Мой петербургский роман

К врачу подошли уже следующие пациенты на приём, и он был вынужден отпустить Катерину и Алексея. Они решили сдать анализы сегодня, чтобы не ехать снова в Центр. Катя ничего не сказала после выхода из центра. Она полагалась на многолетний опыт врачей и верила, что ситуация прояснится.

***

Дорога домой прошла в тишине и молчании. Будучи уже дома, Алексей молча сел на диван и, глядя в одну точку, задумался. Ему было тошно от всего: от дороги и нахлынувшей усталости, от крутящихся в голове мыслей, от этой квартиры.

– Поговорим? – обратилась Катя к мужу. Она понимала, что нужно как-то решать сложившуюся ситуацию. Кто-то ведь должен был начать разговор.

Алексей молчал. Слова, которые могли бы привести к попытке поговорить и наладить общение, застряли в горле. Но он боялся, что попытка поговорить только усугубит ситуацию и сделает атмосферу крайне невыносимой. Сейчас надо было дождаться результатов анализов, а потом уже думать и говорить.

– Не хочу, – сухо ответил он и взял в руки телефон.

Тишина была оглушительной. Алексей пролистывал социальные сети, картинки бежали у него перед глазами, но он даже не всматривался в содержимое. Он погружался в свои мысли, но не мог уловить их суть – в голове был бесконечный поток хаотичных образов, слов и ситуаций. Пропасть между ними росла и, казалось, оба понимают, что их брак может не выдержать это испытание.

Кате было тошно и противно находиться рядом с мужем. Она видела, как Лёша пытался игнорировать её всем своим видом, а его молчание вкупе с демонстративным поведением разрывало её изнутри. Она надеялась, что её попытка начать разговор как-то поспособствует их примирению, и даже переступила через свою гордость, начав разговор первой. Но Алексей продолжил игру в отчуждение, огородившись от неё невидимой стеной.

Обида и разочарование в муже росли с каждой минутой. Девушка попыталась вспомнить, когда последний раз чувствовала себя по-настоящему счастливой, но мозг генерировал в памяти только обрывки ссор и обидные слова, сказанные в её адрес.

Катя подошла к своему шкафу и решила надеть чистую одежду. Её руки дрожали от злости и обиды, она хотела плакать, но держалась из последних сил. «Потерпи. Потерпи ещё пять минут и можешь потом плакать. Ты не должна быть тряпкой перед ним», – уговаривала девушка саму себя. Она надела чистую майку и шорты. Посмотрела на себя в зеркало. В отражении было нечто тусклое и серое, от прежней Кати не осталось и следа. Девушка выглядела серо, болезненно и старше. Кожа была бледной и сухой, волосы были распущены и без укладки. Весь её вид в зеркале передавал усталость. Девушка больше не могла выносить молчание и гнетущую обстановку дома. Катя решила поехать к Марье-Искуснице, как она называла свою подругу, и найти поддержку там.

Катя переоделась и направилась к выходу. Она задержалась на лишние пару минут у входа, делая вид, что что-то ищет в шкафу, в надежде, что Алексей обратит на неё внимание и хоть что-то скажет, но увы. Его безучастный взгляд и безответная реакция на такую безобидную провокацию только усилила её обиду. Девушке казалось, будто мужу абсолютно наплевать на испытываемые ею чувства, и он только и думает, как усилить её боль и страдания. Лёша не делал никаких попыток наладить контакт и попытаться восстановить рассыпающийся брак.

Подходя к двери, она предоставила ему последний шанс и остановилась на мгновение, надеясь, что Алексей хоть что-то скажет в её сторону или поинтересуется, куда она собралась, но чуда не произошло. Лёша все также сидел в телефоне, без остановки пролистывая посты. Катя вышла из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Её сердце сжималось от обиды и боли. Слезы хлынули из её глаз, как только она переступила порог квартиры. Теперь ей не нужно сдерживаться, её никто не увидит и не осудит. Как только она перешагнула порог подъезда, её горе выплеснулось наружу огромными слезами, которые беспрерывно текли по щекам. Ноги сами несли девушку прочь, подальше от дома. Она шла по небольшому скверу. Обычно там гуляют только собачники, в остальное время людей в сквере мало. Катя целенаправленно пошла туда, чтобы не встретить лишних любопытных глаз. Девушка остановилась около поваленного дерева, которое часто использовали в качестве лавочки, и присела на него. Солёно-горькие слезы текли по её щекам, обжигая кожу. Катерина чувствовала, как все внутри сжимается от невыносимой боли. Нос опух, ей было трудно дышать, и она жадно хватала воздух ртом, пытаясь вдохнуть сквозь рыдания.

