М-2 Тула-Москва

М-2 Тула-Москва
Ольга Клауд

«М-2 Тула-Москва» – роман о любви и ненависти, о жизни и смерти, о непростых отношениях и несбывшихся мечтах. История начинается в провинциальном городе Тула, где проживают двое неразлучных с детства друзей Алина и Кирилл. Юность главных героев проходит в сложное для всей страны время, а именно в 90-е годы, поэтому начало книги пропитано бытом тех лет. В судьбе Алины и Кирилла трасса, соединяющая два города Тулу и Москву, становится судьбоносной. Как сложится жизнь героев после окончания школы, можно узнать, прочитав книгу «М-2 Тула-Москва».

Ольга Клауд

М-2 Тула-Москва

Часть первая. Подростки 90-х.

Глава первая. Школьное диско.

Алина

Алине Завадской в апреле 1994 года исполнилось 16 лет. Она родилась в маленьком промышленном городке под названием Тула. Это было одно из крошечных мест на карте Российской Федерации, где большинство жителей знает друг друга, а численность населения – гораздо меньше миллиона. Туляки называют родной город большой деревней, а все остальные жители страны считают Тулу родиной самоваров, пряников и оружия. Ходят легенды, что у каждого туляка дома есть пистолет, пьет чай он исключительно из самовара вприкуску с пряником.

В семье Завадских, как и во многих других семьях туляков, не водилось огнестрельного оружия, хотя отец Алины долгое время проработал на патронном заводе, чай пили из обычного чайника с нарисованными розочками. Иногда в семье Завадских было так туго с деньгами, что не хватало на хлеб и сахар, тогда чаепитие происходило с вареньем. Вишневое, клубничное и необыкновенно вкусное грушевое варенье передавала бабушка Алины из деревни, а в хорошие времена, когда получалось у мамы выкроить лишнюю копейку на печенье и конфеты, пили чай с курабье или карамельками.

В конце декабря в школе №93, где училась Алина Завадская, всегда проводилась новогодняя дискотека, и Алина весь вечер вертелась перед зеркалом в мизерном коридоре хрущевской квартиры, где она проживала с родителями и восьмилетней сестрой. Коридор был настолько мал, что в нем умещалось только деревянное трюмо с зеркалом, доставшееся матери Алины от бабушки в наследство, и вешалка для верхней одежды, а на полу самодельная полка для обуви. Вот и весь скудный интерьер.

Алина поправила короткую, едва доходящую до середины бедер, юбку «варенку» из черной джинсовой ткани, приспустила с одного плеча футболку с изображением Микки Мауса и осталась довольна собственным видом.

– Еще немного туши и блеска для губ, – Алина критическим взглядом оценивала себя. – Волосы просто распущу. Не буду начесывать и поливать лаком. Не хочу быть похожей на всех остальных.

Алина состроила смешную гримасу перед зеркалом, потом достала тушь из старой, шелковой косметички.

– Опять засохла! – Алина плюнула в тюбик с тушью, поковыряла кисточкой внутри него, и, наконец, нанесла на ресницы один тонкий, черный слой.

С ресницами ей повезло. Алина обычно не подкрашивала глаза, только в исключительных случаях, по праздникам, могла позволить немного приукрасить себя, а в будни предпочитала ходить по улице и в школу без косметики. Зачем тушь, если и так ресницы густые, как у немецких кукол. Но на такое событие, как новогодняя дискотека, нужно было принарядиться и накраситься, тем более на кое-кого Алина хотела произвести впечатление. Она взяла прозрачную маленькую коробочку с блеском и, проведя пальцем по жирной массе, нанесла на губы.

