Илья-царевич и Оська-шут

Остановил её царевич:

– Не кланяйся мне, красавица. Был я царевичем, а теперь шут гороховый. Не убегай, Ульянушка!

Встретились они и второй раз, и третий. Так полюбилась царевичу Ульяна, что хоть сейчас жениться готов. Задумал денег накопить и построить корчму. Кашу, похлёбку, блины и пирожки на стол подавать. На рушник волшебный не гоже надеяться, самому уметь надобно.

На другое утро ушёл Оська один на торжище, а Илья остался в избушке блины стряпать. Не такое простое дело оказалось: первый блин к сковородке прилип, второй получился комом, третий сгорел.

– Вот бы нянюшку сюда, она бы подсказала, – пожалел царевич.

Весь день с тестом возился, и наконец-то блины стали выпекаться румяные и вкусные.

Вернулся Оська-шут, царевич ему блюдо показывает.

– Отведай, Оська, как у нянюшки блины получились.

Шут отведал и похвалил:

– Вкусны у тебя блины!

Мало ли, много ли времени прошло, скопил денег Илья. Нанял плотников, и затюкали топоры, зазвенели пилы, выросла на торжище корчма. Красивая, бревенчатая, на терем похожа. Вывеску пёструю Оська-шут намалевал: «Теремок».

По городу слух пошёл, что в «Теремке» царевич, которого государь из дома выгнал, блины печёт. Любопытно народу: неужто сам царский сын со сковородкой стоит? Быть такого не может! Повалили в корчму люди, Оська-шут не успевал поворачиваться. Глядят: и правда Илья у печки стоит, нос в муке. Да так ловко управляется, любо-дорого смотреть.

Заслал царевич сватов к Ульяниному отцу. Тот от удивления языка лишился: сын царя к дочке сватается! Согласился отдать в жёны Ульяну и приданое богатое посулил.

– Всё хорошо и ладно, только помирить царевича с батюшкой надобно! – решил Оська-шут. Надел шапку с ослиными ушами и к Еремею пошёл.

– Что хорошего скажешь, Оська? Неужто царевич дурить перестал и во дворец желает вернуться?

– Нет, царь-батюшка. – И рассказал Оська про житьё-бытьё.

– Так-таки и не хочет царевич возвращаться?.. Говоришь, корчмы по всему царству строить будет? «Теремок»! Ишь ты!.. Ох, тоска меня гложет, Оська-шут. Ты хоть развесели меня.

– Недосуг мне, царь-батюшка, к свадьбе надобно готовиться.

– Царю перечишь, шут?! Что за свадьба, отвечай толком.

Оська вытащил куколок, которые на руки надеваются, – добра молодца и красну девицу – и пропел:

У них товар, у нас купец,

Илья-царевич молодец.

Посватался к Ульянушке,

Ясноглазой павушке.

– Что мелешь, к кому посватался? – осерчал царь.

– К дочке богатого купца Ивана, Ульяне. Хороша девица: скромна, ликом красива, к людям добра.

– К купчихе! Благодарствую, что не крестьянку выбрал!

Оська-шут головой тряхнул, бубенцы зазвенели.

– А вспомни, царь-батюшка, как твой прапрадед на лягушке женился. Он, поди, и рад-радёшенек был бы на купеческой дочери, а пришлось на лягушке. А братья его на…

– Мелешь незнамо что. Лягушка, она же заколдованной царевной оказалась. Пошёл вон, Оська!.. Нет, обожди. Скажи царевичу, что жду я его.

– Отчего не сказать, скажу.

Пришёл Илья-царевич к батюшке. Тот исподлобья смотрит, брови хмурит.

– Что же ты, сын, жениться собрался, а родительского благословения не просишь?

Илья в ноги упал:

– Благослови, батюшка!

Царь подобрел, хмуриться перестал и благословил царевича.

Обвенчался Илья со своей невестой, свадьбу сыграли весёлую. Стал царевич с молодой женой во дворце жить, а Оська-шут за корчмой приглядывать.

С тех пор по всему царству-государству Илья-царевич корчмы «Теремок» построил, а доход – в казну. Волшебный рушник у Ульяны-царевны в ларце хранится. По великим церковным праздникам выходит она на площадь и народ блинами и пирожками угощает. А самовар, который без дров кипит, по сию пору на царской кухне носиком посвистывает.

notes

Примечания

1

Мурмолка – высокая шапка с большими меховыми отворотами.