Когда деревья станут большими, или Синий саван

В коридоре Дэрелла ожидала Гласеа. Немедля взяв его за руку, она заговорила.

– Я скажу, что ты ведёшь себя по-дурацки. Думаю, и тебе самому порой так кажется. Не делай того, о чём придётся жалеть…

– Умом я понимаю, что ты права. Но что-то внутри меня твердит, что случившееся несправедливо. Так не должно быть, и мой долг всё исправить.

Гласеа слегка коснулась пальцами щеки Дэрелла.

– Ориас, может быть, ты признаешь, что всё дело в ней?

Дэрелл кивнул.

– Возможно, но для меня это не имеет значения. Я должен помочь, и любой ценой. – Он посмотрел на неё долгим взглядом и сжал в кулаке рукоять кинжала. – И не советую кому бы то ни было вставать на моём пути.

Гласеа ударила его кулаком в плечо.

– Не смей угрожать, я не враг тебе, – почти прохрипела она.

Дэрелл разжал пальцы и улыбнулся.

– Я знал, что ты поймёшь. Можно бесконечно рассуждать о том, что хорошо, а что плохо, о том, что способно помочь, и о том, что у меня нет выбора, но данное мной слово означает только одно: я выполню своё обещание.

– Прошу, Ориас, хорошенько подумай… Всего день назад тебе принадлежала вечность, а теперь эта вечность утекает, как песок сквозь пальцы.

Глава 14

Оказавшись в домике у озера, Рухнас внимательно огляделся по сторонам. На полу были разбросаны осколки зеркала, зияющая пустотой рама валялась у лестницы.

– Дилия! – позвал он. – Я чувствую тебя, где ты? – вопросил Рухнас, прислушиваясь.

Но ответом была только тишина. Полубог не видел никакой опасности, но знал – что-то недоброе произошло здесь.

Он встал в центре комнаты и перевёл внутренний взгляд в прошлое. В каком-то смысле то, что он делал, было наитием. Сначала он услышал плохо различимые слова, потом звон стекла, и вдруг увидел Дилию, но она была не одна. На этом видение прервалось, и в тот же миг Рухнас обхватил голову руками. Вокруг всё закружилось, началась резь в глазах, заломило суставы. Сердце кольнуло так, что он, скорчившись от боли, был вынужден опуститься на пол. Приглушённый стон вырвался из глубин его существа прямо в поплывшую перед глазами комнату.

«Дилия мертва», – пронеслось в его голове.

Очередной приступ нестерпимой боли заставил полубога стиснуть зубы, чтобы не закричать. По его щеке скатилась одинокая слеза, и он упал без чувств.

Очнулся он уже вечером. Удивлённо проверив целостность своего организма, поднялся на ноги. Вокруг было тихо, боль ушла. С трудом присев на кушетку, Рухнас попытался восстановить в памяти детали произошедшего с ним, но помнил только неведомо откуда взявшуюся боль. Неожиданное твёрдое убеждение в смерти избранной вовсе не находило разумного объяснения. Он ощутил её переход, осознание того, что Дилия не в среднем мире, напугало, но почему-то разум отказывался принять это.

– Метку мира мёртвых ни с чем не перепутаешь. Но как объяснить, где тело? – вдруг проговорил Рухнас, обращаясь сам к себе, и, встав на ноги, продолжил: – Пока я не увижу труп, я ни за что не поверю, что она покинула этот мир навсегда.

Полубог был растерян. Он не знал, чем мог помочь, и мог ли вообще? Неожиданно для себя Рухнас вспомнил, как впервые встретил избранную. Тогда его императрица ещё не знала, кто он, а сам Рухнас не представлял, что будет испытывать несвойственные ранее чувства к смертной девушке. Дилия была нужна ему.

Рухнас пригладил волосы и принялся внимательно изучать осколки зеркала. Заинтересовало то, что стекло оказалось разбитым изнутри. В некоторых местах края были обуглены, однако рама почти не пострадала.

Избранная никогда не сдавалась, и Рухнас не собирался отступать. Он был уверен, что Дилия ищет способ вернуться, и он должен ей в этом помочь. Перед своим исчезновением она считала, что без дара стала бесполезной. Поэтому, не желая стать обузой, предпочла уйти. Рухнас знал, что, не случись с ней беды, она бы так не поступила. Донумэ могла быть импульсивной, но всегда здравый смысл побеждал.

– Кто виновен в её исчезновении? Почему я не видел того, кто всё это подстроил?

Он выглядел озадаченным.

Не находя ответов, полубог начал подумывать о посещении Халфаса, но всё же решил повременить. В комнате явственно ощущалась остаточная магия, что указывало на силу освобождённой энергии, но чужой она вовсе не казалась. Это наблюдение привело его сначала в кресло, потом в замешательство, и наконец Рухнас уловил некоторые несоответствия, которые неожиданно сложились в пугающую картину произошедшего.

Глава 15

– Для меня не было страшнее муки, чем одинокая безнадёжность и мысли о том, что никогда больше не увижу того, кого люблю. Я лучше умру, нежели снова потеряю Дилию, – произнёс Дэрелл, обращаясь к старейшинам.

После того как место великих хранителей заняли щедро одарённые, но юные маги, бремя власти приняли на себя самые опытные хранители. Они создали союз старейшин и теперь являлись действующим органом управления.

