, в его зубах торчал лифчик «пушап», в который он с упоением вгрызался.

– Я сейчас тебя им же и задушу, – разозлился хозяин, – а ну отдай сейчас же!

– А ну-ка отними, – подхватился с места Канис, утаскивая «пушап» на лоджию, где и бросил его в кошачий горшок.

– Я, наверное, уеду отсюда, – всхлипнула хозяйка, – вы меня до инфаркта доведёте.

– Я тебе говорил, – вторил ей хозяин, – чем грозит маленький щенок крупной породы. Ты что отвечала? Справлюсь. Вот и справляйся. Иди, вытаскивай свой пушап из лотка, я брезгую туда лезть.

Пока они вертелись вокруг кошкиных лотков, а кошки Джойка и Ульси тоже пришли на лоджию посмотреть, что происходит, Канис пробрался на кухню и спокойно съел весь корм из кошачьих мисок. Очнулись все от звона пустой жестяной миски, катящейся колобком по коридору. В этот миг раздался ещё один вопль. Кричала хозяйская дочь:

– Это кто был в моём шкафу? Это кто описал две мои кофты? Мама-а-а, иди сюда. Это не Канис, он туда не влезет, это кошки. Это Ульси, она вертелась у моего шкафчика.

– Вот, – тявкнул Канис, – видите! Один вред от ваших кошек.

– Ну-у-у, не знаю, что с ними со всеми делать, – тихо молвила хозяйка, почёсывая ушибленную спину.

– Пороть надо, – ввернул хозяин. – А ты иди сама стирай свои кофточки, – рявкнул он на дочь. – Мать вон на всю спину и голову ушиблась. А кто это храпит?

Под обеденным столом сладко заснул Канис. Он дергал во сне лапами. Ловил мокрую хозяйку. Он дёргал кошку Ульси за хвост. Он бежал с хозяйским ботинком в зубах и его не могли догнать.

– Какой сладкий волчонок, когда спит зубами к стенке, – сквозь сон услышал голос хозяйки.

– Да, красивый будет пёс, – подтвердил хозяин. Нам бы только выстоять.

– Кошки гораздо лучше, – ввернула дочка, – они тихие и вреда от них меньше.

– Угу, – хмыкнул хозяин, – то-то я смотрю, как лихо ты застирываешь бельишко.

Прошёл ещё один зимний вечер, который медленно и неумолимо приближал всех к скорому наступлению весны.

Канис и цветы

« – Скажи, мудрый Каа, этот банан висит очень высоко?

– Конечно, Маугли, этот банан висит очень высоко…

– А скажи, мудрый Каа, этот банан висит очень высоко, а вот смогут ли его достать бандерлоги?

– Нет, Маугли, бандерлоги не смогут достать этот банан…

– Скажи, мудрый Каа, этот банан висит очень-очень высоко, а сможет ли его достать быстрая Багира?

– Нет, Маугли, и быстрая Багира тоже не сможет его достать…

– Я знаю, мудрый Каа, наверное ты сможешь достать этот банан?

– Нет, Маугли, и я не смогу достать этот банан…

– Я понял! Я понял! Я! Конечно же, я смогу достать этот банан!

– Это точно, Маугли, ты кого угодно можешь достать…»

    Анекдот

Канис-Каугли точь-в-точь персонаж из этого анекдота. Цветы ему никак покоя не дают, даже мешают. Каждый раз, глядя на лимон, думает:

– Что это? Ку-ку ли я? Хочу ли я? Могу ли я? Ааа! Вспомнил – лимония. Его интересует в чём сидят цветы – горшки и земля. Он любит копать, а поскольку лапы отрастил крепкие и большие копает всё глубже и глубже. Кости надо зарывать, да и просто покопаться приятно. Керамзит опять же если его находит в горшке (как ни старалась хозяйка вытащить весь) сразу же разгрызает и глотает, потому что считает, что это улучшает пищеварение. Пища перемалывается и легче усваивается. Это не беда, что хозяйка изумлённо слушает стук камешков на выходе, выходит же. И так хозяйку эта проблема достала, что она пожаловалась «бабушке» Лене, у которой живёт его папа Эйнар, он же Серый, он же Мых.

Она посоветовала огородить цветы сеткой и даже привезла её с дачи, разрезав на нужные компоненты. Хозяйка от радости, как только эту сетку притащила, так цветы и замотала. Каниса выгнала вон, пока работала, а когда позвала в кухню, чёрное дело было сделано. Подошёл несчастный щенок к горшкам проверить, что вкусненького там осталось, и обомлел.

– Мать честная! Мои кости. Мои камни. Что это? – вцепился намертво в сетку.

– Однако, спасибо заводчице, – послышался голос хозяйки, – тебя вырастили здоровым мальчиком. Ну, какой ещё идиот будет двадцать минут грызть прочную металлическую сетку? Лайка Казан, помнится, ежей в пасти носил подолгу, но то ёж! Живой кактус, а то сетка. Тебе зубы не жалко?

– Нет, – грозно зарычал Канис, – молочные, пусть вылетают. У меня другие вырастут, крокодильи, я эту сетку на раз перекушу.

Дурочка, думала он не справится.

Через некоторое время сетка поддалась, но снять её совсем Канис не смог, тогда он решил перекусить дерево и вонзился зубами в металлический ствол, пальма раскачивалась, как рябина на ветру, но стояла намертво. Канис так устал, что повалился спать. Идею снять сетку он не отбросил, нет. Просто утро вечера мудренее, а завтра он с сеткой справится. Где это видано, чтобы волк не выполнил поставленную самому себе задачу?

Мандариновая болезнь

«У грузина спрашивают:

– Слушай, дорогой, почему из винограда вино делают, а из мандаринов – нет?

– Читай внимательно, дорогой, в слове виноград написано: ВИНО…, а в слове мандарин…»

    народный юмор

– Ах, как хозяйка любит свои цветы! Как старательно перематывает горшки колючей проволокой, вяжет из неё морские узлы. Защищает, как собственное бикини, ибо, что общего между бикини и колючей проволокой? Правильно и то и другое защищает собственность, не мешая обзору. Искололась вся, словно ежами жонглировала.

Канис смотрел и соображал:

– Пусть завяжет, пусть, а потом когда она пойдёт смазывать свои пальцы зелёнкой, я эти узлы развяжу. У меня зубы крепкие.

По прошествии энного количества времени, хозяйка удовлетворённо оглядела горшки и громко сказала:

– Всё. Больше мои цветы никто не тронет – ни кошки, ни Канис. Спасибо, дорогая Лена, что привезла мне такой подарок, – и ушла.

Через мгновение Канис принялся развязывать морские узлы. Он вырос крепким мальчиком. Мама-волчица Лада хорошо его кормила. Он до её сосков добирался в первых рядах, расталкивая братьев и сестёр. Вонзив зубы в очередной узел, изо всех сил потянул на себя и достиг первых успехов. Узел не развязался, зато вся навороченная конструкция вместе с горошком тронулась с места. Пальма закачалась, жалобно зашелестела листьями, хозяйка прибежала и горестно всплеснула руками: