По ту сторону сказки. Дорога в туман

Катю легко несла Жаруся, и Катерина с высоты видела, сколько пространства захватил туман. Где-то он поднимался до верхушек деревьев, где-то стелился низом, чуть выше человеческого роста. Рядом на Сивке ехали Кот и Волк. Волк практически полностью пришел в себя, но ровно взлетать у него еще не очень получалось, поэтому, несмотря на его протесты, пришлось ему ехать на Сивке. Он все удивленно оглядывался на берег, с которого они взлетели, а потом, когда уже и речка скрылась за деревьями, просто оборачивался в ту сторону. Или озадаченно поглядывал на Катю. Он пытался поблагодарить Катерину, но та сразу начинала плакать, поэтому Волк успокаивал сам себя:

– А ты что хотел? Она и от лебедей отбилась и упала, и ты ее напугал, спящее чудовище, и туман, это же жуть жуткая, если задуматься. Да и такую старую сказку разбудить! Как она сообразила, ума не приложу! Не лезь ты, Бурый, пока к ребенку!

Кате от этих взглядов Волка, становилось еще хуже! Они все думали, что она что-то хорошее сделала, а она-то мечтала сбежать из Лукоморья, бросить их и про них забыть. Забыть, затянуть туманом еще несколько полей, а может больше, она же сказочница, с нее и спрос другой. Ой, как стыдно-то! Перед Катиными глазами стоял мох, перепаханный немыслимым усилием друга, который из последних сил, полз ее спасать…

– Опять плачет! – переживал про себя Баюн. – Да что же ее так расстроило? – он считал, что понимает Катю отлично, и никак не мог дождаться, когда сможет с ней поговорить и выяснить, что же с ней случилось, и почему она в таком настроении.

– Волк, а Волк, ты что-нибудь помнишь? Может, там еще кто-нибудь был и Катю огорчил? – потеребил Баюн бурую шерсть.

– Ничего такого я не видел, и более того, ничего и не чуял. – озадаченно отвечал Волк. – Сам не могу понять. Она же молодец просто, умница! Это же надо, войти в туман, в незнакомом лесу, ничего не зная про сказку, ее найти, понять, что это она самая, да еще уж такую старую, про нее совсем мало кто слышал, даже Катина бабушка вряд ли ее знает. А про лебедей я совсем молчу. Они так и не поняли, ни что в них прилетело, ни куда девочка делась. Ой, от Яги им достанется! Так чего же она такая расстроенная? – тут Волк сразу пожалел, что про Ягу сказал, потому что Баюн начал распушаться и звереть на глазах, задел когтями Сивку и тот чуть не сбросил Кот на землю.

– Я не знаю, что я ней сделаю!!! – вопил Кот, уже долетев до Дуба и войдя внутрь. К Кате на руки с дубовой ветки кинулся Дубок, обнял ее палец, на большее не хватило лапок, и юркнул в сумку, решив про себя, что теперь точно никуда от нее не уйдет, он-то мог бы хоть острием грифеля лебедя уколоть! А так Катя вовсе без защиты осталась.

А внутри мебель вовсю уворачивалась от разъяренного Баюна. Кот накрутил себя до мартовского кошачьего воя и метался, пытаясь придумать для Яги достойную месть. Он бы метался и дальше, но наткнулся на Катерину.

– Кот, я тебя очень люблю, но Яга права! – твердо сказала Катя.

Баюн выглядел так, как будто на него вылили бочку ледяной воды.

– Чаво? – растерявшись, Кот утратил свое правильное произношение.

– Я не на экскурсию сюда пришла. Тумана очень много, даже там, где мы летели, а это от Дуба совсем рядом. А что дальше? Все затянуто? Да? – Катя смотрела строго. – Кот, что там дальше? Что ты видел в зеркальце?

Вздыбленная шерсть Баюна опала, искры на ней погасли, когти втянулись. Кот выглядел усталым, несчастным и облезлым.

– Баюшенька, прости меня, я же понимаю, что ты меня оберегаешь, и защищаешь, что вы все меня спасаете. – Катя кинулась к Коту, и гладила острые серые уши и круглую голову с проплешиной, оставленной лебединым клювом. На Волка она даже смотреть не могла, так стыдно было. – Но я так не могу. Надо мне что-то делать, а не вами закрываться.

– Нет, Катюша, Яга не права. – голос Сивки, который говорил не очень-то часто, заставил Катю обернуться. – Тумана много, я сам видел, да и ты видела, но ты для нас очень важна. Кроме того, что мы тебя просто любим, ты действительно можешь сделать то, что не может никто из нас. Никто не бросает полководца в лобовую атаку. В битве при Куликовом поле, князя Дмитрия Донского в поединок с Челубеем, лучшим воином Мамая, не пустили, хоть он и рвался. От князя, зависела вся остальная битва. Если бы он погиб или его бы сильно ранили, битва была бы проиграна. На поединок отправился инок Александр Пересвет. Победил, но погиб. А князь остался жив и выиграл битву! Так что украсть тебя и швырнуть в туман к сестре Яги, было огромной глупостью! – Сивка подошел к Кате и положил тяжеленную голову ей на плечо. – Не торопись, послушай Кота.

