Дом окнами к морю

– В отцовстве сомневаетесь? Не понимаю, как можно изменить такому мужчине… – Девушка кокетливо обошла стойку, пуговицы её белого халатика едва удерживали аппетитную грудь, которая так и норовила выпрыгнуть навстречу Роману, и протянула ему запечатанный конверт с результатом теста ДНК, её взгляд задержался на золотом «Ролексе», от глубокого вдоха халатик чуть не распахнулся сам собой. – Не волнуйтесь, Роман Александрович, вы такой бледный… Хотите воды? Или чего покрепче? У меня и коньячок есть… – она как бы невзначай провела языком по пухлой верхней губе.

– Можно, да, пожалуй, коньяка… Чуть-чуть… Для смелости… – у Романа вспотели ладони, он вытер их, одну за другой, о полы приталенного пиджака, присел в кресло, положил конверт перед собой и стал пристально на него смотреть.

Цокот каблуков брюнетки по до блеска намытой плитке пола вывел Романа из оцепенения. Она наклонилась над ним так, что можно было разглядеть цвет нижнего белья, аккуратно расставила на столике бутылку коньяка, две рюмки, блюдце с дольками лимона и присела в кресло напротив.

Роман наполнил рюмку до краёв:

– За хорошие новости! Хотя какая новость будет для меня хорошей?.. – он быстро выпил и положил в рот дольку лимона.

– Хотите я прочту ответ, а то вы так и не решитесь, Роман Александрович, – пальчиком с острым ноготком, в цвет губной помады, брюнетка пододвинула конверт к себе.

– Да, давайте! – Роман наполнил рюмку ещё раз. – Прочтите, а потом я выпью… Давайте, не тяните! Сил моих больше нет…

Тонкие пальчики девушки быстро разорвали конверт и извлекли на свет бумагу с ответом на вопрос, который мучал Романа, с тех самых пор как нанятый им частный детектив выложил неопровержимые доказательства неверности его жены. Хотя сомнения начали закрадываться намного раньше – глядя на огненно-рыжую кучерявую шевелюру и усыпанное милыми веснушками физиономию дочери, Роман не улавливал в ней ни малейшего сходства с собой. Конечно, ещё были родственники по линии жены, но она тоже не смогла припомнить кого-то с такими волосами.

Брюнетка развернула бумагу, пробежалась по ней взглядом и, перевернув белой стороной вверх, положила на стол.

– Ну? Говорите же! – он так резко поставил рюмку, что капельки коньяка попали на руки.

– Нет… – тихо, словно её звонкий голосок резко отключили, произнесла медсестра.

– Нет что? – Роман стукнул кулаком по столику, рюмка упала и содержимое растеклось бесформенным пятном. – Яснее, милочка, что нет?

– Вы ей не отец… – брюнетка вскочила с кресла.

– Сядь! – грубо скомандовал ей Роман. – Это точно?

– Сто процентов.

2004

Четырнадцатое августа… Роман предупредил Анну о прилёте, но в этот раз жена не встретила его в аэропорту. Пришлось взять такси. Из багажа у него был только кожаный портфель, в котором лежал подарок Анне на день рождения. Сегодня их общий дом станет только её домом.

За двадцать минут поездки в голове Романа, как в кинопроекторе, прокрутилась история жизни с того момента, как они познакомились с Анной, до похорон их сына.

Роман вышел из такси, ненадолго задержался у ворот, любуясь домом. Сколько прекрасных мгновений было пережито здесь! Он вспомнил, как впервые увидел этот дом, как Анна нарисовала сердечко на пыльном окне, как они играли с Никой в футбол на идеально подстриженной лужайке. Сын был душой этого дома, без него всё как будто стало неживым. Словно большое сердце особняка остановилось вместе с маленьким сердцем Ники.

На глаза Романа навернулись слёзы. Он сделал пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Дверь дома была открыта. Анна сидела у окна в кресле с бокалом вина и книгой. Боже, какая она красивая!

Анна повернулась, точно почувствовала, что за ней наблюдают, её взгляд был чужим. В этот момент Роман окончательно понял, что дороги назад нет, они потеряли друг друга.

Он вошёл в дом, Анна даже не встала ему навстречу.

Роман достал из портфеля папку с документами, положил её на стол. Вот и наступил этот момент. Сомнения, которые ещё мучали его по дороге из аэропорта, исчезли. Он разложил бумаги на столе.

– Подойди, пожалуйста, здесь для тебя подарок… – тихо сказал Роман, ему было тяжело расстаться с ней, с этим домом, со всем, что связывало их, но в Москве его ждала новая жизнь, поэтому прошлое нужно было отрубить.

Анна подошла молча, её бледное лицо было всё так же прекрасно, как и в тот день, когда они впервые встретились.

– Подпиши… Теперь этот дом твой… С днём рождения… И ещё вот здесь, больше мы не муж и жена… У меня другая, уже почти год… Она ждёт ребёнка… Прости меня… – Слова Романа, словно выстрелы, разрывали тишину дома. Ему казалось, что он стреляет свинцовыми пулями Анне в самое сердце. Она едва держалась на ногах, на лице проступили морщины, но слёз не было. Роман ощутил, что ей теперь физически неприятно находиться рядом с ним, он отошёл к окну. Кроваво-малиновое солнце беспомощно катилось к горизонту. Оно медленно исчезало в темно-синей воде так же, как их семья исчезла в пучине бескрайнего горя.

