Невеста речного бога

Невеста речного бога
Ольга Васильевна Чемерская

Окончание учебного года. Пять одноклассниц готовятся к сдачи ЕГЭ. Усталость, стресс, высокая конкуренция и удар молнией во время купания в реке выводят одну из них за грань реальности. Везде ей мерещится высокомерное лицо речного бога. Он требует нешуточную плату за спасение, толкая девушку на преступление.

Ольга Чемерская

Невеста речного бога

– Девчонки, такая жара стоит, караул!

– Если б не экзамены…я б на речку пошла.

– Айда! Давно мы все вместе на речку не ходили!

– Ой, а как же подготовка к этому… ЕГЭ, чёрт его побери?

– Каких-то полчаса ничего не решат. Зато освежимся.

– Так и быть. По домам, за купальниками и через пятнадцать минут на этом же месте!

Девчонки разбежались и через пятнадцать минут, как и договаривались, запыхавшись от бега, взбивая клубами дорожную пыль, кашляя, собрались на этом же месте. Сельские улицы были не асфальтированы. В поселке только центральные улицы имели асфальтовое покрытие, а ближе к окраинам асфальт таял, как прошлогодний снег. Несмотря на то, что огромное село носило звучное название «Малиновка» его населяли в основном сибирские татары. От города его отделяла широкая река, и село уже давно присоединили бы к городским окраинам, сделав нормальные дороги, если бы ни желание татар сохранить свою национальную идентичность и обособленность. Молодёжи в селе было много: целых три одиннадцатых класса выпускалось из неё нынче летом.

Пять весёлых подружек побросали на тёплый песок полотенца, скинули топы и шорты, резиновые шлёпки, с визгом врываясь в воду и устраивая настоящий водоворот. Во все стороны летели брызги и непосредственность уступала место жеманному напускному приличию. Солнце отражалось в счастливых глазах, пьянило удовольствие от прохлады. Они плавали, как речные нимфы, наслаждаясь последними деньками безмятежного детства.

Трое из них собирались поступать в университет. Гуля на биолого-почвенный факультет, Эльмира – на агротехнологии, так же как и Диляра, планировала учиться на агронома. В семье считали, что дочь должна продолжить дело отца, а он был главным агротехником на селе. Маришка готовилась поступать в швейное училище, чтобы потом открыть своё ателье. Алсу уже год ждал жених. Они подали заявление в ЗАГС сразу, как только Але исполнилось восемнадцать. Свадьба должна была состояться уже через месяц после окончания экзаменов.

Диляру удивляло желание подруги посвятить жизнь семье, завести много ребятишек, огород, корову и жить простой жизнью домохозяйки. Но экзамены на всякий пожарный случай Алька сдавала. Вдруг да всё изменится!

Жара стояла весь июнь нестерпимая. Дети из воды практически не выходили. Вода у поверхности нагрелась, став тёплой, как парное молоко. Периодически небо разражалось громом и молниями, скидывая вниз, на землю накопившуюся испарину. Вот и сегодня на небе гуляли тяжелые тучи цвета спелых слив, покрытых пыльно-восковым белым налетом, намекая на то, что скоро начнётся гроза. Но девушки не замечали этих намеков природы или делали вид, что не замечают, скидывая в реку напряжение последних месяцев. Река принимала в себя отрицательные эмоции, а духи воды уносили их далеко в море.

Диляра заплыла достаточно далеко. Чуть поодаль река становилась глубже, а течение усиливалось. Она долго гребла против движения реки, чтобы потом перевернуться на спину и просто лежать, плывя по течению, не прилагая особых усилий. В небе послышались первые гулкие раскаты и редкие всполохи молний стали освящать небо.

– Диляра, давай к берегу! Пора закругляться. Гроза близко…– крикнула ей Алька, и Диляра повернула голову в сторону берега. Заметив, что подруги всё ещё купаются, решила предпринять ещё один заплыв. Молнии становились всё длиннее, а гром всё басовитей. И вот вспышка озарила небо прямо над ними. Девчонки завизжали, бросившись прочь из воды.