Алина подмигнула себе в зеркало, потом надула губки, пытаясь повторить выражение лица Мерлин Монро из фильма «В джазе только девушки», но сразу расстроилась, потому что до Мерлин ей было далеко. Алина знала, она далеко не уродина. Не плохая фигура, худенькая, с тонкой талией и длинными ногами, а прямые, каштановые волосы обрамляли лицо с большими карими глазами. Глаза – вот что по-настоящему украшало ее. В зависимости от настроения они меняли цвет, становясь то черными, как агат, в те минуты, когда Алина злилась, а когда смеялась, принимали янтарный оттенок с золотыми искорками внутри. Алина смотрела в глаза своему зеркальному отражению и не понимала, что с ней не так. Она, хотя и никогда не говорила этого вслух, но про себя решила, что на внешность роптать не приходится, но почему тогда ни один хоть капельку интересный молодой человек никогда не обращал на нее внимания. Взять, к примеру, Макса из параллельного класса, симпатичного блондина с задумчивыми, серыми глазами. Алина для него была пустым местом. Когда встречались в коридоре школы, он проходил мимо или демонстративно отворачивался. Такое отношение задевало Алину. Другие девочки в 16 лет давно встречались с мальчиками. Кто-то в этом возрасте может похвастаться и несколькими романами, а у Алины ни с кем из парней не было продолжительных отношений. Что и говорить, никаких отношений не было. Когда жила летом у бабушки, познакомилась с соседским мальчишкой, живущим так же, как и она, на каникулах в деревне. На первом же свидании парень поцеловал Алину, и все не так страшно, если бы он не начал распускать руки. Тогда оскорбленная Алина, влепила наглецу пощечину и убежала домой. На этом ее романы заканчивались. Даже подругам нечего было рассказать. Все девочки хвастались своими летними приключениями, а она про каникулы вспоминала только бабушкин огород, картошку, бесконечные грядки, тянущиеся далеко за горизонт, прополку, окучивание, заготовки на зиму. В последнее время в школе к Алине стал проявлять интерес одноклассник – Саша Дронов, но она отвергала все его попытки добиться расположения к себе. Во-первых, Саня нравился ее лучшей подруге – Олесе, а во-вторых, был другом Кирилла – того самого мальчика, на кого Алина хотела произвести впечатление.

Алину с Кириллом связывала крепкая дружба длиной в девять лет. Она до сих пор помнила день, когда 1 сентября учительница – Александра Михайловна посадила их с Кириллом на последнюю парту вместе. Тогда долговязый, нескладный мальчик не понравился Алине. Он неважно учился. Если по математике еще, куда ни шло, то остальные предметы давались с трудом. По русскому языку в слове из пяти букв мог сделать три ошибки. Читать не любил, и в первом классе, когда Алина по технике чтения получала отлично, у Кирилла стабильно, из урока в урок, была двойка. В начале первого класса еще не ставили оценок, а вместо них – кружочки. Красные означали отлично, зеленые – хорошо, желтые – удовлетворительно, и синие – неуд. За пять красных кружков на обложку тетради учительница приклеивала звездочку. Чемпионом по звездочкам с большим отрывом от всех остальных была отличница Олеся Иванова. Ее тетради и по математике, и по русскому языку пестрели звездочками. Алина тоже могла похвастаться несколькими звездочками, доставшимися не так легко, как Олесе, а у Кирилла не было ни одной. В его тетради обычно красовались желтые и синие кружочки. Алина не давала списывать контрольные работы, и Кирилл в отместку дергал Алину за волосы, дрался с ней портфелем и линейкой. Они не могли поделить парту, поэтому проводили карандашом границу. За нее нельзя было заступать, а если чужой локоть оказывался на соседней, вражеской территории, то хозяин локтя получал портфелем по голове.