Анна скрипела ручкой, оставляя прощальный автограф.

– Уходи! Я не буду желать тебе счастья… – холодно бросила она ему в спину, взяла бутылку вина и поднялась в комнату Ники.

Глава 9

Макс резко затормозил у ворот особняка и несколько минут смотрел на него из окна машины. Дом вызывал детский восторг. Желание здесь жить окрепло и требовало действий. Макс подошёл к двери и, не постучав, открыл её.

Анна стояла у окна и наблюдала, как солнечный диск скатывается за горизонт и, точно калейдоскоп, меняет цвет. Закатные лучи бликами играли в широком бокале тонкого стекла на длинной ножке, из которого она медленно отпивала вино. По её довольному лицу было заметно, что она смакует вкус и аромат одновременно. Макс впервые увидел, что пить вино можно так изысканно.

– Господи, да ты вывела алкоголизм на новый уровень! Браво! – Макс похлопал в ладоши.– Научи меня так же смаковать, а то как же я буду жить в шикарном доме, а пить как бездомный. – Он усмехнулся и сел в кресло.

Анна молча достала такой же бокал и наполнила его на треть. Покрутила содержимое по часовой стрелке пару секунд, а затем шумно вдохнула аромат.

– Теперь ты, – она передала бокал Максу. – Закрой глаза и вдыхай носом. Говори, что чувствуешь, на что это похоже?

Он сделал глубокий вдох, нотки винного аромата заиграли свою мелодию, но для Макса, выросшего в детском доме, где компот из сухофруктов считался самым вкусным напитком, расшифровать эту прекрасную музыку было непосильным делом.

– Пахнет вином… Дорогим, наверное… – заключил Макс, чем рассмешил Анну до слёз. Он резко поставил бокал на стол и обиженно отвернулся к окну. Анна с трудом перестала смеяться:

– Ничего, я тоже не сразу смогла понять, как вино может пахнуть вишней, малиной, клубникой, ванилью, табаком… И ещё много-много чем! Дело опыта… Чтобы в этом разобраться, нужно выпить не один десяток бутылок… – Анна продолжала крутить содержимое бокала по часовой стрелке. – А вот так вино насыщается кислородом и раскрывает свои самые глубокие ноты… Вместе с домом я оставлю вам винный погреб, так что учись плавать в этом сложном, но таком прекрасном море вин… – она сделала глоток и подошла к Максу.

– Не обижайся, я не над тобой смеялась. Просто вспомнила себя, такой же юной и неопытной… Присядем? Мне нужно сказать тебе что-то важное.

Макс постоял ещё немного у окна, чтобы успокоиться, он мог очень грубо ответить, но сейчас нужно было сдержаться.

– Ну, говори уже своё важное… – буркнул Макс, взял свой бокал и присел рядом с ней на диван.

– Знаешь, я подумала, что мой дом достоин того, чтобы здесь снова кипела жизнь. Ему не хватает детского смеха… – Анна пыталась не заплакать, но слёзы всё равно скатились по щекам.

– А, кстати, о детях…– Макс бесцеремонно перебил её, – давай выпьем за моего сына! Представляешь, у меня будет сын… Это бред какой-то… – Макс отхлебнул вина, затем чокнулся бокалом с Анной и сделал ещё один глоток. Сегодня ему захотелось напиться.

– Сын? Боже мой! Какое счастье! Поздравляю! – Анна обвила рукой его шею и поцеловала в щеку.

– Счастье? Да о чём ты говоришь! Счастье вот оно, у тебя – живешь себе одна в шикарном доме, винцо попиваешь! – язвительный смешок сорвался с губ Макса. – Я не хочу детей! Слышишь? Не хочу! Ни мальчика, ни девочку… Никого! Я ненавижу детей… Да, вот такая я сволочь… Я хочу жить один, собаку завести… Почему я должен делать то, чего не хочу? Я не люблю Неву… Папашу её убить готов, у меня с ним свои очень старые счёты… Какой из меня отец? Мне мои родители ничего не дали, вот и я ничего не могу дать… – он закрыл лицо руками.

Макс почувствовал, как Анна гладит его по спине, так по-матерински ласково, что он не решился её оттолкнуть. Не отрывая рук от лица, положил голову ей на колени, а ноги закинул на диван. Она продолжала гладить его. Сумерки потихоньку пробирались в открытые окна, тишину нарушала только размеренная музыка прибоя.

Анна допила вино, ей хотелось ещё, но Макс спал, положив голову на её колени, она не стала его будить. Сидя в темноте, Анна прислушивалась к спокойному дыханию Макса. На секунду ей показалось, что Роман вернулся. Она закрыла глаза. Представила, что наверху, в детской, обняв свою игрушку, мирно спит Ника. А она гладит спину мужа, так, как он любил. И всё опять идеально, как раньше.

Вдруг Анна резко потрясла Макса за плечо. Он тут же открыл глаза и сел.

– Послушай, у меня есть предложение, только не перебивай меня! – она встала, налила в бокал вина. Полная луна, как прожектор на киноплощадке, освещала гостиную и Анну, превращая её в главную героиню мрачного нуарного фильма.

– Да говори ты уже! Не тяни резину…

– Я хочу подарить тебе дом…– Анна замолчала. Макс окончательно проснулся и резко встал с дивана.