33 удовольствия

33 удовольствия
Ольга Пустошинская

События происходят в 2070-м году. У Назара Глухова умирает от сердечного приступа брат-журналист, увлекающийся виртуальными путешествиями. Криминалисты единодушны: смерть ненасильственная. Однако Назар подозревает, что брата убили, и начинает своё расследование.

Ольга Пустошинская

33 удовольствия

Андрей открыл глаза и увидел ярко-голубое небо с редкими облаками и парящими чайками. Солнце слепило. Впереди простирался безграничный океан, волны вздымались одна за другой, разбивались о берег в пену и с шипением уползали обратно. Погода была чудесной, пляж безлюден и чист, не видно ни единого человеческого следа, как в дикой природе. За песчаным бугром возвышались кокосовые пальмы с тонкими стволами и кронами, похожими на зелёный плюмаж.

Свежий ветерок холодил тело. Андрей почувствовал запах соли и водорослей, вдохнул полной грудью и рассмеялся. На песке лежала бело-голубая доска для сёрфинга, лёгкая и прочная, самая лучшая доска. Он поднял её, зажал под мышкой и, увязая в мокром песке по щиколотку, побежал к океану.

Вода была на удивление тёплой, почти как в ванне. Андрей окунулся, лёг на доску животом и стал сильно грести против волн. Заплыв на приличное расстояние, он сел на сёрфборд и стал напряжённо смотреть вдаль, ожидая хорошую волну. Пора!

Андрей вскочил и, удерживая равновесие на полусогнутых ногах, заскользил по воде, сделал несколько поворотов.

– Йохо-о-о! У-у-у!

Полёт, восторг, адреналин!

Его вынесло на берег, и Андрей снова заплыл дальше линии прибоя, заскользил, ликуя от восторга. Ему повезло попасть в трубу и оказаться в самом сердце волны. В лицо летели солёные брызги, вода переливалась всеми оттенками синего и зелёного, звуки стали приглушёнными, чувства обострились.

Он удержался на ногах, выехал из трубы и вдруг заметил акулу, огромную, с конусообразной головой, белым брюхом и рядами острых зубов.

– Давай, давай, греби сюда! Шевели плавниками! – закричал Андрей, смеясь. Он не испугался, опасность лишь щекотала ему нервы.

Акула сделала круг. На расстоянии вытянутой руки промелькнуло гладкое тело, на Андрея в упор уставился чёрный, как будто стеклянный глаз без проблеска мысли, глаз тупого и безжалостного существа. Андрей потерял равновесие и упал с доски.

Акула выгнула спину и атаковала. Набросилась на него, сомкнула челюсти на запястье и потащила под воду.

– Хижина! Закат! Балалайка! – завопил Андрей.

В горячке он не почувствовал боли, только с изумлением увидел, что вода вокруг стала красной. Он рванулся, выдернул из пасти акулы истерзанную руку и изо всех сих стал грести к берегу.

Акула снова приблизилась и отплыла, чтобы совершить новый бросок. Андрей почувствовал лишь толчок, как будто не сильный, но с вытаращенными от ужаса глазами увидел вместо ступни рваную рану, из которой расходилась по воде кровь.

– Хижина! Закат! Балалайка! – закричал Андрей.

К нему стремительно приближались ещё две акулы. Запах крови привёл их в бешенство, они не стали кружить, изучая жертву, не принюхивались, а беспорядочно заметались, терзая Андрея и не успевшую увернуться первую акулу на куски. Он закричал. Резкая боль ударила в сердце, Андрей больше не мог двигаться, не мог дышать. И отстранённо, как будто со стороны, увидел, что тонет в красной от крови воде, среди лихорадочно снующих акул.

Глава 1

«Сегодня понедельник, четвёртое августа. Поздравляю с началом рабочей недели! – трещал из динамика голос радиоведущего. – Для тех, кто только что проснулся и ничего не помнит после выходных, сообщаю, что на дворе две тысячи семидесятый год. С вами радиостанция “Юмор ФМ" и его ведущий…»

Назар выехал за город и нажал кнопку на руле – радио замолчало. Сегодня предстоял напряжённый день, впрочем, когда они, эти дни, были спокойными? Компания строила вакуумный тоннель для сверхзвуковых поездов, Назар всё рабочее время проводил на объекте за городом, сросся с оранжевой каской и даже во время обеда забывал её снять.

