Барды на Камчатке. 2023. Дневники и другие тексты

За столом становится людно. Едим, поем, знакомимся.

Стол накрыт во дворе, под легкой пластиковой крышей. На столе несколько видов рыбы, шашлык, овощи, и еда не кончается, наоборот, ее как будто становится все больше. Напитки разнообразны, и пиво есть, и морс, но почти никто не пьет спиртного, и это тоже нравится мне.

Гитара ходит по кругу, через пару кругов становится уже темно и прохладно, и мы уползаем в гостиницу, спать.

Фестиваль же завтра.

На пепелищах

1 июля, суббота

Утром из гостиницы иду дорогой длинною, петляя по селу, чтобы получше его рассмотреть. В ожидании начала фестиваля знакомлюсь с поселком, растениями.

Как и все уже виденные мною камчатские поселения, Ключи эклектичны. А благодаря пеплопаду и слегка апокалиптичны.

Окончательно накрывает от черного песка в песочнице на фоне светло-серого, почти белого всего вокруг.

На подходе к нашему цветущему саду специально сворачиваю в заброшенную военную часть, люблю развалины. Сначала боюсь, что на меня выскочит медведь или злая собака, но потом забываю вовсе об их существовании, увлечена руинами советского периода.

Пепел везде и проникает всюду, но растения побеждают, пробиваются. Вчера зацвел шиповник, сразу весь, и так мне запомнятся Ключи, как розовое на белом.

А еще зацвел хрен. Он раньше никогда тут, говорят, не цвел толком, а в этом году зацвел буйным цветом. Ходим ржем, придумываем слоганы для линии косметической грязи.

Организаторы милые, участники хорошие, особенно народники. С утра уже я успела немного пополоть первым баклажаны, а со вторыми пораспеваться, топая ногами и размахивая руками. Утомившись, валялась на лавке у стола после

 обеда. Слушала разговоры. Запомнились две фразы: «Надо как-то сдерживаться» и «осознавать и плакать». Последняя – из чьих-то рассказов про воспитание в детском саду.

Фотоальбом «Песни нашего двора у подножия вулканов».

Песни нашего двора у подножия вулканов

Саунд-чек

Начало концерта заявлено в семь, но к пяти мы собираемся на поляне для настройки звука. Понимая, что зной с наступлением сумерек сменится прохладой, я взяла с собой рюкзачок теплых вещей и сижу на нем в тени балагана, это единственная тень неподалеку от сцены.

Тента над дощатой эстрадой нет, только задник. Но и дождя не ждем. А был бы дождь – пошли бы в ДК.

Все по очереди пробуют микрофоны, а по сути репетируют, поэтому к началу конкурса я уже знаю, кто что будет петь и как. Конкурентоспособны, на мой придирчивый вкус, только народники и девичье кавер-трио. Но жюри нам обещано непрофессиональное, поэтому победят мурашки.

Мониторов на сцене нет, в чеке я не вижу особого смысла, но все побежали – и я тоже что-то промычала в микрофон. С гитарой были проблемы, несколько раз меняли шнур. Ну уж будет как будет.

Систему жеребьевки Светлана придумала такую, что не расслабишься: имя следующего выступающего вытягивал непосредственно перед выходом на сцену кто-нибудь из зала. Везде бы так, никто б не разбредался.

Одновременно в беседке у реки команда одного из местных депутатов начинает варить в одном огромном казане уху из нескольких видов красных рыб, в другом – чай. Примерно к началу концерта угощение было готово, и было это хорошо.

Конкурс

Для участников и ведущих конкурсного концерта в палатке подле сцены были заготовлены две горки бутербродов и напитки, и, кажется, даже не все без градуса, ну это как раз вполне в традициях бардовских фестивалей.

Звуком руководил родственник организаторов, как позже выяснилось. Верю, что он сделал все, что мог, но как ни старайся, а без монитора на сцене не очень уютно. Особенно, наверное, группе, но девочки справились и первое место взяли. Я бы отдала его мильковчанам, они, конечно, профессионалы. Ну да как вы лодку назовете, так она и поплывет.

