Слияние Лун

– Почему мы не идем в посольство? – раздраженно потребовала она объяснений, понимая, что осталась голодной из-за собственного упрямства, совершенно ничем не обоснованного, и поэтому глупого. Но Сетан не спешил отвечать. Он занял одно из кресел и уложил ноги на журнальный столик, не соизволив даже снять обувь. Веки его прикрылись, а лицо приняло умиротворенное выражение. Девушке стало ясно, что этого типа вообще мало интересуют чьи-то мысли и желания.

Теперь она могла очень хорошо его рассмотреть, этого варвара, волею обстоятельств возникшего в ее жизни. Он был очень смуглым, но не от природы, а от частого нахождения на солнце. Средней длины, темно-каштановые волосы. Густые, черные, удлиненной формы брови, почти сошлись на переносице. Идеальных пропорций нос и чуть полноватые губы, карие глаза, чётко выделенные скулы, поросшие черной щетиной, угол челюсти закруглён. Черты лица казались гармоничными и пропорциональными. Внешний вид даже не портил старый, перечеркнутый рубцами от швов, шрам у правого уха.

– Нравлюсь? – вопрос стал неожиданностью. Ники поняла, что бессовестно таращится, рассматривая его лицо. Она вскочила с кресла и подошла к окну. Там, горячий ветер чужой страны, все так же трепал сине-бело-красное полотнище.

– Мне должны позвонить, – наконец- то он соизволил ответить на ее вопрос. Тут же, словно по заказу ожил телефон. Сетан мгновенно снял трубку.

– Дига! – вместо «алло» произнес он, и это было единственное, сказанное им слово за весь разговор. Все остальное время мужчина внимательно слушал собеседника. Связь длилась не больше минуты и завершилась короткой фразой «я понял».

– В посольстве сейчас никого, кроме обслуживающего персонала. Все на приеме в честь какой-то там годовщины, чего-то там…. Придется подождать, – Сетан озвучил только что полученные новости.

– Долго? – пискнула Ники, чувствуя, что уже на пределе эмоций и ее вот-вот накроет истерика.

Он снова снял трубку телефона и набрал номер.

– Это «Люкс». Пожалуйста, пиццу и кофе… на ваш вкус. Спасибо, – трубка легла на рычаг.

– Сейчас принесут еду, – он поймал ее взгляд. – Надеюсь, не случится того, что случилось в кафе. Нянчиться с тобой никто не будет. Я понятно говорю?

Она кивнула, и вновь отвернулась к окну. Показывать слабость было не в ее характере.

Когда принесли заказ, раздался еще один звонок. Разговор шел на испанском.

Сетан был немногословным, опять говорил его собеседник, а он лишь кивал головой, хмурил брови и оставался весь разговор очень серьезным, повторяя только одно слово – «кларо». Но в конце, произнес целую фразу, по интонации звучащую как: «все ясно, до свидания».

Ники к тому времени уже успела поесть и просто наблюдала за мужчиной. Тот, машинально барабанил пальцами по столешнице, явно над чем-то задумавшись.

– Какие-то проблемы? – решилась задать она.

– Не у тебя, – взгляд карих глаз переместился на часы, висящие на стене. – И нам пора выдвигаться.

Через несколько минут они уже стояли у посольства. Множество камер, развешанных по периметру забора, и на воротах, говорили о том, что за внешней территорией хорошо наблюдают.

Впустили их быстро. К особняку, утопающему в зелени сада, вела аккуратная, выложенная из серо-зеленых плиток дорожка. Навстречу спешил сам глава дипмиссии, седовласый мужчина, лет пятидесяти, в очках.

– Очень рад познакомиться с вами, мистер Сетан! – мужчины пожали руки. – А это наша похищенная?! – посол улыбнулся Ники и представился:

– Моя фамилия Ричардсон и я хочу услышать вашу историю, мисс Заки.

В кабинете было прохладно, работал кондиционер, а плотные шторы закрывали окна.