Перемирие произошло в конце первого учебного года. Оказалось, что мама Кирилла работала в парикмахерской на соседней улице, и родители Алины регулярно к ней заходили, чтобы подстричься. Улыбчивая парикмахерша – Татьяна Ивановна Семенова могла расположить к себе любого клиента. Она славилась не только стрижками и укладками, но также легкостью в общении, любила поболтать с людьми, иногда посплетничать, а иной раз пожаловаться на свою судьбу, поэтому клиентов у Татьяны было всегда больше, чем у ее коллег по работе. Ведь для русского человека поплакаться в плечо соседа или пожалеть другого – это самый лучший психологический прием, действующий на собеседника во все времена. Так заочно и познакомилась Татьяна Семенова с Алиной, выслушивая рассказы ее мамы о старшей дочери. Кирилл частенько заходил в парикмахерскую, зная, что клиенты иногда дарили его маме шоколадки, а она всегда берегла их для сына, и однажды встретился там с Алиной. Пока Тамара Николаевна – мама Алины наводила красоту на голове, дети разделили между собой шоколадку «Аленку», полученную от Татьяны Ивановны, и между ними первый раз за все время завязался разговор. Оказалось, что жили они совсем рядом, но никогда до школы не видели друг друга. Всегда гуляли в разных дворах, и детские сады были разные, дороги пересеклись только в первом классе. С того самого дня Алина с Кириллом начали дружить, вместе ходили из школы домой, частенько наведывались в гости друг к другу. Родители были рады их дружбе. Во втором классе Алина с Кириллом стали неразлучны. Вместе катались на велосипедах по городу, гуляли в роще недалеко от дома, бегали по стройкам, Кирилл даже оставался ночевать у Алины дома, когда они играли вместе целый день напролет, но все равно не могли расстаться под вечер.

Отношения изменились в четырнадцать лет. Кирилл как-то незаметно для всех, особенно для Алины, повзрослел, каким-то чудесным образом за одно лето, превратившись из длинного, неряшливого мальчишки в высокого, хорошо сложенного красавца с зелеными, раскосыми глазами. Тогда Алина в конце августа вернулась из деревни и сразу позвонила лучшему другу. Она очень соскучилась за время каникул и жаждала встретиться с Кириллом, узнать от него новости о том, что происходило летом в городе, пока она трудилась на огороде у бабушки. Ей хотелось поболтать, посмеяться, сходить вместе в кино, наверстать упущенное за три месяца время. Но Кирилла не было дома, и Татьяна Ивановна по секрету сказала Алине, что кажется, сын начал встречаться с какой-то девочкой, но скрывает это ото всех. Мама Кирилла хотела найти в лице Алины поддержку и попросила сразу доложить ей, где сын пропадает по вечерам, как только это выяснится. Но Алина почему-то обиделась на Кирилла и на достаточно долгое время перестала звонить, а также приходить в гости. Подозрения Татьяны Ивановны подтвердились. Их одноклассница видела Кирилла, выходящего из кинотеатра Родина, с незнакомкой, на вид старше его. Алина тогда поняла, что таких отношений с другом, как раньше, уже не будет. Хотя они каждый день виделись в школе, а иногда по выходным Кирилл наведывался в гости к Алине посмотреть кино по видеомагнитофону. Обычно это были американские комедии: «Полицейская академия», «Один дома», «Трудный ребенок», кассеты, засмотренные до дыр, или фильм ужасов «Кошмары на улице Вязов». Кирилл также как и раньше, мог болтать с Алиной часами по телефону ни о чем и обо всем сразу, но все равно чувствовалось, больше нет того доверия и искренности, возможной только в детстве. В начале этого года Кирилл начал встречаться со школьной шлюшкой, так ее называли одноклассницы, Лерой Горшковой. Это была миловидная девушка, худенькая, не высокого роста, обычно с ярко-накрашенным лицом и в вызывающе-откровенных нарядах. Помимо приятной внешности Лера имела свойство, притягивающее к себе парней, она была легко доступной. До Кирилла, еще в 10 классе, она встречалась с одиннадцатиклассником из их школы. На улице Леру можно было часто увидеть в компании незнакомых парней, гораздо старше по возрасту. Ходили слухи, что она в шестнадцать лет встречалась с женатым мужчиной. Теперь и Кирилл попался на удочку местной шлюшки. Алина не могла понять, как он не замечает всего того, что так ясно видно другим со стороны. Нет, она не ревновала, или заставляла себя думать, что ей безразличны отношения Кирилла, с кем бы то ни было, но все-таки они когда-то дружили, и Алина переживала, что теперь о ее друге будут говорить в школе.