Диляра достигла нужной точки и развернувшись на спину, лицом к потемневшему небу, поплыла по течению, надеясь в скором времени достичь берега, как это бывало, и выбраться из воды там, где течение ударяется о берег. Небо разрезало надвое. Диляра с ужасом увидела, как в неё стремительно летит, ослепляя нестерпимым светом, копьё Тэнгри, могучего духа неба. И вдруг свет в глазах девушки моментально выключился. Словно кто-то влиятельный нажал на клавишу тумблера во избежание…

Девушка какое-то время не ощущала ничего: ни плеска теплой воды на боках, ни ветерка. Не слышала она звуков грозы и криков испуганных подружек. Ничего. А когда снова открыла глаза, увидела тусклый свет, пробивающийся сквозь толщу мутной речной воды. Но, не достигая даже середины толщи, расходился кругами по поверхности реки.

Диляра медленно опускалась на дно, как морская звезда, растопырив ноги и руки. Дно в этом месте достигало метров пяти в глубину, но Диляра падала и падала, и падала… А может, ей только казалось, что она падает? Она испытывала нечто подобное, когда в семь лет опрокинула в рот остатки коньяка из рюмки после дня рождения отца. Быстро, пока никто не видит. Хотела попробовать то, что так ценится взрослыми. Отец минут пятнадцать хвастался перед гостями этим коньяком, звёздочками, выдержкой. Какие бешеные деньги за него заплатил.

Алька по секрету ей рассказала, что на Новый год пробовала вино. Мама разрешила пальчик помочить. Хвастала, как ей понравилось. Видимо, коньяк, хоть и дороже, совсем другое. Ей обожгло рот, а потом сильно захотелось спать. Она легла в кровать, и мир вокруг поплыл в точности так, как и сейчас. Но сейчас они не пили.

Нельзя сказать с уверенностью, похоже или нет по ощущениям, но однажды Диляра прыгала с парашютом. В то время она дружила с Равилем, и он таскал её на всякие экстрим-развлечения. После парашюта они расстались. Уж больно страшно было. Тогда Диля поняла, что не готова к отношениям, так же, как и прыгать с парашютом. Вот и сейчас ей чудилось, что она умирает, опускаясь на самое дно реки. Она падала, затаив дыхание, но скоро придётся сделать вдох… Диля готова была запаниковать, но тут перед ней появилась тень. Тень росла, постепенно закрывая собой всю видимость и превращаясь в мужчину. Даже сквозь толщу воды Диляра видела огромные красивые сине-голубые глаза, длинные волосы цвета морской тины, тяжелый парчовый камзол, туго подвязанный широким кушаком. Принц из мира фэйри…

Вот он перед ней. Наклоняется всё ниже и ниже… Глаза от горизонта до горизонта. Он целует её в губы. Прикосновенье его почти невесомо… Спроси её, Диля не смогла бы даже описать свои ощущения. Но всё равно волнительно!

На самом деле это был даже не поцелуй, хоть Диля восприняла его именно так. В её жизни поцелуев пока не было. Равиль держал её за пацанку, с которой можно весело проводить время, да и только. Возможно, в этом и была проблема? Может, именно поцелуев ей не и хватало? Может быть, если в её жизни появились поцелуи, не произошло то, что произошло?

Мужчина поделился с ней глотком воздуха, и вскоре девушка скользила по воде, как изящная гондола, управляемая лёгким артистичным гондольером, и неотрывно смотрела в его большие раскосые татарские глаза. Мир вокруг казался нереальным: словно сотканным из воды. Как и сам гондольер. Повсюду играли блики, сверкая золотой поталью, и Диля убеждалась: это волшебство.

«В селе я этого парня ни разу не видела…» – крутилась в голове нелепая мысль. «Да в нашей дыре ему явно не место. Этому принцу…»

Так неспешно они приблизились к берегу. Мужчина, придерживая её за талию, потянул за руку и резко поднял в вертикальное положение. При этом неотрывно глядя в глаза.

«Влюбился? Или замышляет что? Взгляд хитрющий. Знаю я таких. Мажор средневековый…»

Они вышли на берег, и принц повлёк Диляру за собой. Впереди она увидела роскошный дворец, стоящий в тени плакучих ив, и удивилась:

«Царских дач в Малиновке испокон веков не наблюдалось. Золото, роко-ко-ко какой-нибудь. Откуда столько роскоши?»

Между берегом и дворцом, колонны которого были богато увиты плющом, белела терраса. На ней стол и несколько изящных стульев. Роскошь притягивала Диляру и отталкивала одновременно: мебель, терраса и дом… всё было подёрнуто зелёной ряской. Мелкий такой налёт тины и плесени.