– Располагайтесь, – хозяин опустился в одно из кресел, обитых кожей цвета слоновой кости. Гости расположились напротив. От посла их разделял небольшой столик, темного дерева, инкрустированный восточным узором.

– От имени Правительства Ее Величества, и лично от себя, выражаю вам огромную благодарность, – Ричардсон склонил голову в форме почтения. Обращался он к Сетану. – Ваша помощь, в спасении подданной Великобритании, неоценима. Мы радеем за каждого, кто по тем или иным причинам оказался в трудной ситуации, за границей.

– Не стоит благодарности, – спутник Ники еле заметно улыбнулся. Вести светские разговоры он явно умел.

– Не принижайте своего поступка, – посол говорил серьезно, без тени улыбки. – Вы почти совершили подвиг – вывезли белую женщину из Сомали, живой и, как я вижу, здоровой. Как вам это удалось? – он пристально вглядывался в лицо собеседника, будто пытался вспомнить, где и при каких обстоятельствах мог его видеть. Сетан так и не поменял свой наряд – длинную рубаху, надетую поверх черных брюк. Голову покрывал платок-арафатка, неизменный атрибут одежды арабов.

– У всех свои секретные способы, – было бы удивительно, если он вдруг начал рассказывать, как вызволял бедную девушку из лап сомалийских пиратов. Взгляд карих глаз неторопливо обвел обстановку, задержался на портрете Королевы Елизаветы, висящем над большим рабочим бюро. – Не так ли, мистер Ричардсон?

– Конечно, конечно, – посол сделал жест, означающий, что он не настаивает. Потом нарочито встрепенулся и надел на лицо дежурную улыбку. – Тогда предлагаю выпить по чашечке чая и послушать историю мисс Заки. Кстати, – обратился он к ней. – Можете снять платок. Вы на территории Соединенного Королевства.

9.

Окно комнаты, где предстояло жить Ники, пока утрясаются все дипломатические нюансы, и не наступила возможность улететь в Англию, выходило прямиком на отель.

Наконец-то она была в безопасности и теперь, все что с ней произошло в последние дни, вдруг стало видеться неожиданным, разжигающим адреналин в венах приключением, или сказкой с хорошим концом. Не было только принца на белом коне. Принц ускакал. Его больше не интересовала спасенная им принцесса. Выслушав в свой адрес очередную благодарность от посла, он сухо попрощался и ушел из посольства, оставив девушку на попечение соотечественников.

Вечером к ней долго не шел сон. Прокручивая в голове произошедшие события, Ники думала о бывшем любовнике, поступившем подло и недостойно называться мужчиной. Сравнивала его с малознакомым своим спасителем, загадочным и от этого пугающе-притягательным, и понимала, если бы перед ней неожиданно встал выбор, с кем из этих двоих остаться, то у Эрика точно не было шансов, пусть его «соперник» и трижды демон с холодным сердцем. «Интересно, он думает обо мне, или наконец-то избавившись, вздохнул с облегчением», – вновь и вновь возвращалась она мыслями к мужчине.

А ночью ее разбудил сильный шум. Ники открыла глаза, прислушалась. Шум явно доносился с улицы. Вдруг послышался резкий, нарастающий свист и следом прогремел взрыв. Здание затрясло. Зазвенели разбитые стекла.

Она вскочила с постели и хотела подойти к окну, но стрекот автоматной очереди, раздавшийся с улицы, заставил остановиться. Все вокруг сразу наполнилось криками, громким хлопаньем, буханьем и свистом.

– «Господи, я не готова умереть, пожалуйста, пошли кого-нибудь, чтобы помочь мне», – молилась Ники, инстинктивно сжавшись на полу. В комнату забежал кто-то из охраны. Мужчина был в истерике, кричал, что на посольство совершено нападение и что она должна немедленно спуститься в подвал. Потом он исчез, даже не объяснив, куда нужно идти, и где искать вход в убежище. Низко приседая, почти на четвереньках, Ники выползла из своей комнаты.