Рядом с зеркалом вертелась младшая сестра Алины – Света. Они были так не похожи друг на друга, что вряд ли незнакомый человек заподозрил бы в девочках хоть какое-нибудь родство. Если Алина такая же, как отец, кареглазая и темноволосая, то Светлана – блондинка с голубыми глазами, копия матери. Помимо различий во внешности, девочки и по характеру были полной противоположностью друг друга. Света – общительная болтушка, умеющая расположить к себе любого ребенка и даже взрослого, а старшая сестра – импульсивная, немного грубоватая, временами дерзкая. Из-за своего характера Алина часто вступала в перепалки с матерью.

Тамара Николаевна – бесспорный лидер в семье. Ей в конце декабря исполнялось сорок семь лет. Мать Алины и Светы была властной, упрямой, даже слегка тираничной женщиной. Она достаточно поздно по российским меркам вышла замуж, никак не могла найти мужа, который будет ей подчиняться во всем, терпеть замашки, не удавшегося руководителя на работе. Еще одним свойством Тамары Николаевны было то, что она переносила все проблемы, случавшиеся на работе, или где бы то ни было, в семью. Она могла разыграть целый спектакль с заламыванием рук, слезами и последующим после рыданий молчанием просто из-за того, что повздорила с незнакомым человеком в транспорте или в очереди к врачу. Станислав Леонидович Завадский – ровесник жены, но не похожий на нее, как луна не похожа на солнце, и как лето не похоже на зиму. Отец Алины и Светы – мягкий, податливый, как пластилин, не выносящий скандалов, мужчина. Он всегда и во всем потакал супруге. Поженились два таких разных человека, когда им обоим исполнилось двадцать восемь лет, и все бы ничего, только целый год после свадьбы Тамара Николаевна не могла забеременеть. За это время она успела обойти всех возможных врачей, поставить себе несуществующие диагнозы, а бедному мужу каждый день выедать мозг. Гинекологи не находили у Тамары Николаевны болезней, когда ставится страшный диагноз для женщины мечтающей обзавестись ребенком, бесплодие, советовали вести здоровый образ жизни и ей самой, и супругу, прописывали только витамины. Здоровый образ жизни был для Тамары Николаевны неукоснительным законом. Этот закон соблюдала и она сама, и заставляла придерживаться Станислава Леонидовича. Мужу разрешалось выпить рюмочку вина или водочки только по праздникам, а курить он бросил сразу же после знакомства с будущей супругой. Как говорили врачи, у Тамары Николаевны не было ни одного шанса не забеременеть. Произошло радостное событие через год после свадьбы, когда ей исполнилось 29 лет, и на обложке медицинской карты в женской консультации красовалось обидное слово – старородящая. Алина родилась 17 апреля 1978 года и до 1986 года была единственной, любимой дочерью своих родителей. После рождения Светланы она оставалась по-прежнему любимой дочерью, только уже не единственной, а имеющей статус – старшая сестра. Алина оказалась ответственной сестрой, безоговорочно выполняющей все указания строгой мамы. Каждый раз она заслуживала похвалу матери, поэтому раз от раза старалась все сильнее. Однажды немного переборщила со старанием. Об этом случае Тамара Николаевна всегда вспоминала со слезами на глазах. Мама оставила девятилетнюю Алину с годовалой Светой, чтобы быстро сходить в магазин, а когда возвращалась домой, услышала голос старшей дочери, подняла голову и увидела страшную картину. На балконе пятого этажа стояла Алина. Она держала на руках сестру так, что та свешивалась с балкона, и, улыбаясь, кричала матери:

– Ма-мааа, мы здесь!