Она была одна в своём горе, окружённая безразличием близких людей. Каждый вдох давался с трудом, сердце разрывалось от обиды и разочарования. Катя невольно вспоминала свою жизнь. Даже в юности, при живых родителях, она чувствовала себя одиноко. Мама и папа выражали свою заботу в закрытии базовых потребностей дочки, считая душевную близость ненужной ерундой. Им более важно было одеть и обуть Катю, выучить, дать достойный старт в будущее. Никто никогда не интересовался, что у неё на душе, не интересовался интересами и взглядом на мир. У родителей Кати был более советский и практичный подход к взаимодействию с дочкой. И это тоже вполне можно назвать любовью. Такой обычной, приземлённой, практичной, но самой крепкой любовью. Родителей уже давно нет в живых и сейчас Катя может найти поддержку только у своей подруги Марьи, с которой они дружат ещё со школы.

Девушка сидела на бревне в сквере и слушала щебетание птиц, начав понемногу успокаиваться. Она думала о том, почему так резко всё изменилось. В памяти всплывали моменты, когда она была счастлива с Лёшей, как они строили совместные планы, как наслаждались друг другом. Теперь же все это казалось нереальным. Ей было обидно, что она не получила должную поддержку, заботу и внимание. В перерывах между молчанием Алексей окидывал девушку только холодным взглядом и спрашивал необходимые вещи, все общение было по делу и максимально холодное и отстранённое. Катя не понимала, почему так всё сложилось, и это неопределённость разъедала её изнутри. Как только она успокаивалась, новая волна слёз продолжала литься из глаз. Катя обнимала себя руками в попытках успокоиться и перестать дрожать от обиды и злости. Девушка вытерла слезы, глубоко вздохнула. Слегка отряхнувшись, она направилась по тропинке в сторону дома подруги.

***

Мария жила недалеко от Кати, буквально в пятнадцати минутах ходьбы. Самый быстрый путь пролегал сквозь старые дворы и типовые советские пятиэтажки. Маша жила в старом кирпичном доме, на пятом этаже с периодически протекающей крышей. Сам дом располагался в тихом месте, с маленьким двором и парой ужасных детских качелей, которые скрипели на всю округу. Дом доживал на последнем издыхании, ожидая капитального ремонта и благоустройства двора в виде современных детских площадок и организации парковочных мест. Краска в подъезде облупилась, обнажив под собой слои прежних окрашиваний и побелок. Сама квартира тоже нуждалась в ремонте. Перед заселением в квартиру, доставшуюся ей от бабушки, Мария сделала самый минимальный ремонт, переклеив обои на самые дешёвые и кинув такой же линолеум. Проводка и сантехника уже молили о замене, но Маша не видела смысла менять всё локально, собирая деньги на капитальный ремонт. У неё была и другая, более современная недвижимость, но её она сдавала приезжим в сезон. Помимо основной работы логистом Марья крутилась как могла, обеспечивая себе лучшее будущее: сдача квартиры в сезон, изготовление и продажа сувениров туристам, приготовление экзотических джемов и варений для них же, но иногда удавалось продавать все это добро через интернет. Мария планировала заработать ещё на одну квартиру и на ремонт в своей, а после бросить свою работу логистом и сосредоточиться только на сдаче недвижимости.

Катя присела и провела рукой по спинке дивана, чувствуя под пальцами мягкую велюровую ткань и стараясь заглушить тактильными ощущениями свои мысли. Комната Маши была поделена перегородкой из реек на спальную и гостиную зону. Напротив небольшого диванчика висел телевизор, а сбоку располагалась этажерка, заполненная книгами и сувенирами, которые изготавливает Маша. Признаться честно, это были не дешёвые сувениры с рынка. В них прослеживалась дизайнерская работа и они могли украсить дорогой интерьер. Марья любила рассуждать на тему рукоделия: «Зачем тратить время на тысячу дешёвых изделий, если можно за меньшее время сделать одно, но дорогое и качественное? По деньгам выходит выгоднее, плюс не так сильно заёбываешься.»

Мария быстро сделала заказ в службе доставки, открыла вино и направилась к Кате. Пожалуй, она быстро поняла, что творится на душе у подруги. Маша разлила вино по бокалам, пододвинула один в сторону Кати. Она видела напротив себя не ту жизнерадостную подругу, которую привыкла видеть. Да, за многие года дружбы случалось всякое, и бывало они плакали на плече друг у друга, но сегодня перед Машей сидела измученная и заплаканная женщина, чьё лицо передавало глубину пережитого горя и разочарования. Сидя рядом с Катей, Маша чувствовала эту невыносимую ауру тревоги и безысходности. Ещё в этот момент она поняла, что семейная жизнь подруги разбилась на мельчайшие кусочки, словно хрустальный бокал, который ничем не склеить.

