Струны сердца

Больше он ничего не сказал, а гитарист и не спрашивал. Он и сам понимал, что с таким сокровищем ему следует обращаться аккуратно, тем более, всегда существует вероятность, что сокровище это отберут.

Вот они и подошли к тому самому дому, при виде которого сразу же появлялось желание отмыть все его стены. Брезгливо окинув взглядом это непривлекательное здание, Томору нажал на кнопку звонка. За дверью не раздалось ни единого звука. Он нажал ещё раз. Тишина…

– А вы что здесь делаете?..

Этот голос раздался сзади, заставив всех троих синхронно обернуться. Перед ними предстал не кто иной как Шибутани Кен, глаза которого стали неестественно широкими, а руки начали подрагивать. Спустя ещё секунду он резко сорвался с места и побежал в обратном направлении. Оказалось, что для своего возраста он ещё сохранил былую прыть, но соревноваться с молодежью ему всё же не удалось, и вот через две минуты его держали с обеих сторон, а Дзюн встал прямо перед ним, загораживая дорогу.

– Вы что-нибудь хотите сказать? – спросил он.

Шибутани сначала посмотрел на Дзюна, а потом на двоих, удерживающих его. Поразмыслив ещё немного, он вздохнул, а потом начал рассказывать свою слёзную историю о том, как проигрался начисто в го, а денег у него не было совершенно, чтобы отдать долг.

– Совсем не было денег, – вновь повторил незадачливый менеджер. – И я ненадолго позаимствовал у вас барабанную установку. Вы не беспокойтесь! – тут же воскликнул он, почувствовав, как хватка с обеих сторон усилилась. – Это на время. Я не продал, просто заложил. Но завтра я отыграюсь и всё вам верну.

– Вы так уверены, что отыграетесь? – деланно удивился Дзюн.

Шибутани снова смутился, но всё же ответил:

– Конечно! А если нет… я всё равно вам все верну!

– Вы… – впервые за всё время вступил в разговор Томору, – вы жалкий человек.

– Я… – начал было Шибутани, но вдруг совсем не нашёлся, что ответить. Ему хотелось придумать какую-нибудь глупую шутку, чтобы скрасить эту напряжённую атмосферу, но в голову ничего не приходило, и он так и остался стоять на месте с приоткрытым ртом.

Томору развернулся и пошел в обратном направлении. За ним последовали и остальные. В сердце Шибутани неожиданно закралось забытое давно неприятное чувство. Он уже давно забыл, как можно ощущать стыд.

Репетиции в этот день не было за неимением одного из главных составляющих. Барабаны Томору находились неизвестно где, а чревовещанию он пока не научился. Поэтому все в приунывшем состоянии разошлись кто куда. Томору остался горевать на диване в подвале. Кента позвонил Юте, который отпросился ещё в предыдущий день, но телефон оказался выключенным, так что пришлось вернуться к лучшему другу. Дзюн от такого поворота событий был далеко не в восторге. Планы на вечер растаяли в один миг. А Харука…

Она никогда не рассказывала о своей семье и вообще умалчивала о том, как она живет. С сожалением посмотрев в сторону уходящего Дзюна, она ещё постояла немного, а потом пошла только одной ей известной дорогой.

С самого детства родители видели в ней только будущего талантливого музыканта. С самого детства она брала частные уроки игры на фортепиано у именитых учителей. Но к своим девятнадцати она поняла, что всё это не её. Так она оказалась в этой группе. Так начались бесконечные ссоры и конфликты в её семье. Харуку укоряли, уговаривали, принуждали… Но она оставалась неприступна. Через некоторое время она перестала ночевать дома, заходила туда всё реже. Обычно девушка жила у своей подруги детства Акико. Они знали друг друга ещё с детского сада и с легкостью могли угадать ход мыслей друг друга. В последнее время Акико приходилось выслушивать стенания по поводу новой девушки Дзюна, «совсем некрасивой и глупой», по словам Харуки.

– У неё теперь, видите ли, времени нет! Вертихвостка…. – С этими словами Харука громко закрыла дверь и бросила свою сумку на пол.

Акико вышла из кухни. Поверх её одежды был надет фартук – она любила готовить. Все обязанности по готовке в семье лежали на ней, но она совсем не возражала. Длинные прямые волосы были собраны в хвост. Сравнительно высокая, она частенько ловила мужские взгляды, но совсем их не замечала.

– Что случилось? – успокаивающе спросила она подругу.

Харука ещё некоторое время пыталась перевести дыхание и хоть немного успокоиться. Это ей удавалось с трудом.

– Она… Эта новая… отказалась с ним сегодня встречаться. Всего лишь потому, что она в своём институте занята!

– Разве это не хорошо? – поинтересовалась Акико.

– Я его знаю… У него интерес ещё больше разгорится от этого.

Раздражённая и поникшая она прошла на кухню и уселась на стул, подперев голову рукой. Акико вернулась к своему очередному кулинарному шедевру.

Харука думала о том, что когда-нибудь Дзюн всё-таки обратит на неё внимание. Просто у него не будет выбора. А уж для этого она постарается.

– Можешь одолжить мне на завтра ту свою юбку, которую ты так и не надевала, потому что она короткая? – обратилась она к подруге.