Катя обернулась посмотреть на Баюна и увидела, что он опять принял свой обычный самоуверенный кошачий вид, и начал вылизываться, исправляя урон, нанесенный лебедиными клювами. – Да, вот меня лучше слушай, я умный!!! – скромно провозгласил Кот. – А что тебя так расстроило? Ты плакала все время. – решился спросить Баюн, но ответила не Катя, а Волк.

– Я понял что. Это я ее расстроил! Я ее разочаровал, я не смог ее защитить, я сдался. – Волк тяжело встал, повесив голову, и едва волоча лапы поплелся к выходу из горницы.

Катерина вообще не собиралась рассказывать о том, как она дрожала под кустом никому, кроме мамы. Она мечтала, как доберется домой и выплачется. Но, услышав, как неправильно Волк понял все произошедшее, смолчать уже не смогла, и крикнула сквозь слезы:

– Волк, ты что! Вернись немедленно! Ничего ты не понял, это я, я виновата! Я чуть тебя не погубила там, я струсила так, что забилась под куст и ревела! Я даже отозваться боялась, думала, а вдруг это монстр какой-то меня зовет. Я хотела к воротам и вернуться домой и никогда не вспоминать Лукоморье! А ты же меня спасать побежал, зная, что можешь никогда не проснуться. А я… Я, просто трусиха. – Катерина закрыла лицо руками, – Да…– пронеслось в голове, – Плакать красиво, как русалки мне уж точно не грозит… И как назло, где эти салфетки потерялись? Физиономия в пятнах, нос покраснел и распух, глаза стали щелками, сопли ручьем, слезы градом. Фууу, гадость какая. Да это как раз все и не важно, а вот что они про нее сейчас подууумают!

Мягкие кошачьи лапы с неожиданной силой отвели ладони от лица, и Катерина, которая больше всего мечтала провалиться куда-нибудь под корни Дуба, и там тихонько посидеть, сквозь слезы посмотрела не ошарашенную компанию.

– Кать, ты что? Ты в самом деле из-за этого плачешь все время? – Волк топтался рядом, растерянно глядя на ревущую в три ручья Катерину. – Да кто бы не испугался-то? Я бы и не удивился, если бы ты вернулась к себе. Это же очень страшно было. Схватили, похитили, и упала, и туман этот, будь он трижды неладен! И вовсе ты не трусиха. Ничего себе трусиха! Сумела сбить лебедей, пошла в туман, и не выскочила оттуда обратно с визгом, хоть и это не удивительно было бы, а еще меня нашла, и решилась сказку разбудить и отправилась их искать. – Волк замотал головой. – Ты же меня спасла, а сама плачешь! Нет, ты меня удивляешь!

– Да, а кстати, а как же ты пошла искать уснувших сказочных персонажей, если ты так боялась? – мелодично спросила Жаруся, которая с завидным самообладанием чистила левое крыло на спинке стула.

– Не знаю, – всхлипывая и вытирая остатки слез какой-то бархатной накидкой, протянутой Котом, ответила Катя, – Я уже к тому моменту, наверное, ничего не боялась, и так на себя злилась, что мне уже все равно стало.

Смеяться начал Сивка, потом его смех подхватил и Волк, он от облегчения лег на пол, и фыркал там, Кот растекся по лавке, прижавшись боком к теплой печке. А Жаруся серьезно осмотрев Катерину с бархатным покрывалом у носа с ног до головы, сказала:

– В тумане твой главный враг – это страх. На сегодня ты его победила. Так что Яга своим хулиганством все-таки сделала одно приличное дело. А теперь полетели, умоешься, переоденешься, и будем праздновать, у нас есть что отметить! – Жаруся взлетела к стенке, которая перед ней открылась, и пропустила ее и Катерину в светелку, которую Кот отвел для Кати

Глава 3. Финист зовёт на помощь

Зеленый, расшитый серебром широкий сарафан, узкий кокошник, чуть шире ленты, на голове. Удобные зеленые туфельки. Жаруся не одобряла небрежности в одежде. Осмотрела Катерину, и осталась очень недовольна.

– Вся зареванная, ай, ну как же так можно! – порхнула она навстречу Катерине и провела крылом по лицу. Катя растерянно посмотрела в зеркало – Вот не знай она сама, что рыдала столько времени, и не подумаешь! Никаких следов слез!

– Вот, так приятнее. Ты же девочка, а не фонтан! Теперь вперед! И не горбись и носом не шмыгай и простыню эту бархатную – кивнула Жаруся на накидку с сундука, которой Кот вытирал потоки слез у Кати, – Оставь где-нибудь, у тебя в руке шелковый платочек, вышитый, между прочим.