– Ой, Маш, мы сегодня анализов сдали на 2 моих зарплаты!

Девушки сидели на диване, кушали роллы и пили вино. Их дружба длилась уже более пятнадцати лет и многое менялось в жизни – квартиры, мужчины, друзья и компании, но их будто сестринская привязанность оставалась неизменной. Маша всегда понимала, жалела и поддерживала Катю.

– Если бы ты знала, как я устала от этого всего. От больниц, обследований. Ещё и Лёшка не разговаривает со мной толком. – Катя сделала глоток вина. – Помнишь же ту историю? Ну про то, как свёкры против меня в очередной раз настроили. Честно говоря, я думала, что он умнее и не поддастся на такие провокации. Раньше было все более-менее нормально. Но сейчас… – Катя сделала паузу. Обида и злость словно встали комком в горле. – Он меня унизил и предал.

– Не понимаю я, конечно, Лёху. – поддерживала Мария подругу. – Ну почему нельзя было поговорить нормально и сходить к врачу? Зачем было обвинять тебя в сокрытии каких-то своих диагнозов и устраивать скандал? Твоя свекобра накрутила его, а ты теперь расхлёбывай!

Несмотря на многие положительные качества Алексея, он никогда особо не нравился Марье. Она неоднократно подмечала, что как человек или друг он неплохой, но вот как муж… Марья считала, что Лёша был не совсем тем человеком, который действительно заслуживает Катю. Он пытался усидеть на двух стульях одновременно, угождая и родителям, и Кате, и на протяжении всей семейной жизни не мог на 100% огородить свою жену от нападок свекрови. Мария помнила множество случаев, когда мужчина оставлял Катю наедине с язвительными комментариями своей матери, выбирая тактику молчания, чтобы остаться хорошим сыном. В то же время он оправдывался перед женой, что они сами решили никого не посвящать в вопросы деторождения, а начать за что-то защищать Катю – значит раскрыть все карты. Но Маша считала, что муж подруги просто не хочет брать ответственность и уходит ото всех разговоров, казалось, ему так удобно. Её жутко раздражало, как Алексей, всегда такой решительный и уверенный в других сферах жизни, становился таким пассивным, безвольным и уходящим от ответов в семейных вопросах. Марья понимала, что Лёша навряд ли изменится. Но даже видя боль и разочарование, отражающиеся в глазах подруги, Маша не могла вмешиваться в семейную жизнь других, хоть и близких, людей.

– Маша, у меня в тот момент как отрезало, понимаешь? – у Кати по щекам потекли слезы. – Не знаю, что делать дальше. У меня пропало к нему всякое доверие, – уже плача говорила девушка. – Да я теперь не понимаю, люблю его или нет! Мне кажется, я так больше не смогу… Мне так плохо…

Катерина начала рыдать во всю силу. Подруга сидела рядом и гладила её по спине. В этой ситуации слова излишни. Да и что тут скажешь? Маша обняла девушку, позволив выплакаться. Катя почувствовала, как её обида и боль немного стихают, приходит небольшое облегчение. Она знала, что подруга понимает её без лишних слов.

– Я рядом, – тихо шептала Маша, подбадривая девушку. – Я всегда буду рядом и поддержу в любой ситуации. Слышишь, Кать? Ты не одна. Я тебе помогу, всегда буду рядом.

***

– Кать, а ЭКО? Усыновление? – начала выяснять Мария у подруги, когда та немного успокоилась. – Сколько ты будешь мучать себя этими гормонами? Ты все здоровье уже угробила в попытках забеременеть.

– ЭКО нам ещё не предлагали, врачи у нас в городе не видят оснований, говорят, мол плохо пытаемся. Усыновление тоже не вариант, Лёша никогда не согласится на чужого ребёнка, я уже думала над этим. Не знаю, что и делать. Да и я не знаю, смогу ли я полюбить чужого ребёнка.

Катя понимала, что на данный момент у неё нет даже каких-то вариантов – остаётся только ждать результатов анализов и ехать на приём к генетику через пару месяцев.

А Марья всё размышляла над всеми похожими ситуациями. Она много похожих историй слышала от знакомых, читала на форумах в интернете и все они сводились к тому, что женщина беременела, когда меняла мужчину. Но Маша знала, насколько сильно Катя любит мужа, и советовать сменить ей мужчину абсолютно бессмысленно. Ей было жаль свою подругу, которая истязала своё тело сначала гормонами, потом боролась с лишним весом и отёками, мучалась от скачков давления. Потом к плохому физическому состоянию Кати добавились панические атаки и работа с психологом, но улучшения так и не наступало.

