the Notebook: найденная история

– Я и не думала обижаться. – И в правду на эти глаза трудно обидеться.

– Вот и славно. Мне тут делать уже нечего, вы собрали достойный урожай. – Он направился к выходу. – Был рад знакомству с ещё одним Собирателем.

– Постойте. – Уж не знаю, почему я тогда так поступила, наверное, эти глаза на меня так повлияли.

– Что-то не так, сударыня? – Его высокий силуэт застыл в шаге от дверного проёма.

– Возьмите эту книгу на сохранение. – Я снова протянула ему потрёпанное издание.

– Но оно ваше и по праву.

– Я ещё найду. А у вас она будет в надежных руках, я это вижу. Эта книга вас сюда призвала, так возьмите же её.

Он посмотрел тогда на меня с пониманием, и как мне показалось с благодарностью, перенимая эту крупицу литературы, так нужную этому обездоленному миру.

– А я не ошибся, вы Собиратель книжных душ. Да пребудет свет с вами и вашим маленьким другом, сударыня. – Он учтиво поклонился, а книга скрылась в закромах его сумки.

– Как вас зовут? – Мне так не хотелось его отпускать.

– Вы же знаете. – Он уже спускался с пыльных битых ступеней на улицу.

– Как ваше настоящее имя?

– Я вам его раскрою, если судьба нас снова сведет на каких-нибудь развалинах.

И он ушёл неторопливым шагом, растворяясь в пустых улицах, высокий, одетый в потёртые джинсы, кожаную штопаную куртку и с бейсболкой на голове, повёрнутой козырьком назад, из-под которой торчали пряди светлых волос. А перекинутая через плечо брезентовая торба плотно прилегала к бедру, и рука заботливо придерживала сумку, оберегая покой её содержимого.

Именно таким я его и запомнила в первый раз, одинокого искателя приключений, окутанного слоем дорожной пыли, как и те рукописи, которые он подбирал. С такими людьми судьба единожды не сводит.

Суб. past

Исчезновение вещей в домах, что здесь интересного на первый взгляд? Ничего. Но с другой стороны: как и куда они исчезают?

С полной уверенностью могу предложить, что каждый человек в своей жизни хотя бы раз, да не смог найти нужную ему вещь в своём доме. К примеру, собирается некий господин Х. в гости, вешает пиджак в коридоре на вешалку и отлучается на минуту. Приходя обратно, он не обнаруживает пиджака на месте, причём, что характерно, никто посторонний даже не дотрагивался до злополучной вещи, потому как никого и не было в коридоре на момент пропажи. Затем господин Х. выходит из коридора и возвращается туда через некоторое время. И, что же, пиджак невозмутимо висит на вешалке, как ни в чём не бывало, а все домочадцы, которые всё время пребывали в комнате вместе с господином Х., удивленно пожимают плечами. Странно.

А сколько подобных случаев происходит каждый день с любимыми носками, шапками, ручками, косметикой и другими вещами?

Кто-то валит эти исчезновения на чёрта или домового («Чёрт, чёрт поиграл, а теперь отдай!»), кто-то думает, что переставил или переложил вещь, не помня об этом. И то и другое имеет под собой определенную почву. Но есть третий, малоизвестный вариант объяснения происшедшим событиям.

Однажды одна моя знакомая не могла найти мешок с варежками полгода. Нашла она его на том же месте, где и оставляла в последний раз. За всё время пропажи она искала мешок везде и на том месте неоднократно. Спрашивается: куда исчезал мешок и почему на такое долгое время?

Про параллельные миры не слышал только ленивый или глухой. Верят же в эти миры единицы, но если ты относишься к ним, то сможешь насколько это возможно представить себе следующее.

В определённом пространстве существуют определённые места, которые являются дверями в иной мир или миры. К примеру, ты положил шариковую ручку на стол и удалился из помещения на некоторое время, а возвратившись, ручки не обнаружил. Предполагаю, что в конкретный момент времени именно на том месте, где была оставлена ручка, открылись двери в иное измерение, и предмет исчез в нём. Но время в другом пространстве течёт совершенно непредсказуемо, и по каким-то причинам ручка все-таки возвращается на своё или иное другое место через определенный промежуток времени, а двери закрываются. И ты с удивлением обнаруживаешь утерянную ручку на месте. Чушь-чушью, но объяснить это как-либо иначе просто невозможно, хотя можно просто свалить это на проклятый склероз.

Иногда рисунок вспыхивает в моих глазах так четко, а воображение представляет объем всего происходящего до такой степени реальности, что не верить в это просто глупо.

А как часто такое происходит с нами: вещи теряются и находятся. А иногда пропадают бесследно. Но, может быть, они когда-нибудь вернутся обратно, ведь время бесконечно, в отличие от людей и двери могут открыться, где угодно, когда угодно и для кого угодно.

Пят. future

Он всегда мне встречался, в любом временном отрезке. Нет, внешность была каждый раз иная, но неизменным оставался взгляд ребячливых глаз, да лучистая улыбка прямо таки изливающая на всё вокруг живой оптимизм и щедрое тепло. И каждый раз я попадала и попадаю на эту удочку, каждый чёртов раз, как с ним встречусь. А он? В одних случаях, он как безумный романтик пытается меня склонить на свою сторону бытия, в других цинично втоптать в дно своей жизни, ну, бывают и такие редкие моменты, когда ему от меня ничего не нужно, и он проходит мимо. Но это лишь до поры, до времени.

