Коллекционер

– Вот и я так думала. Ему, может, тридцать с небольшим. Не знаю, – пожала она плечами, недовольно кривясь. – В общем, я не знаю, что теперь делать и что сказать завтра Никонурову. Он же отчет попросит о проделанной работе. А у меня нет никакого желания работать с этим Стекловым. У него взгляд еще такой жуткий, что до костей пробирает.

– Так и скажи. Навряд ли Никонуров пустит в это дело постороннего человека.

Мила устало вздохнула.

– Наверное, ты прав. Слушай, Федь?

– М-м…

– Выясни, где живет этот следователь, который вел дело об убийстве моей матери и тех двух жертв. Давай поговорим с ним, может он помнит что-то и сможет нам помочь.

– Хорошо. Главное, чтобы он был еще жив.

Глава 6

Из-за новостей, которые вечером принес Федор, Мила так и не смогла уснуть. Она ворочалась с боку на бок и подолгу лежала на спине, всматриваясь в темный потолок, гоняя в голове непрошенные мысли, которых было очень много. А стоило ей прикрыть глаза, как в темноте возникал образ матери, когда она ее нашла в тот злополучный день, вернувшись из школы.

Мила так и пролежала до звонка будильника с распахнутыми глазами. Настроение ни к черту, и ее буквально все раздражало, а с утра еще и вселенная словно была настроена против девушки. Там, где никогда не наблюдалось большого скопления машин на дороге, по которой Мила ездила каждый день на работу, неожиданно возникла пробка, и Ардо простояла в ней практически целый час.

Коридор отделения полиции, по которому Мила практически бежала на летучку в кабинет к Никонурову, был полон коллег и посетителей, которые сидели возле нужной им двери. Мила представляла, как сейчас будет лютовать Кирилл Геннадьевич —он терпеть не мог, когда кто-то опаздывал. Сам он числился очень пунктуальным человеком. Тем более, ей и доложить было нечего. Никаких продвижений в проделанной работе. Стеклов вчера потребовал уголовное дело, чтобы составить портрет убийцы, но она уже заранее подозревала, что Кирилл Геннадьевич не согласится на это. И чем ближе девушка подходила к кабинету, тем сильнее ощущала, как воздух вокруг сгущался.

Приблизившись к кабинету начальника отделения полиции, Мила быстро стянула с себя кожаную куртку, заправила за ухо непослушные темные волосы и глубоко вздохнула, пытаясь выровнять дыхание. Прежде чем войти, поправила на себе свитер, одергивая его, и взмахнула рукой, постучавшись. Не дождавшись ответа, она дернула ручку на себя, открывая, и тут же вошла в кабинет.

– Простите за опоздание, попала в жуткую пробку, – быстро проговорила Мила, закрывая за собой дверь и оборачиваясь к столу, за которым сидели ее коллеги. Сначала она увидела строгое недовольное лицо Кирилла Геннадьевича и только потом перевела взгляд на неожиданного гостя, который сидел по правую сторону от начальника отдела. Мила еле сдержала удивленный вопрос: «ЧТО ЭТОТ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТ?». Она только сглотнула тяжелый ком в горле и поймала сочувствующий взгляд Федора. Последний кивком головы указал на место рядом с собой.

– Неужели вы пришли, Мила Васильевна. А мы-то думали, что не дождемся уже вас, – строго и с нотками сарказма проговорил Никонуров.

– Простите. – Повторила она и быстро прошла к столу, опускаясь на стул и положив куртку рядом. – Что я пропустила? – прошептала Мила на ухо бывшему мужу, который только отрицательно покачал головой, говоря о том, что интересного точно ничего не было. Ардо не смотрела на Стеклова, но чувствовала, как он прожигает ее взглядом.

– Раз уж все мы наконец-то собрались, тогда позвольте представить вам Стеклова Ивана Вадимовича, криминального психолога. Вы, Мила Васильевна, должны были с ним вчера встретиться. – По кабинету пронесся громкий голос Никонурова, и он бросил вопросительный взгляд на сотрудницу, из-за чего она рвано выдохнула и заговорила:

– Да, но…

Никонуров ее перебил.

– О вашем разговоре мне Иван Вадимович уже рассказал, мы с ним все подробно обсудили, и он предложил мне вариант, от которого я не могу отказаться.

«Какой еще вариант?» – пронеслось у нее в голове, и теперь Мила уже не могла не посмотреть на Стеклова, который ей неожиданно улыбнулся. Отчего еще больше ввел в ступор. Девушке не понравилась его улыбка. Слишком уж она была самодовольной. Ардо и предположить не могла, что Иван свяжется с Кириллом Геннадьевичем, не дождавшись от нее ответа, и что-то будет обсуждать с ним за ее спиной.

Проникновенный, словно глубокая бездна, взгляд криминального психолога заставил напрячься. Вот как он это делал? Этот мужчина словно проникал в душу и выворачивал ее наизнанку. Мила никогда никого не боялась, работа у нее была такая – не бояться, но вот с этим мужчиной она хотела меньше всего общаться. Было в нем что-то такое, от чего хотелось скрыться за каменную толстую стену и век его не видать.