От «Песен нашего двора» логично ждать уровня дворового фольклора. А тут здрасте нате – Старостин, духовный стих, русские народные песни. А ведь девочка в автомате должна плакать, и рыдать отец-прокурор. Хотя двор двору рознь. В окуджавском и визборовском дворах в Москве поют, например, песни соответствующих авторов в дни их особенного поминовения.

Поэтому я была даже удивлена общим уровнем конкурса, в целом вполне уровень второго тура Грушинского фестиваля, как я его помню.

Приз зрительских симпатий получил местный дуэт, символизирующий традиционные ценности, а в песне «на стихи Иосифа Бродского», исполненной ими, была из Бродского целая одна строка – «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку».

Ребята, действительно, симпатичные, и к высокой поэзии тянутся, хорошо, что их отметили. Вряд ли они зазнаются, видно по глазам.

Правда, как определен был уровень симпатий, я не уследила. Может быть, по громкости аплодисментов?

Вообще, жюри отработало прямо-таки молниеносно, обсуждение заняло минуты полторы. Пример надо брать всем фестивальным жюри с этого непрофессионального жюри Ключевского сельского поселения. Они даже не удалялись никуда для обсуждения.

Награждение началось сразу после последнего номера конкурсного концерта. Всем без исключения вручили подарки – кружки, и майки, и вымпел, а призерам еще и конвертики с приятными розовыми банкнотами.

Первый раз в жизни я получила денежный приз в конкурсе.

Мне понравилось. Еще пойду.

Песни у костра

После награждений звукорежиссер был освобожден, скамейки сдвинули кругом, в центре развели костер. Многие не расходились, желали продолжения банкета. В основном женщины пенсионного возраста. Кто хотел – пел, кто мог – подпевал.

Бабушки только сетовали, что слов не знают. Тут я бы порекомендовала заранее брошюрки с текстами распечатать и раздавать. Хоровое пение у костра, как всем давно известно, занятие весьма духоподъемное и душеполезное, сограждан объединяющее и располагающее друг ко другу.

Пока разворачивалась сцена, доедалась уха и допивался чай, солисты у костра стихийно сменяли друг друга в порядке общей очереди, и каждый пел, пока не замерзал. Я не спешила, выпила кружки четыре чаю – чай был изумительный. Как позже выяснилось, Светлана просто перемешала все виды чая, которые у нее были дома.

То есть повторить невозможно. А жаль, это было волшебно.

Догорел закат, орги все собрали, погрузили, увезли, вернулись за нами. У костра остались бабушки петь «Ой, мороз мороз», а мы переместились во двор Калякиных ко вновь накрытому столу. На этот раз к нам присоединился и Глава КСП, большой человек.

Здесь уже кто хотел, по алкоголю оторвался, а я пригубила виски, нашла их сущим керосином, выплеснула в огород, довольно скоро замерзла и ретировалась в гостиничку под одеялко. Старею.

Да, чуть не забыла! Пресса же присутствовала!

Съемочная группа из Усть-Камчатска, две девушки и парень с камерой. Снимали, но не все. Брали интервью, но не у всех. Потом неделю крутили по ТВ в новостях трехминутный ролик, который много споров вызвал в чате участников фестиваля.

Не все были довольны результатами монтажа, так скажем, не вдаваясь в подробности.

Но мне, как человеку, много лет проработавшему на ТВ, известно, на какой коленке и какой пяткой делаются новостные репортажи, и ничего с этим не поделать.

Надо оргам просить весь отснятый материал и делать свой фильм о прошедшем фесте, пока не потерли пленку, как говорится.

А вообще, фестивальчик мне понравился, и я надеюсь, что он будет жить дальше: место козырное, время удачное, люди радушные, креативные, глаз у них горит. Пусть и дальше горит!

Всегда готова посодействовать присутствием, деятельным участием и советом ненавязчивым.

Вот уж этого – навалом.