Последняя воля Мистера Эддингтона

– Виктория, здесь письма для нас.

«Он, наверное, чувствовал, что скоро умрет, и оставил предсмертные послания», – подумала Летти. Она подала Виктории письмо с ее именем и, вскрыв свое, начала читать:

«Начну рассказ с любимой книги, название знаешь, милый друг, Лишь в руки ты ее возьмешь, ответ на мой вопрос найдешь…»

Пробежав глазами по строчкам письма, Летти быстро поняла, что это и были обещанные шарады.

– У меня просто шарады, – сказала она. – И еще какой-то странный ключ в конверте.

Виктория по-прежнему не реагировала. К этому времени на нее окончательно подействовало снотворное, и она засыпала.

– Пойдем, я отведу тебя в спальню, – сказала Летти.

– Ты не могла бы остаться сегодня? – сонным голосом попросила Викки. – Мне как-то боязно и совсем не по себе.

– Конечно, я останусь, – согласилась Летиция. – Ты же не думала, что я оставлю тебя одну?

Она уложила Викторию и, аккуратно прикрыв ее одеялом, присела рядом на кровати.

Все будет хорошо, все будет хорошо, – тихо шептала Летти, скорее больше пытаясь успокоить саму себя, нежели уже дремавшую Викторию…

Убедившись, что Викки крепко уснула, Летти вышла из комнаты и направилась в кабинет мистера Эддингтона. В последнее время старик часто жаловался на плохое здоровье и нередко говорил о смерти. Уже давно он оплатил погребальные услуги страховой компании и просил лишь связаться с ними в случае его кончины. Девушка знала, что все документы хранились в нижнем ящике рабочего стола. Там же лежала и визитка адвоката мистера Эддингтона.

Первым делом Летиция решила вопрос с погребением. Прощание в церкви и похороны назначили на утро следующего дня. Затем она позвонила адвокату, мистеру Оулдриджу. Столь печальные известия очень расстроили его. Мистер Эддингтон был не только его постоянным клиентом, но и близким другом, хотя они редко общались. Мистер Оулдридж заверил, что непременно будет присутствовать в церкви и на похоронах.

После этого разговора Летти вернулась в комнату Виктории- та крепко спала. Доза принятого ей снотворного была достаточно большой, и врач предупредил, что Виктория проспит до утра. Воспользовавшись этим, Летти отправилась домой, чтобы взять сменную одежду, так как ее голубые джинсы и белая футболка были весьма неуместны в предстоящем дне.

В студенческом городке почти никого не было. Все разъехались на время летних каникул. Не было и Абигейл, которая собиралась провести несколько дней с друзьями где-то на юге Италии, а Марк уехал в соседний город навестить родственников. Тишина навевала на Летти еще большую грусть и уныние, и ей захотелось как можно быстрее вернуться в дом мистера Эддингтона, по крайней мере там была Виктория.

Летиция достала из шкафа черный брючный костюм, очень элегантный и строгий. К нему взяла черную шелковую блузку под горло с небольшим бантом спереди. А на ноги, понимая, что предстоит длинный день, подобрала изящные замшевые туфли на небольшом каблучке.

Уже возвращаясь в дом мистера Эддингтона, она поняла, что не взяла ничего для Виктории. «Надеюсь, у нее найдется что-то черное», – успокаивала себя Летиция.

Глава IX

Когда Виктория проснулась, на часах не было и пяти утра. Увидев спящую на соседней кровати Летицию, она тихонько вышла из комнаты и спустилась в гостиную. Взгляд замер на опустевшем дядюшкином кресле. Сердце сжалось от боли и стало тяжело дышать. Она присела за старое фортепиано, опустила руки на клавиши, и грустная мелодия, неожиданно пришедшая на ум, полилась сама собою, а в голове закрутились подходящие слова:

«Солнце больше не горит,
Не взойдет твоя звезда,
Ты ушел, и навсегда
Потеряла я тебя.

Если б сердце обмануть,
Увести печаль и боль,
И поверить, хоть чуть-чуть,
Что ты все еще со мной.

Пусть земля будет тебе пухом,
Пусть душа живет в раю,
Пусть приснится сон чудесный,
Счастьем, во сне, как наяву…»

– Это очень красивая мелодия, хотя и грустная, – раздался за спиной голос Летиции. – Я и не знала, что ты так хорошо играешь.