Та лишь пожала плечами. Она считала, что это всего-навсего идея, на которой зациклилась Харука и которая ни к чему хорошему не приведет. Жест подруги Харука восприняла как согласие. Теперь на её лице была злорадствующая улыбка, что означало, что она что-то задумала.

На следующий день она отправилась в дом Томору, надев эту самую короткую юбку и сделав яркий макияж. Но там её ждало полное разочарование – не было никакой репетиции, а значит, и всех остальных участников группы. Её встретил лишь Томору, предложил попить с ним чай, на что она машинально согласилась.

Она решила проведать Дзюна на работе. Раньше Харука часто туда заходила. По дороге она купила сладости, те, что так любил Дзюн. Но на работе его не оказалось. Взял отгул, сказали коллеги. Может, он в колледже? Она не знала, где находится это здание. Позвонить… «Аппарат абонента выключен или…».

Серая скучная зима показалась ещё более скучной и безнадёжной. Оставшиеся листья на деревьях добавляли уныния своей безжизненностью. Харука шла по улице, название которой даже не знала. В голове не было ни одной цельной мысли, кроме полного разочарования. Она зашла в торговый центр просто потому, что дорога впереди была перекрыта ремонтной бригадой.

Магазины, магазинчики и лавки… Красочные вещи, блестящие побрякушки. Всё это привлекало, но только не Харуку. Её настроение опустилось на предпоследнюю отметку, и поднять его всякими блестящими вещицами не представлялось возможным. Она зашла в дешёвую забегаловку, названия которой даже не заметила. Эта мысль становится навязчивой, думалось ей. Дзюн никогда не относился к ней как к больше, чем просто подруге. Даже не подруга. Просто временная участница…

Время работы торгового центра уже подкрадывалось к концу. Со вздохом она поднялась из-за столика и направилась к выходу. Надо это заканчивать, решила она. Надо забыть Дзюна. Может, уйти из группы?..

На темном ночном небе нельзя было увидеть ни одной звёздочки. Всё перебивал неживой электрический свет вечных стражей улиц, фонарей. Харука медленно шла вперед. Никто не звонил ей, никто не спрашивал, где она пропадает. Вдруг в её сердце закралось одиночество.

– Эй, куколка, что ты здесь делаешь одна?

Эти слова заставили её вернуться в реальность. Она увидела перед собой трёх молодых людей, старшеклассников или студентов. Неожиданно она поняла, что находится совсем одна в тёмном переулке. Она уже повернула обратно, но врезалась в широкую грудь ещё одного коротко стриженого парня, схватившего ее за плечи. Его глаза были почти чёрными.

– А где твой парень? – спросил он медовым голосом.

Харука попыталась вырваться. Когда-то Акико учила её приёмам самообороны, увиденным по телевизору. Она попыталась применить их сейчас, но ничего не вышло. Сзади её схватил другой. Харука попыталась закричать, но ей закрыли рот рукой. Вышло только мычание.

– А ты горячая… – сказал первый парень.

Его рука спустилась к юбке Харуки, потом задрала и начала ласкать… там. Она закрыла глаза, чтобы не видеть всего этого, чтобы по волшебству оказаться где-нибудь в другом месте. Не получилось. Неожиданно Харука укусила руку, закрывающую ей рот. В ответ послышался только смех. В ответ была только пощечина. В ответ ей разорвали застежки пальто, откинули его в сторону, грубо стянули свитер. От злости она не чувствовала холода. Она злилась не на них. Она злилась на себя.

Парень с чёрными глазами прислонил её к холодной стене, закинув ноги себе на бедра. Он уже возился со своим ремнем, уже расстегнул его, уже…

Вдруг зазвонил телефон. Все замерли, смотря друг на друга. Весёлая мелодия звонка была совсем не к месту. Звонок прекратился. Все уже забыли про неизвестный телефон. Ужас в глазах Харуки смешался с утомлением. Ей уже надоела эта прелюдия. Хоть бы всё скорее закончилось. Парень с чёрными глазами разорвал на ней нижнее белье.

Опять звонок. Все опять замерли. А Харука решила воспользоваться моментом и оттолкнула его ногами, да так, что тот упал. Как можно быстрее она схватила своё пальто. От неожиданности хулиганы замерли, а потом побежали вслед. Когда-то в школе Харука заняла первое место в беге на короткие дистанции. Сейчас требовалось добежать до оживленного места. Вот и светлая улица, ещё немного… Людские голоса и музыка оглушили её с головой. Смешно же она выглядела сейчас, в пальто без застежек и перевернутой наоборот юбке. А в следующую секунду её заключили в объятия теплые руки. Она подняла голову…

– Кента? – удивленно спросила она, всматриваясь в знакомое лицо.

– Ты в порядке? – вместо ответа спросил он.

Она опустила голову. Ей не хотелось смотреть в глаза друга.

– Теперь я грязная… – пробубнила она.

– Они что-то успели с тобой сделать? – испуганно спросил Кента. Теперь не нужно было смотреть в телефон, чтобы узнать, кто звонил. Как он оказался именно здесь, спрашивать не хотелось.

Харука лишь помотала головой. Она так и не могла посмотреть в глаза Кенте. Это было выше ее сил.

– Пойдем домой? – вместо всего, что хотелось сказать, произнес Кента.

Обняв Харуку за плечи, он повел её домой к Томору. Это было самое лучшее место после произошедшего, чтобы отвлечься, успокоиться, перебирая пальцами клавиши уже ставшего родным синтезатора.