Тамара Николаевна побледнела, сумки выскользнули из рук на землю. Она не завизжала от ужаса, но Алина сразу поняла по лицу матери, что совершила ужасный поступок, поэтому крепко прижала Свету к себе и вернулась в комнату. Когда Тамара Николаевна вошла в квартиру, то дала волю слезам и орала на Алину так, что ее крик слышали соседи за тонкой, фанерной стеной. Еще долгое время после того случая Тамара Николаевна не оставляла девочек одних дома. Только спустя год Алина смогла заслужить доверие матери, и снова оставалась дома с младшей сестрой, только балкон был для нее под запретом. И не смотря на то, что она постоянно находилась в заботах о Свете, помогала маме, но иногда взамен за свои старания получала вместо похвалы упреки, все равно Алина росла счастливым ребенком. Светлая полоса в жизни, как она рассказывала лучшей подруге – Олесе, закончилась в 1991 году.

В семью Завадских закралось горе. Это произошло в августе 1991 года, сразу после путча. Тогда почти вся страна прибывала в ступоре, никто толком не понимал, что происходит. 19 августа 1991 года по всем телевизионным каналам показывали балет «Лебединое озеро». Станислав Леонидович в это время находился в отпуске. 19 августа он весь день до позднего вечера просидел перед телевизором. Когда Алина после прогулки с подругами пришла домой, то застала отца в той же позе около телевизора, что и утром. Тогда уже ее детский разум закралась мысль: «Должно произойти нечто страшное». Хотя, казалось бы, какое событие ужаснее кризиса в стране, когда в их провинциальном городке еду можно достать только по талонам. Колбаса стала деликатесом, и ее ели теперь по большим праздникам. В магазинах пусто. Алина помнила, как несколько лет назад она ездила с отцом за продуктами в Москву. От работы Станислава Леонидовича, где он занимал должность заместителя начальника цеха, организовали специальный автобус. В нем до Москвы отправлялись все желающие работники завода, и там запасались дефицитными товарами: бананами, мандаринами, копчеными ребрышками, колбасой, мясом, икрой минтая и другими вкусностями, исчезнувшими с прилавков в то время. Папа Алины всегда вез домой из Москвы заполненный до отказа рюкзак. Как-то раз, закупив все необходимые продукты раньше назначенного времени, Станислав Леонидович решил показать дочери столицу, и они доехали на метро, поразившее Алину своей красотой: мраморными полами и стенами, массивными резными люстрами, мозаичными панно, до станции «Проспекта Маркса», позднее переименованной в «Охотный ряд», и оказались на Красной площади. В те годы каждый советский человек мечтал оказаться в Мавзолее и посмотреть собственными глазами на мертвого вождя пролетариата. В очереди перед Мавзолеем Алина с отцом простояла более часа, и она не понимала, как можно было потратить столько времени, чтобы за несколько минут пройтись по гробнице, увидеть маленького, мертвого человечка, не вызывающего никаких эмоций кроме жалости, и опять оказаться на улице. Но зато Алина была поражена красотой Красной площади, собора Василия Блаженного, блестящего на солнце разноцветными куполами, Александровским садом, утопающим в тюльпанах, и тогда у неё появилась маленькая детская мечта. Она обязательно должна жить именно в этом сказочном городе.

В декабре 1991 прекратил существовать СССР и образовался СНГ, а потом в новой стране начиналась массовая безработица. В том же году Станислав Леонидович попал под сокращение и покинул завод, где проработал всю свою сознательную жизнь, начиная трудовую карьеру с простого наладчика, а заканчивая – заместителем начальника цеха. Алина хорошо запомнила тот день, когда отца из простых работяг перевели в начальники. Папа пришёл домой с цветами. Маме подарил букет шикарных белых хризантем, а Алине – кулек с ее любимыми бисквитными пирожными. Тогда ей казалось, что она живет в лучшей семье на свете. Когда папу Алины сократили, он не мог прийти в себя два месяца. Целыми днями лежал на диване и смотрел телевизор. Вся семья жила на крохотную зарплату Тамары Николаевны, работавшей на том же заводе, только в бухгалтерии, и не попавшая под сокращение. Из продуктов стали покупать только самое необходимое: хлеб, соль, макароны, крупы. Сахар заменяли вареньем. Их спасали многочисленные соленья, огурцы, помидоры, различные салаты, заготовленные летом бабушкой.