– «Нужно спуститься вниз», – лихорадочно думала она, вспоминая внутреннюю планировку здания: накануне, посол проводил небольшую экскурсию, чтобы «спасенная» чувствовала себя комфортнее. Лестница вывела в гостиную. У последней ступеньки, на животе, в луже крови, с расколотым черепом лежала женщина. Она дышала, и это было ужасное зрелище. Недалеко, на полу валялся огромный канделябр. Видимо, он и стал виновником трагедии. Дрожащими руками Ники сдернула висящую портьеру и прижала к ране несчастной женщины. Ткань моментально пропиталась кровью. – У тебя всё будет хорошо, – шептала она. – Сейчас кто-нибудь нас спасет.

Тут же прогрохотал очередной взрыв. Снаряд угодил прямо в комнату, где спала Ники. Взрывом выбило дверь, снесло люстру, вдребезги разнесло буфет с фарфором. Осколки брызнули в стороны, посыпались на голову. Комнату заволокло пылью и дымом. Девушка вжалась в пол и так пролежала несколько минут, потом попробовала приподняться, огляделась. Шторы на окнах полыхали. Все вокруг было усеяно поломанной мебелью и осколками. Уши заложило, в горле саднило. Что-то горячее потекло по шее. Она машинально провела рукой и увидела, что пальцы все в крови.

Ее затрясло. Это был настоящий шок. Не разбирая дороги, шатаясь, как пьяная, она бросилась вон из этого ада, уже плохо понимая, что происходит вокруг, и, не помня себя, оказалась вместо убежища на улице. Один раз она споткнулась о труп мужчины в серой форме, лежащий на ее пути, но просто переступила через него, не чувствуя ничего по отношению к этому человеку, просто двигалась, как робот, как кукла, которую завели и отпустили на все четыре стороны.

Вдалеке завыли сирены, потом чей-то голос закричал в громкоговоритель. Фонари, освещающие территорию посольства, сшибло, и Ники шла практически на ощупь. Ее гнал страх и шок от пережитого. Потом, кто-то схватил ее за руку. Она попыталась вырваться, в темноте человек напомнил ей пирата Коса. Но тот был настойчив, тащил ее почти насильно, повторяя «здесь опасность, нужно идти» и в какой-то момент стало ясно, что они уже далеко от посольства.

Одетая только в трусики и короткий топ, босая, вся в копоти, грязи и крови, с оцарапанным осколками лицом и руками, Ники ввалилась в отель, ошарашив своим видом дежурившего за стойкой администратора, итак, напуганного происходящими на улице событиями.

***

– Это звучит ужасно. И я знаю, что это вина тех, кто выжил, перед погибшими, но я думаю, что могла бы сделать больше, хотя, понимаю, что не могла…, – девчонка рыдала взахлеб, наверно целый час. Пережитый шок перерос в настоящую истерику и все попытки как-то это остановить были безуспешными. Никаких успокоительных в номере не было, только бутылка крепкого контрабандного виски, половину которой Дамиан уже «уговорил» сам.

Попытки как-то ее успокоить, например, дать воды, ни к чему не привели. Она только захлебывалась, кашляла и опять начинала реветь. Тогда Дамиан налил полстакана виски и, не разбавляя дал ей выпить.

Признаться, девчонка его удивила, тем, что даже не закашлялась, как было с водой, а выбивая зубами дробь о край стакана, выпила все до дна.

Через минуту ее накрыло. Заплетающимся языком она начала рассказывать о Эрике, который ее предал, о порезанной ноге, о родителях и еще много о чем. Несколько раз опять пыталась пустить слезу, но видимо уже выдохлась и вместо этого попросила налить еще. И он налил.

А потом случилось то, что случилось. И теперь Дамиана мучила совесть, что он воспользовался ее состоянием. Девчонка была молода и оказалась в трудной ситуации, а он взрослый мужчина, поддался инстинктам и минутному чувству.

Конечно, он не имел права так поступать, но она, в тот момент, была так чертовски соблазнительна! Ее не портили ни царапины, которые он, кстати, обработал тем же виски, ни ссадины, ни грязные пятна на теле.