– Мы понимаем, но твоё прошение не может быть одобрено. У каждого существа свой, отмерянный ему срок. Однако, принимая во внимание то, что речь о Донумэ и ты, хранитель, избрал Дилию своей вечной спутницей, мы можем сделать для неё исключение. Но она станет хранителем и не сможет вернуться в средний мир. Ты же просишь о её возвращении в Сайво, это невозможно. Принять своё решение избранная должна до того времени, когда зал совета покинет свет. Иначе ничего уже нельзя будет изменить. Поспеши получить от неё ответ.

Дэрелл без единого слова покинул главный зал. Прокручивая в голове предстоящий разговор, он стремительно зашагал в сторону границы с другим миром, где в своём заточении ждала его Дилия.

Зайдя, он сразу, с порога произнёс:

– Знаю, что моё предложение тебе не понравится. Тем не менее пока нет иного выхода. Я хочу подчеркнуть: пока нет. Тебе, как избранной, дадут шанс остаться в мире живых, но вернуться на родину ты не сможешь… У тебя есть выбор: уйти в другой мир или остаться живой, но здесь.

– Пока здесь? – дрожащим голосом уточнила Дилия.

– Могу только сказать, что в первом варианте слово «пока» будет неуместным.

– Я понимаю. И согласна, – уже уверенно закончила избранная.

Глава 16

Рухнас продолжал исследовать дом Дилии. Осмотрев первый и второй этаж, он с некоторой неохотой подошёл к двери, идущей в давно забытый подвал. Дверь, скрипнув, поддалась. Узкая гнилая лестница привела его в просторное помещение, загромождённое грудой старого хлама. Не без труда преодолев препятствия, полубог протиснулся между двумя покрытыми пылью и паутиной шкафами и встал как вкопанный. Перед ним возникла ледяная статуя избранной. От изваяния исходил холод, словно идущий изнутри. В подвале было достаточно тепло, но лёд и не думал таять. Рухнас, протянув руку, осторожно коснулся поверхности, и в тот же миг в голову хлынул поток чьих-то воспоминаний.

Когда всё окончилось, он понял, что в ледяной плен попал двойник. Вопросы «как» и «почему» засели в голове, но, несмотря на солидный жизненный опыт, ответов не было. Единственное, что он теперь знал наверняка, это то, что Дилия жива, и предположение о её местонахождении стало почти очевидным.

Устроившись на полу напротив ледяной копии избранной, он начал перебирать возможные варианты случившегося. Всё указывало на то, что попытка каким-то образом очутившейся в реальном теле отделённой сущности заменить оригинал потерпела неудачу. В результате чего проигравшая сторона угодила в ловушку. Такое могло стать возможным, только если связь между ними была разрушена, но вожделенного двойником перехода по причине целостности оригинала не произошло. Логичным казалось предположение, что Дилия была на грани жизни и смерти и, избежав переселения в другой мир, тем самым повлияла на сущность, отмеченную Зерваном. Но как это произошло, оставалось непонятным. Однако Рухнаса это сейчас мало волновало, важным являлось лишь возвращение Дилии.

Догадка о её местонахождении не внушала оптимизма, в этом случае шанс вернуть избранную в средний мир был ничтожным. В угрюмой задумчивости он вышел из дома и направился к озеру. Полубог знал, что берег Одьмы – излюбленное место избранной, поэтому счёл полезным тоже поискать вдохновения у её тёплых вод. Вечер подкрался незаметно, неся с собой пленительную размеренность, и суета в его думах уступила место более рациональным размышлениям.

Рухнас устроился у самой воды и вдруг услышал голос в своей голове – так, как если бы кто-то читал книгу вслух. Объяснив это последствиями недавнего потрясения и слишком активной работой мозга, прислушался. Необычная, навязчивая подсказка тотчас превратилась в догадку, в которой он совсем не сомневался. Раздумывать над тем, что именно произошло, полубог не стал, он просто принял крайне неожиданное для себя решение.

Глава 17

Военный совет был в полном составе, последним зашёл Набериус и сразу занял своё место среди присутствующих.

Его заметили и, предоставив слово вновь прибывшему, приготовились слушать.

Набериус, кашлянув, произнёс:

– Не так давно армии противника прошли по южной части Сайво, уничтожая всё на своём пути. Многие сторонники независимости Свирии присоединились к оккупантам, и войска стали ещё сильнее. Кроме того, им помогали верховная жрица и её верное воинство. Эта армия обрушилась на приграничные города бывшей Свирии, многократно превосходя в численности защитников земель. Верховная жрица призвала свирцев признать её правителем и войти в союз с захватчиками. Многие жители, помня своё обязательство бороться за сохранение единства земель Сайво, выступили против, встав на защиту своей родины. Однако силы были не равны. Когда защитники мирных поселений пали, оккупанты уничтожили всё сопротивление, безжалостно истребили всех, не щадя ни стариков, ни детей.

С покрасневшим от бешенства лицом Набериус ударил кулаком по стене, и от этого звука все как один вздрогнули.

– Эта чудовищная резня показала, что ждёт нас, если мы в кратчайшие сроки не найдём выход. Никто не сможет отсидеться в сторонке, пока другие сражаются.