Коллекционер

Марию Даниловну задушили, при этом на ней было темно-зеленое платье, которое в протоколе описал следователь. Ненайденный отрезанный убийцей палец, и словно вишенкой на торте были орхидеи, которые стояли в вазе на кухонном столе. Знала ли Мила об этих нюансах смерти своей матери? Хотя, навряд ли, она была еще ребенком, когда нашла родительницу. Дело практически сразу же закрыли, убийцу нашли и наказали, и никто больше не возвращался к этой истории. Даже Мила не пыталась выяснить, что и как было на самом деле. И так понятно.

Отложив дело Марии Даниловны в сторону, Федор стал рассматривать оставшиеся, только уже тщательнее. Он нашел еще два похожих, только эти отличались тем, что отсутствовали цветы и платья. Девушки были задушены, на одной – штаны, на второй – юбка, у первой не было пальца, а у второй – уха. И эти две смерти случились за десять лет до того, как убили Марию Ардо.

Когда Федор вышел из архива на улицу, на часах было уже десять вечера. Ему не терпелось поделиться своей находкой с Милой. Постояв немного на улице, дыша свежим воздухом, мужчина достал телефон и набрал номер бывшей жены, чтобы предупредить, что едет к ней, но Мила не ответила на звонок, и Федор очень надеялся, что она дома. Но прежде, чем поехать к ней, позвонил в отдел и узнал у дежурного, не задержалась ли Мила на работе – она частенько так любила делать. За работой Мила совсем забывала про время. Он еще никогда не встречал людей, настолько одержимых своей профессией, как была его бывшая жена.

Подъезжая к многоэтажному дому, он припарковал автомобиль, подхватил пакет с продуктами, которые купил в соседнем круглосуточном супермаркете, Федор заранее уже знал, что холодильник Милы пустой. Из-за того, что она практически постоянно была на работе, в квартиру Мила приходила, чтобы помыться и переночевать. Номер ее домофона он помнил наизусть и вошел в подъезд без каких-либо проблем. Поднимаясь на нужный этаж, он очень надеялся, что Мила будет дома. И только стоило ему нажать на дверной звонок, как по квартире пронеслась птичья трель, а через минуту щелкнуло, дверь распахнулась и на пороге показалась бывшая жена. Вид заспанный, волосы всклокочены, одета она была в желтую пижаму с канарейками, которую Федор никогда не видел до этого дня. Эта пижама на бывшей жене смотрелась умилительно. Отчего его губы сами собой растянулись в улыбке, которую было трудно скрыть.

– Федя, что случилось? – хрипловатым ото сна голосом проговорила Мила.

– Пустишь? – мужчина поднял руку, в которой держал пакет. Из машины он не забыл с собой прихватить ксерокопию уголовных дел, сделанных в архиве.

– Заходи. – Мила распахнула дверь шире, впуская его внутрь, и поежилась, когда вместе с Федором в коридор проскользнул сквозняк.

Она покорно ждала, стоя у стены, сложив руки на груди, и смотрела на бывшего мужа, как тот снимает куртку и вешает ее на вешалку. Федор одернул свою кофту, поправляя, и посмотрел на Милу. Он все еще любил девушку, хотя прошел целый год, как они в разводе. Иногда ему казалось, что все это игра, они все еще женаты, вот-вот через минуту входная дверь его квартиры распахнется и войдет жена. Но Мила не приходила, и они теперь встречались только на работе.

– Федя, ты мне расскажешь, зачем пришел так поздно?

– Пошли, сейчас все расскажу. Только чайник поставлю. – И он, не дожидаясь от нее ответа, по-хозяйски направился на кухню, налил в чайник воды и включил его. Электрический чайник замигал разноцветными огоньками и оповестил, что начал нагревать воду. Федя открыл холодильник, в котором, как он и предполагал, мышь повесилась, и стал выкладывать из пакета продукты.

Мила же прошла за бывшим мужем на кухню и, забравшись с ногами на табурет, с любопытством разглядывала гостя, предугадывая дальнейшие действия, но она ни за что бы не догадалась, с какими новостями пришел Федор. И только когда по кружкам был разлит чай, а на столе лежали открытые контейнеры с готовой едой и нарезанные бутерброды, Федор соизволил заговорить.

– Я сегодня целый день просидел в архиве, и ты не представляешь, что я там нашел, – сказал мужчина, отчерпывая ложкой один из салатов.

– Ну, и? Федя, не томи уже.

Мареев сделал глоток горячего чая, немного морщась.