– О, прости, я не хотела разбудить тебя, – встревоженно ответила Виктория.

– Нет-нет, ты меня не разбудила. Я всегда рано встаю. Как ты?

По щекам Виктории покатились слезы.

– Нормально, – ответила она. – Только немного кружится голова, все как в тумане.

– Викки, я знаю, тебе тяжело, и мне тоже. Постарайся собраться, пожалуйста, похороны будут сегодня. Твой дядюшка обо всем позаботился еще при жизни, мне лишь оставалось сделать пару звонков. Церемония назначена на десять. Из знакомых, похоже, будем только мы и один его друг. При жизни мистер Эддингтон был одинок. За все время я ни разу не видела в его доме гостей.

– Да, он всегда таким был, еще с детства, как рассказывала мама, – подтвердила Виктория.

– Что ты наденешь на похороны? – поинтересовалась Летти.

Виктория задумалась.

– Даже не знаю. У меня нет ничего подходящего. Как же быть… хотя погоди, – вдруг вспомнила она, – я привезла длинное вечернее платье черного цвета, правда, у него очень глубокий вырез на спине. К нему есть плотная темная шаль, если ее не снимать, будет вполне прилично, что скажешь?

– Посмотрим, когда ты его наденешь, – ответила Летти.

Примерив платье, несмотря на свой уставший вид и красные от слез глаза, Виктория выглядела довольно мило. Широкая плотная шаль полностью закрывала плечи и спину, так что оставался виден лишь длинный подол.

На прощание в церкви, как и ожидалось, пришли только Виктория и Летиция. Чуть позже к ним присоединился пожилой мужчина – мистер Оулдридж, адвокат дядюшки.

– Позвольте выразить свои соболезнования. Мистер Эддингтон был очень добрым и отзывчивым человеком, а также прекрасным другом… – с грустью в голосе произнес он. – Мы познакомились много лет назад. Тогда я только начинал карьеру адвоката, ступая по стопам отца. Мистер Эддингтон был одним из моих первых клиентов. Но наша юридическая контора существует уже давно. Она была основана еще в 1765 году моим далеким предком, Джоном Оулдриджем. Тогда он всего лишь арендовал небольшое помещение на окраине города, но дела быстро пошли в гору, и сейчас наше представительство является одним из самых престижных и уважаемых в Лондоне, – гордо заявил мистер Оулдридж. – И вот какая удивительная история! – продолжил он. – Средства на открытие своего дела моему предку пожертвовал некий мистер Уильям Эддингтон, вместе с которым они принимали участие в англо-испанской войне 1761–1763 годов. Как я позже узнал от покойного сэра Уильяма, тот человек был ему не однофамилец, а родственник. Выходит- наши семьи когда-то давно были очень дружны.

– Действительно невероятная история, – уважительно произнесла Летиция. – Спасибо, что пришли сегодня попрощаться с ним, – добавила она.

– Конечно, я не мог иначе, – сказал мистер Оулдридж. – И еще, конечно, я понимаю, здесь не время и не место, но, пользуясь случаем, как адвокат покойного мистера Эддингтона, должен спросить, когда вам было бы удобно прийти в мой офис для оглашения завещания и уточнения деталей касательно раздела имущества?

– Да, сейчас действительно не самое подходящее время, – подтвердила Виктория. – Давайте завтра.

– Хорошо. Летиция, вы тоже должны присутствовать. Вам ведь известно, что мистер Эддингтон завещал поровну разделить все его имущество между Викторией и вами?

– Нет, я этого не знала, – удивленно ответила Летти. – В таком случае мы придем вместе.

– Прекрасно! Кстати, помимо завещания, он оставил вам предсмертное послание, – добавил адвокат.

После погребения девушки сразу вернулись домой, каждая по-своему опечаленная, всю дорогу они молчали. Приехав в дом дядюшки, Виктория сказала, что сильно устала, и прямиком направилась в спальню. Не снимая платья, она легла на кровать и тут же уснула.

Летти, напротив, под впечатлением последних событий не находила себе места. Она металась из комнаты в комнату, не зная, чем бы себя занять, чтобы хоть немного отвлечься. Внезапно на глаза попался конверт мистера Эддингтона с уготовленными шарадами. Летиция взяла его и, устроившись за столом в библиотеке, начала читать…

Глава X