В кабинете повисла тишина. Мила посмотрела на Стеклова, который уже опустил голову и со скучающим видом разглядывал свои пальцы, потеряв к ней всякий интерес. Ардо только с облегчением выдохнула, но расслабляться было рано.

«Ну и что такого предложил начальству, что ты сегодня сидишь здесь с нами за одним столом?!» – про себя подумала Мила, и словно на ее немой вопрос Кирилл Геннадьевич заговорил. Она отвела взгляд от Стеклова и посмотрела на начальника отдела, который, казалось, при присутствии Ивана Вадимовича нервничал. «Значит, не только на меня он так действует. Даже Никонуров рядом со Стекловым чувствует себя неуверенно».

– Как вы все знаете, сейчас вводится практика брать на расследование консультантов. Я думал, что до нашего отдела это не дойдет, но ошибался. – Кирилл Геннадьевич на секунду замолчал, обводя взглядом всех присутствующих, задержавшись на Миле, и снова продолжил: – Иван Вадимович будет работать в команде вместе с Ардо и Мареевым.

Мила и Федор переглянулись. Она видела по взгляду бывшего мужа, что ему не особо понравилась эта идея, как и ей самой. Она была не готова работать со Стекловым в паре. Что-то девушке подсказывало, что общего языка они уж точно не найдут.

– И я…

– Но Кирилл Геннадьевич! – Тут же возразила Мила и поймала на себе недовольный взгляд начальника.

– Ардо, что за привычка всегда перебивать меня. Помолчи, пожалуйста! – зло припечатал Кирилл Геннадьевич. Мила только покорно кивнула и, опершись спиной на спинку стула, опустила взгляд в стол, скрещивая руки на груди.

– Простите, – чуть слышно проговорила она, но Кирилл Геннадьевич все же услышал.

– Не прощаю, итак, думаю, больше никаких возражений не будет, да их и не должно было быть. Я повторюсь, эта практика с консультантами уже не первый год у нас ведется. В других отделениях она приносит свои результаты, раскрываемость поднимается, надеюсь, и у нас не будет с этим никаких проблем, верно я говорю, Мила Васильевна?

Все, кто был в кабинете, разом обернулись к Миле, а Стеклов еще и смерил ее довольной усмешкой.

– Да, – кисло ответила девушка.

– Вот и прекрасно.

«День обещает быть долгим», – пронеслось в голове у Милы.

– А теперь перейдем к тому, что вы наработали. Мареев, вижу у тебя есть новости?

Федор согласно кивнул.

– Я вчера просидел целый день в архиве, и это мне кое-что дало. Я нашел три похожих дела на наши убийства.

– Так, замечательно. – Кивнул Кирилл Геннадьевичи и внимательно стал слушать своего подчиненного.

Федор протянул начальнику распечатанные уголовные дела. И самым первым было дело матери Милы. Его-то Никонуров и открыл, как увидел фамилию, тут же поднял на Федора недоумевающий взгляд, после чего посмотрел на спокойную Милу, понимая, что она все знает, и снова обратил все внимание на бумажки в руках.

– Почему… км… вы думаете, что эти… убийства как-то связаны? – спросил немного осипшим голосом Никонуров.

Мила прекрасно понимала Кирилла Геннадьевича. Он, как и она, тяжело пережили смерть родного для них человека. И у нее вчера было такое же выражение лица, когда Федор показал это дело. Ардо догадывалась, что ее мать для Кирилла Геннадьевича всегда была больше, чем просто друг. Он любил ее. Особенно это было видно по его глазам, когда он вспоминал о ней.

– Во-первых, в этом деле много схожести с нашими убийствами в том, что все три жертвы умерли одинаково: их всех задушили. Удалил часть тела.

Никонуров, который всегда был очень сильным мужчиной и спокойно ко всему относился, казалось, сейчас как-то расклеился при виде фотографии знакомой женщины. Его лицо даже стало немного бледным. Он поспешно закрыл папку с уголовным делом, где была фотография матери Милы, и отодвинул ее как можно дальше, словно она могла его укусить. Пододвинул к себе другое дело, открыл, несколько минут уделил ему, вчитываясь в текст и перелистывая страничку за страничкой, а потом все же поднял взгляд и посмотрел на Федора.

– Но ведь здесь нет платья, как у наших жертв, и цветы только у… Марии. У этих девушек их нет. Да и место преступления разные. Одну нашли в ванной, вторую – в спальне на кровати в общежитии, а третью – на балконе, – заметил Никонуров.

– Да, – согласился Мареев, и об этом он тоже уже думал. – Скорее всего, это первые жертвы нашего убийцы. Он не так еще все продумывает и не так аккуратен, как с нашими жертвами.

– Почему ты не рассматриваешь версию, что это всего лишь подражатель? – задал вопрос Никонуров.

– Об этом я тоже думал. И если это подражатель, то кто-то из нас. К этим делам был доступ только у тех, кто мог пройти в архив. Но самое интересное то, что все три этих дела вел один и тот же следователь.

Кирилл Геннадьевич оторвался от папки и удивленно посмотрел на Мареева, а затем, чтобы убедиться, сам открыл страничку, где указывалось, кто расследовал это уголовное дело и сравнил все три подписи.

– И правда, один и тот же следователь. Я так понимаю, что ты хочешь связаться и поговорить с ним?

Федор согласно кивнул.