Через два месяца отцу предложили работу на другом заводе, только уже простым рабочим, а не начальником. Тамара Николаевна тогда жутко обрадовалась. Решила, что, наконец-то, муж выйдет из депрессии, и в семье опять появятся деньги. Но уже после первой зарплаты мама поняла, что все ее мечты – мираж. Отец пришёл пьяный в усмерть, пропив часть заработанных за месяц денег. Алина в тот день узнала, что такое пьянство, и как страшно оказаться под одной крышей с пьющим человеком.

Потом всё стало повторяться каждый месяц. Зарплата – запой. После того, как отец выходил из своего уже привычного, пьяного состояния, начинались мольбы о прощении, клятвы, что это в последний раз. Мама, как всегда, ему верила, прощала, проходило время, и все начиналось вновь. Алина несколько раз уходила из дома, неоднократно ночевала у подруг, а не так давно, после очередного представления, устроенного отцом, с криками, поломкой мебели, оскорблениями, она ночью доехала на попутной машине до деревни, где жила бабушка. У бабули чуть инфаркт не случился, когда она увидела в час ночи на пороге своего дома внучку. Она и плакала, и обнимала, и ругала Алину одновременно, причитая, что внучка чудом осталась жива, сев посреди ночи в незнакомую машину и доехав без денег до ее дома. Алина на следующий день сама не могла объяснить, как решилась на такой отчаянный шаг, ведь могло получиться и по-другому, что за рулем вместо порядочного пожилого мужчины окажется бандит или, о чем совсем не хотелось думать, маньяк. Страшные случаи убийств и изнасилований девушек хоть редко, но все-таки случались в их области. Но ей повезло. Алина осталась жива и здорова. На следующий день бабушка отвезла внучку домой и долго отчитывала дочь, позволившей ребенку ночью уехать на машине с незнакомым мужчиной.

Алине иногда хотелось не только убежать из дома, но и наплакаться от души, громко, чтобы слышно было на соседней улице, выть во весь голос, долго, протяжно, насколько хватит сил. Чтобы вместе со слезами вышла вся злоба, глубоко засевшая в ее детской душе. Алина злилась на отца, на мать и на весь мир…

В дверь позвонили, и Света сразу побежала открывать.

– Светлана, не забудь спросить, кто к нам пришел,– у Алины вошло в привычку поучать младшую сестру. – А то ты открываешь дверь всем, кому не лень. Так нас могут ограбить или, вообще, убить.

– Кто там? – крикнула Света, обращаясь к тому, кто стоял за дверью.

– Света, открой. Это я – Олеся.

– Привет, Олеся! – сказала Светлана в ответ знакомому голосу и распахнула дверь.

В квартиру Завадских вошла симпатичная блондинка в зеленом китайском пуховике, какие продавались на тульском центральном рынке, и в них ходила добрая половина молодежи города. Никого не волновало, что пух оседал внизу куртки, и человек, одевший на себя чудо китайской текстильной промышленности, становился похожим на снежную бабу. Образ дополнялся мелкими белыми перьями, вылезавшими из швов и прилипавшими к кофте, брюкам, а также к любой другой одежде, надетой под пуховик.

– Привет! – Алина подошла к подруге и чмокнула ее в щеку.

– Приветик! – Олеся стряхивала с волос и плеч налипший снег.

Олеся имела кукольную внешность, и чем-то отдаленно напоминала голубоглазую Барби с густыми, светлыми волосами. Девочка одним взглядом могла очаровать каждого учителя школы №93. Олеся Иванова – любимица всего преподавательского состава. Отличница с первого класса, она ни разу не прогуляла уроки, ни разу не пришла в школу без выполненного домашнего задания, и так как обладала легким характером, без малейшей тени заносчивости, ее знаниями пользовались почти все ученики в классе. Олеся разрешала списывать домашку, могла подсказать любому двоечнику на контрольной, если этого не видел учитель, а Алине – соседке по парте с пятого класса, и с того же периода – лучшей подруге, позволяла пользоваться своим трудом и умом в любое удобное время. Алина обычно добросовестно выполняла все домашние задания, но иногда в периоды пьянства отца приходила в школу не выспавшаяся, иногда из-за криков и ругани родителей не успев сделать уроки, тогда всегда на помощь приходила Олеся. В этом году Олеся Иванова была единственной претенденткой из всей школы на золотую медаль. Несмотря на отличную учебу, девушка была не прочь повеселиться в свободное время. В выходные часто виделась с подругами, ходила на дискотеки, в кино, кафе, могла покурить за школой с кем-нибудь из ребят за компанию, а на праздники выпить пиво или более крепкие алкогольные напитки. За такие, казалось бы, не сочетаемые качества, с одной стороны, прилежная учеба и поведение в школе, с другой, тяга ко всему запретному для подростков, и любила подругу Алина.