Пожалуй, можно долго рассуждать, почему асоциальным членам общества легко даются дети, а примерной и жаждущей детей Катерине – нет. Мария долго думала над этим. Может быть время не пришло? Или Катя живёт не с тем мужчиной? Бог его знает. Маша уже начинала верить в проклятья и сглазы от ненавистников. А кто главный недоброжелатель у Кати? Конечно же, свекровь! И Маша вместе с Катей даже пару раз ходила к местной гадалке. Мария! Которая не верит во всю эту магическую чепуху! Подумать только! Но чего не сделаешь ради подруги. Сейчас Мария могла только поддерживать подругу и ей это удавалось. Только ей Катерина могла доверить свои чувства, поделиться болью и только от неё получить настоящую поддержку.

Тем временем стрелки часов приближались к полуночи. Катя смотрела на телефон и надеялась получить от мужа смс или звонок с вопросом о том, где она и как скоро будет. Но ни того, ни другого не последовало. Этот жест с его стороны она воспринимала бы как попытку примириться, но этого не последовало. Очередная волна разочарования накатила на неё, но уже не было желания плакать. Именно в этот момент равнодушие и холод со стороны Алексея девушка восприняла как данность и обыденность. Она привыкла к холоду с его стороны и, наверное, было бы странно, если он сейчас её искал.

В эту ночь Катя впервые за долгие года брака не захотела идти домой.

– Я чувствую себя ненужной и чужой, – сказала Катя своей подруге. – Я не знаю, что делать…

***

Алексей даже испытал облегчение, находясь в полном одиночестве в квартире. Чувствовал ли он вину от того, что испытывал чувство лёгкости от отсутствия жены дома? Пожалуй, да. Но впервые за долгое время Лёша мог расслабиться и спокойно обдумать сложившуюся ситуацию. Он прекрасно понимал, что его жена у своей подруги и ничего не случится. Сейчас его больше волновало то, что делать с рассыпающейся на мелкие осколки семейной жизнью.

Он когда-то любил Катю, но сейчас, казалось, гнев и разочарование сводило на нет это нежное и прекрасное чувство. Ещё до замужества Катя не понравилась его родителям и ему пришлось идти им наперекор. Тогда ему казалось, что со временем мнение родителей изменится, ведь они даже оказывали молодой семье некую поддержку. Но сейчас становится ясно, что родители никогда не смирятся с такой невесткой. Мужчина понимал, что устал от постоянных упрёков со стороны родителей, со стороны жены. Он уже не мог и не хотел быть для всех хорошим.

Алексей стоял на балконе и размышлял о последних событиях, затягиваясь сигаретой. С каждой затяжкой он чувствовал, как раздражение и гнев вытесняют все остатки любви и нежности, которые он испытывал к Кате. Он понимал и осознавал, что сейчас подводится черта в их отношениях, а поездка в Центр Репродукции – просто попытка воскресить мертвеца. Первоначально казалось, что он хотел выяснить, обманывала ли его Катя в вопросах своего здоровья, но, скорее, он хотел оправдаться в глазах родителей – Алексей не хотел выглядеть использованным и обманутым.

Он сделал очередную затяжку. В голове мешались мысли о последнем визите к врачу, словах родителей в адрес Кати, напряжённые разговоры с ними; воспоминания о том, как они с Катей начинали встречаться, как одной своей улыбкой она могла поднять ему настроение даже в самый мрачный и тяжёлый день. Когда-то им для счастья нужно было оказаться в объятьях друг друга и крепко-крепко обняться, а сейчас они ненавидели и раздражали друг друга.

«Стоит ли вообще спасать эти отношения? Мы и так столько боли причинили друг другу», – подумал Алексей и выбросил окурок с балкона.

«Сука! Как жить-то?» – он схватился руками за голову, немного потёр ладонями своё лицо и достал очередную сигарету.

23 июля

Спустя полтора месяца позвонили из Центра Репродукции и пригласили Катю с мужем на приём. Женский голос на том конце телефона сообщил, что врач расшифровал их генетические исследования и ждёт пару для оглашения результатов. За это время пара так до конца не помирилась – они общались только по делу, Алексей пропадал на работе или сидел в компьютере, иногда заезжая к родителям. За столько времени, казалось бы, напряжение должно было сойти на нет или исчезнуть вовсе, но раздражение и пропасть между Катей и Лёшей только росли. Любовь и забота о друг друге испарились, их попросту вытеснили обиды и разочарования в друг друге. Сведённое к минимуму общение стало больше формальным и напоминало мимолётный разговор двух совершенно чужих друг другу людей.