Катерина собралась с силами и вышла в горницу уже в приличном виде, как охарактеризовала Жаруся «к царю еще не пошлешь, но и клюнуть уже не хочется». За столом, покрытым праздничной скатертью, восседал Кот, над его головой сама собой порхала щетка, которая вычесывала последние следы битвы с лебедями, стоял Сивка, и сидел Волк, который уже не выглядел таким измученным. Жаруся выпорхнула из-за Катиного плеча и села на перекладину стула, специально для нее повернутого спинкой к столу.

– Вот, прямо красавица-девица. – прокомментировала Птица свою работу.

И в этот момент в дверь постучали.

Кот строго посмотрел в зеркальце, которое лежало около его тарелки.

– Входи! – окликнул он гостя. – Кто бы сомневался, что Яга его пришлет… – Проворчал он себе под нос, но так, чтобы все слышали.

– Вечер добрый всем собравшимся! – совсем не так элегантно одетый, как они привыкли его видеть, Финист грустно улыбался всей компании.

– И тебе того же, как семья поживает? – любезно уточнил Кот.

– Семья хорошо, спасибо Вам передает, что меня вернули! – Финист склонил голову в знак особой признательности. – Только вот вокруг затягивает! Они уже никуда выбраться не могли давно. Все окружено туманом. Все дороги перекрыты. Я пока долетел, чуть ума не лишился от ужаса, что опоздал. Сегодня полдня припасы подносил из ближайшей уцелевшей деревни. Только воздухом туда и можно добраться. – он помолчал, потом поймал Катин взгляд. – Помоги, прошу тебя! Дочки плакали каждую ночь, боялись, что туман к порогу приползет, а потом и в дом. У них в деревне рядом всё уже затянуто туманом. Все их подружки спят кто где. Кого туман где застал… У жены отец там, и сестры. О сестрах я, правда, и не пожалел бы не секунды, а Марьюшка моя расстраивается очень. До своего отца я даже не долетел, не успел еще, но боюсь, что их село тоже уже в тумане. Оттуда давно никто не появлялся, как мне в соседней деревне объяснили. В ней старик со старухой и Курочкой Рябой живут, так их просят с Курочкой вместе деревню каждый вечер обходить, надеются, что такой дозор как-то поможет, их-то помнят все. Пока что.

– Так, что, тебя не Яга прислала? – уточнил Кот.

– Я ее и не видел, после того, как улетел, а что случилось? – удивился Финист.

Пока ему рассказывали, что учинила его родственница, его тарелка наполнилась всякими лакомствами и он начал машинально есть, с ужасом слушая Кота, который излагал последние события в лицах и очень эмоционально.

– Эээ, прости, она что сделала??? – от известия про похищение Кати Финист впал в ступор, потом по мере развития событий в рассказе переводил взгляд то на Кота, то на Катю, то на остальных присутствующих за столом. Потом осушил полную чашу, возникшую перед ним, и схватился за голову.

– Я сейчас с ума сойду!! Тетушка, конечно, на туман наткнулась, взлетела на разведку, оставив избу, насмотрелась на туман, небось, впала в панику, но вот такие глупости чтоб творить!! – тут до него стало доходить, как именно закончилось Катино похищение, и он вскочил, отбросив стул. Стул, потихоньку начал отползать в сторону от столь эмоционального гостя.

– Погоди, погоди, то есть у тебя с первого раза получилось Арысь-поле позвать? И они проснулись? И туман ушел???? – он требовательно смотрел на Катерину.

– Ну, да, вроде… – Катя растерялась.

– Тогда скорее!! Прошу тебя, скорее!!! – он кинулся к Кате, схватил ее за руку и практически сдернув ее со стула, повернулся к выходу, волоча за собой Катерину.

– И куда же это ты собрался, Сокол ты наш ясный? – Баюн вырос на глазах раза в три. Он и так много пережил за один день, на Ягу зол был невероятно, а тут еще и родственничек Яги такие же фортели пытается устроить. До Яги Кот пока добраться не мог, и увидев Финиста, был уверен, что он пришел он нее с извинениями, а тут эта птичка то же самое сотворить хочет!!! – Оставь ребенка в покое и лети туда, откуда прибыл, а то я за себя не ручаюсь!

Рядом с дверью каким-то образом оказался Волк, тоже не очень дружелюбно настроенный. Оскаленный, шерсть дыбом, очень страшный.

Финист их как-то и не заметил. То есть видел препятствие, но внимания не обратил, он понял только, что Катя пытается руку у него из ладони выдернуть.

– Катюша, я тебя очень прошу! Умоляю! Я так виноват перед ними! Меня не было, а их окружала эта гадость, каждый день все ближе, медленно и неотвратимо. Они маленькие, плачут! А меня не было. – Финист сам выглядел так, как будто сейчас заплачет.

Сивка первым уяснил что Финист насильно Катю никуда тащить не собирается, а таким образом просит. – Сокол, погоди! Ночь на дворе! Куда ты ее поволочешь-то? Она сама ребенок. И ей сегодня досталось больше всех. Охолони! – Сивка дружелюбно подтолкнул мордой Финиста обратно к столу, и копытом вернул сбежавший предмет мебели на место. Стул неохотно пододвинулся.