– Что ты знаешь о смерти своей матери? – спросил он, глядя, как вытягивается в изумлении лицо Милы. В этот момент, когда он задавал свой вопрос, девушка подносила кружку к губам, чтобы сделать глоток, но так и застыла, не донеся до рта.

– А при чем здесь моя мама? – не поняла Мила.

– А при том. Так что ты знаешь?

– То, что ее задушил наш сосед и ограбил.

– И ты ни разу даже не задумывалась о том, чтобы взять ее уголовное дело и почитать?

– Зачем? И все же так понятно. Убийцу наказали или… – Она снова замолчала, не понимая выражения лица бывшего мужа.

– Нет, – перебил он. – Не наказали.

– В смысле? – Мила, которая до этого взяла бутерброд с сыром, положила его обратно на тарелку и посмотрела непонимающим взглядом на Мареева. Лицо у Федора было такое, словно он сделал какое-то очень важное открытие.

– Что-то мне подсказывает, что не сосед убил твою маму.

– А кто?

– Тот, кто убил наших двух жертв.

– Ничего не понимаю, – Мила отрицательно качнула головой.

– В общем, я случайно наткнулся на уголовное дело твоей матери, и, оказывается, что у нее, как и у наших жертв, был удален один палец, она умерла в темно-зеленом платье, а на ее кухне стояли орхидеи.

Мила долгую минуту рассматривала Федора, словно раскладывая по полочкам все услышанное, а затем ответила.

– Это были любимые цветы моей матери, и они у нас практически всегда находились в доме, – совершенно спокойно сказала Мила. – И это распространенные цветы, так что нет ничего странного.

– Предположим, а палец? Куда он делся? В отчете написано, что на руках соседа была кровь, а в раковине на кухне был найден нож с кровью твоей матери, так откуда она взялась, если ее задушили? – немного возбужденно сказал Федор, а Мила тут же задумалась. Пока она сидела в ступоре, Мареев встал из-за стола и сходил в прихожую, где оставил папку с распечатанными уголовными делами. – Вот. – Сказал он, открывая на нужной страничке. Мила тут же впилась глазами в корявый практически неразборчивый почерк. Пока она вчитывалась, Федор забрасывал в себя еду и раз за разом смотрел на бывшую жену. А когда Мила закончила читать, она подняла голову, и в глазах ее плескалось изумление.

– Я раньше никогда не задумывалась о том, что на самом деле произошло. И знать не знала, что у мамы был отрезан палец. – Ее голос прозвучал хрипло. – Всегда думала, что убийца и правда был наш сосед. Только вот знаешь что?

– Что?

– Я не помню, что на матери было зеленое платье в тот день, когда я ее нашла. И крови не помню. Хотя отчетливо помню ее лицо в тот момент.

– Мила, ты была ребенком и от увиденного могла многое забыть. Только вот сделанные фотографии не врут. Как думаешь, тот, кто убил твою мать, ваш сосед, мог быть причастен к убийству наших жертв?

– Нет, – уверенно ответила Мила. – По телосложению не подходит, что мы видели на видео. Да и ему сейчас лет семьдесят, не меньше, да и жив ли он вообще, кто знает.

– А кто теперь живет в той квартире вашего соседа?

– Квартиру продали и теперь там снимает ее молодая пара с ребенком. А это что за дела? – Мила тут же перевела разговор на другие уголовные дела, которые лежали в папке.

– Это две жертвы убийств, которые были схожи с нашими, только здесь нет зеленого платья и цветов в вазе. Но по всему остальному подходит.

– Убийства с разницей в десять лет? – удивленно спросила Мила.

– Ага, но не это интересно. Ты посмотри, кто вел эти три дела. – На губах Федора показалась довольная ухмылка. Мила сравнила фамилии следователя.

– Их вел один и тот же следователь, – она с изумлением посмотрела на Мареева. – Это же не может быть совпадение?

– Именно.

– Подожди, но ведь если у моей матери нашли убийцу, то здесь нет.

– Да. – Согласился Федор, и на какое-то время в кухне повисла тишина. Мила сидела и осознавала все то, что только узнала, а Федор молча ел. И только спустя долгих несколько минут мужчина поинтересовался.

– Кстати, а что там с твоим психологическим портретом? Съездила к этому преподавателю?

Мила поморщилась и вздохнула.

– Лучше бы не ездила.

– Почему? – Федор даже жевать перестал и посмотрел на нее внимательнее.

– Да потому что этот «преподаватель», – на слове «преподаватель» Мила пальцами показала кавычки, – обычный избалованный сынок миллионера. Ведет себя как царь и бог.

– А сколько ему лет? Я думал, там старик какой-нибудь.