Ясный свет и вольный ветер. Третья книга цикла «Остров Буян»

Яся взяла рюкзак и направилась к выходу, Левка пошел за ней, а Мишка остался в классе. Наскоро переобувшись (никаких змей в вестибюле и на крыльце), брат и сестра нога за ногу побрели домой.

– Нам надо срочно сообщить маме, – сказал Лев.

– О чем? Рассказать ей, что стальная иголка выгнулась, превратилась в змейку и заползла мне в открытую ранку? – Яся постучала себя кулаком по черепу.

– Мы можем сказать, что иголка воткнулась и ушла целиком. Или, может, сразу к врачу пойдем?

Она покачала головой. Происходило то, чего не могло быть, поэтому традиционная медицина и даже мама тут ничем не помогут. Иголка вела себя так только потому, что перед ней на Ясю нападали змеи и серый волк. Всё это явно звенья одной цепи. Но какой?

– Я бы хотела, конечно, понимать, в чем тут дело, – сказала она задумчиво. – Но врач нам совершенно точно не нужен.

– Ну я тоже так думаю, – неожиданно согласился брат.

И тут она в него вцепилась.

До этого ей не приходило в голову, что Левка может быть в курсе. Обычный третьеклассник, да еще зануда, каких поискать. Но сейчас…

– Слушай. Ты ведь что-то знаешь, да? Ничему не удивляешься, только бросаешь на меня странные такие взгляды. На все мои вопросы находишь ответ, пусть увиливаешь, но не удивляешься. Что ты знаешь?

Он попытался и теперь дать задний ход:

– С чего ты взяла? Как я могу понимать что-то в этих твоих…

– Знаешь, знаешь! – Яся затопала ногами. – Сколько можно! Никто мне ничего не объясняет! Никто ничего не рассказывает! Ладно бы взрослые, но и ты туда же! Скажи! Скажи!

– Да ничего я не знаю!

– Знаешь! Знаешь! Скажи!

Из ее глаз вдруг брызнули слезы, в точности как у клоуна, которого они как-то видели по телевизору. Там это было смешно. Левка тогда предположил, что у клоуна где-то за ушами закреплены узкие трубочки, из которых и вылетает вода. Но у Яськи слезы были настоящие.

– Я никогда не видел, чтобы ты плакала.

– Сдурел, что ли? За столько лет никогда?

Он отвернулся. Она где-то читала, что мужчины не выносят женских слез. Но ведь Лев еще совсем не мужчина.

– Расскажи!

– Да отцепись!

– Не отцеплюсь нипочем. Расскажи.

– Ты еще сильнее плакать будешь! – выкрикнул Левка.

Какая-то часть у нее внутри отстраненно удивилась. Какая-то – возликовала: значит, ему точно есть что сказать. Яся, впавшая в истерику, схватила Левку за плечи и стала трясти.

– Рассказывай немедленно!

Он кивнул и немного помолчал, собираясь с силами.

– Приготовься, – предупредил он. – Если ты еще будешь меня хватать или рыдать, я…

– Не буду.

Яся сделала несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя. Насколько она помнила, истерика с ней случилась впервые в жизни. Впрочем… что она помнила о своей жизни?

– Твоя настоящая мама умерла.

Глава 11

Яся пригнулась, как от удара. Что чувствует ребенок, когда слышит такие слова? Левка не знал и даже представлять себе не хотел, боялся.

– Твои провалы в памяти, – торопливо продолжал он, – они потому, что ты ничего оттуда сейчас не помнишь.

– Откуда оттуда?

– Из жизни с мамой и папой.

– Мой папа тоже умер?

Левка кивнул. Тут он знал, о чем говорил, он тоже потерял отца. Правда, всё, что он пока поведал Ясе, было еще не самым страшным. Его собственная мама строго-настрого запрещала ему говорить об этом с девчонкой, но сейчас он решил, что будет только справедливо, если она узнает. Это же ее жизнь, в конце концов.

– Когда? – спросила Яся.

Это был очень трудный вопрос. Это была очень трудная история. И, конечно, Левка знал не всё. Он предпочел ответить по-своему.

– Ты появилась в нашем доме, когда тебе было примерно три годика.

– Откуда?

Она быстро шла вперед, будто бы невозмутимо, старалась держать свое обещание. Левка с трудом за ней поспевал.

– Тебя принес один человек. Не человек. – Он закатил глаза. – Ясь, ты слушай сейчас лучше спокойно. Ты не настоящая девочка. Он принес тебя в первый раз, когда тебе было около трех лет, а мне уже было почти семь.

– Ты дурак? Мы с тобой в один класс ходим.

– Сейчас вообще ничего не буду рассказывать! – оскорбился он.

– Ладно. Я слушаю.

– Вот и слушай. Сама ничего не знаешь, а сама не веришь. Сначала послушай, а потом будешь верить или нет.

Он попыхтел еще себе под нос, пиная камешек, а потом оттаял.

– Вот. Тебе было около трех лет. Тебе было пора начинать ходить в детский сад. Так он сказал.

– Кто «он»? Это был не мой папа?