– Позвонить брату!

Ту-у-у. Ту-у-у. Ту-у-у… – загудел динамик.

После шестого сигнала включился автоответчик: «Привет, это Андрей. Я сейчас не могу взять трубку. Оставьте сообщение после сигнала».

– Андрей, ты про интервью помнишь? Жду тебя в десять, как договаривались. Не опаздывай.

Вчера вечером они говорили по телефону.

– Андрей, ты знаешь, что у нас начали строить ветку для сверхзвуковых поездов?

– Слышал, давно пора в городе-миллионере.

– Если хочешь, могу устроить интервью с нашим главным и геодезистом.

– Шутишь? Конечно хочу. Будем с оператором, – заверил Андрей.

Согласился он с радостью, однако ни к десяти, ни к одиннадцати так и не появился. Назар отошёл от котлована, подальше от шумной техники, позвонил брату и услышал всё тот же голос автоответчика: «Привет, это Андрей…» Написал сообщение, пробормотал: «Ну что ж, сегодня обойдёмся без прессы».

Дела затянули. Назар позабыл о брате, о сорвавшемся интервью и вспомнил об Андрее только в обеденный перерыв, в чистенькой, совсем домашней бытовке-столовой. Позвонил, послушал гудки и автоответчик.

Взял на раздаче борщ и курицу с рисом, Назар устроился на свободном месте и принялся за еду.

– Глухов, шляпу сними! – Главный инженер постучал себя по голове.

Назар улыбнулся и снял каску, обнажив коротко подстриженные белые волосы. Он поседел ещё в юности и отказался восстанавливать цвет, считая, что серые глаза и смуглое лицо прекрасно сочетаются с белоснежными волосами.

Глухов достал из кармана телефон с голографическим экраном, просмотрел переписку: сообщения так и висели непрочитанными – Андрей не появлялся в сети. Это было странно. Мобильник потерял?

В руках завибрировал телефон. Назар облегчённо выдохнул и уже собрался отчитать младшего брата, но увидел, что звонит не он, а мама.

– Да, мам.

– Назар, съезди к Андрюше, я беспокоюсь. Он со вчерашнего вечера не отвечает.

– Вчера мы разговаривали… да, как раз вечером. Но я съезжу, не переживай. Я и сам собирался.

Он написал несколько слов Андрею на случай, если тот объявится, и убрал телефон.

***

Назару очень нравилась тихая улица с двумя рядами частных типовых домов, где жил брат. Аккуратно, чисто, красиво. У дороги зеленели туи и какой-то ровно подстриженный кустарник, названия которому Назар не знал. Он оставил машину у обочины и прошёл к небольшому бело-коричневому дому с невысоким забором, нажал кнопку звонка. Разглядывая двор, Глухов ожидал, что сейчас раздастся трель домофона, замок откроется и на пороге появится заспанный и всклокоченный Андрей: «Прости, совсем забыл про интервью. Можешь пристрелить меня, если хочешь», но дом безмолвствовал.

Жалюзи на окнах были подняты, и Назар подумал, что надо заглянуть внутрь: вдруг удастся что-нибудь разглядеть. Через секунду он перемахнул забор и очутился во дворе. Отряхнул ладони, прошёл к крыльцу и потянул ручку входной двери. Закрыто.

– Так и есть, уехал куда-нибудь, а нам не сказал, – с досадой проворчал Глухов.

Высокий рост позволил ему заглянуть в окно кухни – никого. Мигал светодиод робота-повара, столешницы были пусты, если не считать одинокой чашки с блюдцем.

Для успокоения совести Назар обошёл дом, заглядывая во все окна, и вдруг увидел Андрея в спальне. Тот спал одетым на коричневом кожаном лежаке, и крепко спал. Одна рука покоилась на груди, вторая свесилась до пола.

Назар постучал в стекло, громко позвал – Андрей не пошевелился. Глухов достал из кармана телефон, набрал номер и увидел через окно, как засветился экран лежащего на столике мобильника. Андрей всё не просыпался.