Моя маленькая месть

– Зачем вам корзина? С ней вы напоминаете крестьянку.

Заломила бровь:

– Разве в этом есть что-то оскорбительное?

– Ничего, кроме того, что вас могут принять за служанку.

– А я и есть служанка, государственная и бесплатная.

Губы Деймона дрогнули – удар попал в цель. Однако некромант быстро оправился и привычным снисходительным тоном напомнил:

– Сами виноваты! Могли бы сейчас играть королеву.

Что верно, то верно, главную роль в спешном порядке отдали другой, а ее супруга из-за отъезда Деймона и вовсе пришлось играть айлу Шоннери. И к лучшему. Для меня, потому что преподавателя словесности чуть не хватил удар от очередного «радостного» известия. Зато я избежала горькой участи прилюдно целоваться с Деймоном на сцене.

Эх, жалко айла Шоннери! Он рвал и метал, узнав, что оба исполнителя главных ролей сбежали накануне спектакля. Нет, я бы осталась, мне несложно, но Деймон… Он не скрывал, академия для него – так, досадная необходимость. То ли дело настоящая служба! Копаться в трупах, изучать мусорные кучи и инспектировать городское дно.

– Если вы надеялись меня огорчить, увы, о сцене грезила моя мать, не я.

– И как, – неожиданно заинтересовался Деймон, – ее мечта сбылась?

Кивнула:

– Начинала на ярмарке, доросла до: «Кушать подано!»

По правде, у матушки было имя. Не Имя, а имя, с маленькой буквы и сугубо в узком кругу. Она играла второстепенные роли, обычно спутниц и престарелых матушек главных героинь. Но самым важным ее достижением стало замужество. В труппе появились более молодые и талантливые, а тут – ведьмак-аптекарь, свой дом. Дома об этом не говорили, но я подозревала, мама вышла за отца по расчету. Красота поблекла, талант закончился, куда ей деваться? Зато я особа образованная, вдобавок профессия такая, что никакие бородавки на носу и брыли до колена не оставят без куска хлеба. Наоборот, чем страшнее ведьма, тем большим уважением она пользуется.

– И все же про метлу правда?

– А?

Моргнула и поспешила добавить:

– Айл.

Вышло смешно.

– В столице полеты запрещены, но любопытно было бы взглянуть.

Глаза Деймона задорно блестели, будто он не важный преподаватель, а такой же студент, как и я.

Памятуя опыт нашего общения, уточнила:

– На полет или фасон моего белья? Ну, чтобы не тратить ваше время зря и отбраковать заведомо неподходящую особу. Сверху я уже не подхожу, оставалось только низ проверить.

– Если вы хотите, чтобы я задрал вам юбку, это дело решаемое, – невозмутимо отозвался Деймон и, лавируя между пассажирами и разносчиками, свернул к широкой каменной лестнице. – Пять минут в уборной по дороге могу выделить, но за последствия отвечаете сами.

Отвернувшись, буркнула:

– Спасибо, обойдусь!

– Я рад. Не хотелось бы утруждаться. Вы не в моем вкусе, айла.

– А вы – не в моем.

Позабыв, что разговариваю с преподавателем и как бы наказана, с шумом опустила вещи на пол, скрестила руки на груди.

– Значит, так, айл…

Деймон остановился, с ироничной усмешкой склонил голову набок: мол, он весь внимание.

– Значит, так, – повторила я, пытаясь облечь эмоции в слова.

Но они, увы, никак не шли. Прохожие таращились на нас, недовольно бурчали: «Мешают проходу здесь всякие!», а я по-прежнему глупо пыхтела, вращала глазами, но не могла родить толковой угрозы.

– Значит, так, айла, – перестав улыбаться, жестко повторил мою реплику некромант, – чтобы я больше от вас подобного тона не слышал! Может, в академии панибратство между студентами и преподавателями и в порядке вещей, но в Уголовном департаменте оно не допустимо. Я начальник, вы подчиненная, не забывайте об этом! Как и о том, что я в любой момент могу передумать и дать вашему делу ход. Попытка убийства двух и более лиц – именно так квалифицируется ваша шалость. Наказание за нее не шуточное, до пяти лет лишения свободы.

– До четырех с хвостиком, – уставившись в пол, педантично поправила я. – Два с половиной месяца мне уже присудили, пять бы точно не дали.

Деймон не ответил и занес ногу на нижнюю ступеньку.

Закопает, как пить дать, закопает – спина напряжена, руки сжаты в кулаки.

Бедный портфель, если Деймон не перестанет его терзать, оторвет ручку. А оплачивать урон мне – как виновнице плохого настроения Его некромантшества.

– Зачем ты так с мужиком? – ворвался в уши вкрадчивый шепот Алекса. – С нами лаской надо, детка.

– Угу, скалкой по голове.

– Помнится, одна моя бывшая, – пустился в пространные воспоминания невидимый призрак, – надела шелковый корсет, зажгла свечи…

– Свечи не надо, иначе я его сожгу. Или порчу наведу, а потом сожгу. Это уже все пятнадцать лет, а не пять, так что, спасибо, обойдусь без романтики.

Спохватившись, что без Деймона не попаду на платформу, ринулась на штурм лестницы. Пришлось ускориться – пока я плавала в море обиды, некромант успел подняться на два пролета.

– Ух ты!

Зачарованно уставилась на зал ожидания для пассажиров столичного экспресса. Словно из пивной в бальный зал попала! Там, внизу, все обшарпанное, краска местами облупилась, галдят, орут, а тут тишина, все блестит, даже пол не заплевали.

В окошке справочного бюро улыбается фея в людском обличии.

В небольшом кафе – несколько столиков в середине зала – прислуживает официант в белоснежном фартуке. Сплошное «чего изволите?» и «будьте любезны».

И тут мои пирожки…

Покосилась на корзину и поправила прикрывавший ее платок.

Деймон прав, я действительно как крестьянка. Осталось только начать семечки лузгать.