Адамово Яблоко

День клонился к вечеру, сквозь еще густую листву на землю падали косые солнечные лучи. Распахнув перед ним дверь своей джеймс-бондовской машины, отец шутливо поклонился:

– Прошу… Белый господин не возражает против Боба Марли?

Он посигналил, прощаясь с дедом и Марьяной.

– Ну? Какие мысли по этому поводу?

– Никаких, – признался Максим.

– Весьма прискорбно, что тебя не интересуют даже такие эпохальные события в истории семейного бизнеса.

Максима раздражал его насмешливый тон, и он ответил в том же духе:

– Это знание рождает скорбь, папа. А невежество, наоборот, облегчает карму.

Отец быстро взглянул на него.

– Меньше знаешь – крепче спишь, больше знаешь – крепче пьешь? Однако жизнь нельзя прожить в тарелке с манной кашей.

Максим поймал себя на том, что разглядывает его холеные руки, лежащие на руле. Узкое кольцо из скромной платины и браслет часов, полускрытый манжетой, дополняли мужественно-элегантный образ их владельца.

– Ты имеешь в виду, папа, что я живу слишком хорошо?

– Я имею в виду, что тебе пора учиться принимать решения самому. У твоего деда крутой характер, но это не значит, что ему нужно слепо повиноваться.

Для самого себя неожиданно Максим проговорил:

– А тебе это не напоминает историю короля Лира?

Отец не выказал удивления, только снова взглянул на него, быстро и внимательно.

– Это Марьяна сказала?

– Нет, это моя мысль.

Он кивнул.

– Дед сообщил, что с начала недели ты выходишь на работу… Давай в понедельник вечером поужинаем вместе и спокойно поговорим. Обсудим наши перспективы. Все это действительно несколько неожиданно, но здесь я согласен с Павлом. В конечном итоге реорганизация принесет только пользу.

– Хорошо, – согласился Максим. – Давай. Думаешь, дед затеял раздел имущества, потому что собирается жениться?

На хорошей скорости отец вышел на встречку, обогнал колонну грузовиков.

– Жениться?.. С чего ты это взял?

– Просто подумал, почему бы нет? Это вполне в его духе, заставить всех нас считаться с его прихотями.

– Ты бы этого не хотел?

– Не знаю. Думаю, что мне было бы все равно, – ответил Максим почти искренне. – Если, конечно, она не будет претендовать на все наши деньги. Кстати, а ты сам не собираешься познакомить меня с будущей мачехой?

– Бог ты мой, при чем тут я? – рассмеялся отец излишне весело. – Или ты считаешь, что желание жениться – заразная болезнь вроде свинки?

– Просто я в книжках читал, что счастливые романы обычно заканчиваются женитьбой.

– Кто сказал, что у меня счастливый роман? – отец дернул щекой, снова прибавляя скорость.

– Ну… ты выглядишь именно так.

Максим видел, что он раздосадован, хотя старается казаться спокойным.

– Ты просто выдумщик, дорогой мой. Впрочем, обещаю, как только арсенал моих уловок в маневрировании между брачных силков иссякнет, ты первым узнаешь радостную весть.

Максим кивнул.

– Договорились.

– По рукам. Где тебя лучше высадить? У меня встреча в центре, недалеко от площади Восстания.

– Я выйду на Невском, у «Европы», – ответил Максим. – Меня ждут друзья.

Радик, Добрыня и Кот ели суши, девушки – фруктовые салаты. Китти выскочила навстречу, обвила длинными руками.

– Ма-а-акс!.. Какой ты стал мачо, такой загоревший весь… Прямо ковбой. А мы уже заждались.

Он сел к ним, заказал себе зеленый чай и пирог.

– Ну, рассказывай, как Мексика?

– Кактус жрал? Проперло?

– Как она, первая встреча с Мескалито?

Подружка Китти Вика, по прозвищу Румпель, поморгала влажными оленьими глазами.

– А Мексика – это где, в Африке?

– Если я когда-нибудь женюсь, то только на тебе, – пообещал ей Андрей Добрынин, будущий владелец крупного мебельного производства.

Котов обернулся к Максиму.

– А мы же тоже с Жирным круизинг совершили, по Средиземноморью. Одиссея с Илиадой в одном термосе. Масса впечатлений. Короче, кто ищет – тот нарвется.

– Масса кала, – хмыкнул Радик Кочетков, сын хозяина сети продуктовых супермаркетов. – Встали, пожрали, выпили, задрыхли. Вечером нажрались на той же вонючей палубе или в убитом баре, поеблись с официантками, задрыхли. Как в больнице, всё по расписанию. А вокруг одна вода – топись сколько влезет.

– Тут, что ли, другая херь?

– Тут хоть пёзды разные… И главное, на берег выйдешь – тебя всё тащат по церквям и кладбищам, как будто мы какие-то старухи Изергиль. Могила Бродского, могила Дягилева, могила Васи Суходрищева… Венеция эта вонючая… гондолы, бля!