Олеся разделась, оставшись в джинсах «мальвинах» и белом пуловере с люрексом. Она подошла к зеркалу и поправила челку, стоящую колом и даже от снега не опустившуюся ни на сантиметр.

– Олеся, ты опять полфлакона «Прелесть» вылила на свою челку? Неужели тебе нравится, когда челка стоит, как трамплин у лыжников?

– Ха-ха-ха, очень смешно, – Олеся скривила лицо, делая вид, что ее не задевают слова подруги. – Так модно! Все ходят с налаченой челкой.

– Вот именно, что все! Неужели тебе хочется быть такой же, как все?!

– Как будто ты отличаешься от всех!

Перепалки между подругами были обычным явлением. Девушки ссорились по сто раз в день из-за всяких пустяков, но быстро мирились и также быстро забывали свои разногласия.

– Я не сумасшедшая, чтобы выливать себе на голову всякую дрянь и хочу к двадцати годам остаться с волосами. А ты такими темпами будешь к 20 – 30 годам лысая, как твой дедушка Слава.

– Конечно, ты у нас не пользуешься лаком, почти не красишься, только вот одеваешься все равно, как все! Зачем тогда джинсовую юбку нацепила? А в футболках с Микки Маусом еще год назад вся Тула ходила!

– Это моя единственная юбка, – Алина опустила глаза. – Ты же знаешь, какая в нашей семье проблема с деньгами. Это твоя мать работает на центральном рынке, и ты постоянно одеваешься в обновки, носишь все, что там продается. А мне новую одежду покупают, если совсем ходить не в чем… Ты права, футболку, действительно, нужно поменять.

– Прости, Алина. Я не хотела тебя обидеть, – Олеся обняла подругу.

– Пошли, поможешь мне выбрать другую одежду из моего скромного гардероба.

Девушки прошли в комнату Алины через зал или «проходной двор», как его называла Тамара Николаевна за то, что во всех хрущевских квартирах большая комната была смежной с маленькими и через нее ходили все, кому не лень. Здесь каждая стена была обклеена постерами. С одной стены на гостей в комнате Алины смотрел темноволосый, демонстрирующий свои мышцы, Жан-Клод Ван Дамм, на другой – висел с непроницаемым лицом, в темных очках и с пистолетом в руке Арнольд Шварценеггер, как будто сейчас скажет свою коронную фразу: «I'll be back!», а под Шварценеггером расположилась веселенькая компания – Эллен и ребята. Этот сериал нравился Алине, она не пропустила ни одну серию, очень расстроилась, когда исчезла из фильма ее любимая, смешная Джоанна, а затем и забавный, маленький Кри-Кри. Около стены стоял узенький письменный стол, напротив него – такая же маленькая кровать, а рядом – полированный гардероб, закрывающийся на стальной ключик. Алина открыла гардероб и вместе с подругой начала поиск одежды для школьной дискотеки. Света ходила за сестрой, как хвостик, ей была интересна взрослая жизнь, разговоры об одежде, моде, мальчиках, и она сама, слушая старших девочек, хотела быть похожей на них.

– Что это за блузка? – Олеся достала с полки бежевую, шелковую блузку, подаренную Алине на день рождения тетей Лизой. – Я никогда раньше ее не видела. Примерь.