Диляру передёрнуло. Она была всё ещё в мокром купальнике и чувствовала себя инородным телом в раковине жемчужницы. Мужчина махнул рукой, и из дома появилась прислуга с ширмой и платьем. Платьем с кринолином.

– Пришло время превратиться в жемчужину, – читая мысли, произнёс невиданный кавалер.

Несколько девушек поставили перед Дилярой ширму и, бесцеремонно сняв с неё купальник, впихнули в платье, до упора затянув шнурки корсета. Они словно мстили ей за то, что она свалилась как снег на голову и нарушила чьи-то планы, став фавориткой господина. Диляра даже вскрикнула от боли.

Маленькой утопленнице и так собственное тело казалось тяжелым и неповоротливым, а в платье стало и того хлеще. Она еле дышала, но гордо старалась держать осанку. Не каждый день попадаешь на обед к принцу или графу.

Изысканные блюда, что прибывали на подносах длинным караваном, выглядели незнакомо: даже в интернете таких не увидишь. А Диля частенько подсматривала за некоторыми фуд-блогерами. Интересно же, что ест на завтрак, обед и ужин богатая публика…

Единственным знакомым кушаньем оказалась рыба и моллюски. Вокруг сновали девушки, словно рыбёшки, сверкая чешуёй платьев, меняя тарелки, и приторно ей улыбались. Диляру слегка подташнивало. Мир вокруг был гулким: «Наверное, заложило уши, когда я ушла под воду…» – логично рассудила она. Всё вокруг имело желто-зелёный оттенок, а движения она совершала плавные, как на уроке этики: «Не торопитесь. Пережевывайте пищу медленно, церемонно.  В правую руку берём нож, в левую – вилку», – как говорила эстетичка, растягивая слова. А они то думали, что этикет им никогда в жизни не пригодится.

– Меня зовут Су. Су-Анасы. Я старший сын бога реки.

«Бог? Он бог?» – сердце Диляры затрепетало.

– Я спас тебя от неминуемой смерти, и теперь ты моя должница. Что же мне пожелать? – он сделал вид, что размышляет, но Диляра понимала: богам не свойственно задумываться. Они знают всё наперёд. А как иначе?

– За то, что ты могла умереть так скоропостижно во цвете лет. Но была спасена… ты станешь моей женой!

Диляру ещё сильнее затошнило. Все блюда, что ей удалось попробовать, оказались совершенно несъедобны. Или она ничего не понимала в еде. Желудок бунтовал. Диляра оглянулась по сторонам и увидела за спиной Су-Анасы группу девушек. Они зашипели на Диляру, как злые фурии, поминутно меняя внешность: превращаясь из милых нимф в неприглядных дочерей ундины. Рука соскользнула с подлокотника, и девушка увидела, что локоть и кружевная оторочка платья измазаны в тине.

– А какие-то другие варианты есть? Мне ещё рано замуж.

– По мне, так в самый раз. А варианты… Их немного. Ты должна будешь ежегодно приводить мне девушку. Это плата жизнью за жизнь. Ну как? Или-или. До наступления осени ты вернёшься ко мне в качестве невесты или приведёшь себе замену! – словно в громкоговоритель произнес он последнюю фразу, и Диляра вздрогнула от неожиданности. Су-Анасы был зол. Ему не понравился отказ Диляры. Но жизнями живых людей он распоряжаться не смел. Бог дал людям свободу выбора… Или-или.

По коже пробежал холодок. Нет, словно ледяной водой обдало. На поверхности началось волнение: начинался настоящий шторм. Редкое явление на реке. Похолодало. Стало заметно темнее, и подводные жители, проплывая мимо, скалили на неё жёлтые гнилые зубы… Диля ёжилась от холода: платье пропало, как и терраса, стол с яствами, бог реки. Диляра осталась совершенно одна.

– Вот и закончился высокий приём. Золушке повезло значительно больше.

Она вздрогнула и провалилась во тьму.

***

Очнулась Диляра уже на берегу. Где-то неподалёку сновали люди, крича что есть мочи в сторону реки: «Диляра! Диля…» Ныряльщики то появлялись на поверхности, то пропадали. Девушка понимала, что ищут именно её.

– Я здесь! Я-я-я-я зде-е-е-с-сь! – закричала она, насколько было сил, чувствуя себя как выжатый лимон. Руки и ноги отказывались служить. Но её никто не слышал. Настолько все были увлечены поисками. Две головы вынырнули совсем недалеко.