Помнишь, я упоминала про того Охотника за фолиантом? Так вот, у него именно такие глаза. Ты, скорее всего, подумал, что я доверчивая дурочка, отдала ту книгу просто так незнакомцу, поверила безосновательно.

Ну да, доказательств его чистых помыслов у меня нет, но мне они и не нужны. Порой они и не требуются вовсе. Как бы ни был хитер и коварен человек, но его глаза выдадут его внимательному и проницательному собеседнику. А моя специфика жизни отшлифовала внутренний сенсор до совершенства.

Он не врал, я это видела, чувствовала, знала. Да и не шибко-то я чем-то рисковала. Не забывай, я же наблюдатель, и мне не положено вмешиваться в ход истории. А в тот день именно ему суждено было отыскать ту злосчастную книгу, просто я туда раньше его наведалась и опередила.

Всё должно идти так, как должно – первый негласный закон моей касты. А ещё есть второй не менее важный – если судьба позволит повториться одному и тому же дважды, значит, тебе дается шанс довершить то, что ты не закончил в начале.

Та встреча была отнюдь не случайной, как мне тогда показалось, и конечно, наша встреча повторилась. Но об этом в другой раз. Читая всё это и смотря моими глазами на людей и окружающий мир в этой рукописи, подумай, а может и тебе судьба даёт второй шанс всё почувствовать иначе. Ведь мы могли уже где-то с тобой, мой незнакомый чтец, встречаться, общаться или пройти мимо друг друга. Но то, что именно тебе попал в руки мой дневник уж точно не случайность. Подумай.

Чет. past

Проснулась от кошмара под утро, руки до сих пор трясутся. Не могу вспомнить всю суть этого сна, он растворяется слишком быстро, туман не растягивается с такой скоростью, как это сновидение. На поверхности памяти проявляется лишь взгляд, безумно меня испугавший до немого крика, застрявшего в горле, да влажная подушка единственный свидетель пережитого мною кошмара, угрюмо лежит в не заправленной кровати, к которой мне ещё не особо хочется подходить.

Это глупо, но мне кажется, что прикоснись я к простыне или одеялу, кошмар вновь повторится, и я снова увижу эти глаза. А я их боюсь! Эти волчьи холодные глаза, переполненные злобой ко всему живому, ко всему, что дышит. От этого кровожадного взгляда у меня волосы дыбом и мурашки по всему телу, мне сразу становится нечем дышать, во рту всё пересыхает и тело мёрзнет.

Эти глаза несут в себе вечную зиму, неотвратимую смерть, близкий конец. Это его глаза. Волк меня не забыл, о нет! Он ищет меня во снах, а когда найдет, то сможет добраться и отомстить за то вмешательство.

Ср. past

Была на очередной лекции уважаемого мною «профессора» Кливленда Вайсмана. Одно удовольствие посещать его занятия. Хоть я давно окончила университет, но вполне могу позволить себе иногда наведываться на интересующие меня курсы предметов. У мистера Вайсмана особый дар, помимо того, что он преподаватель, он доносит до слушателя простые истины и рассказывает истории так, что хочется его слушать бесконечно.

Конечно же, он на лекции преподносит тот формат науки, которая и требуется от него, однако, он позволяет себе некоторые вольные отступления от учебной программы, так называемые «островки», в которых и наступает самое интересное для каждого, кто присутствует на его занятиях. И уж поверь, на таких «островках» никто не дремлет и не отвлекается, потому что есть что послушать. Этот преподаватель математики негласно получил от студентов звание «профессора», хотя не является таковым и стал любимцем практически всех учащихся в этих стенах за последние лет десять.

Хочу поделиться с тобой, незнакомец, сегодняшним «островком», затронувшим остро каждого присутствовавшего студента, думаю, ты меня поймешь.

– Что вы знаете о любви? – Этот вопрос прозвучал столь неожиданно из уст этого сухонького старичка, только что писавшего сложную формулу мелом на доске, что не сразу последовал и ответ.

– Любовь – это ловушка, подстроенная жизнью, из которой добровольно никто не желает выходить, увязая в ней с наслаждением, – откликнулся один студент.

– Красиво, но пафосно. Это говорит о том, что вы ни черта не понимаете. – Мистер Вайсман вдруг, как обвинитель на суде, рьяно накинулся на аудиторию. – Что вы знаете о любви? Вы, молодежь, меняющая, словно одноразовые бумажные платки, партнёров из-за материальных проблем, неудовлетворённости в постели или из развратности и алчности вашей ненасытной утробы! Что, скажите мне, что вы чувствуете, когда он или она рядом вам шепчут на ухо? Восторг? Негу? А вы знаете смысл этих слов? Вряд ли! Вы по маковку утонули в материальности ваших потребностей! Зачем вслушиваться в слова близкого человека и пытаться решить общую проблему, а проблема всегда одна на двоих, когда можно её просто задвинуть в тёмный угол и терпеть, терпеть, ища временное утешение на стороне или, отрешившись от всего уйти в себя и сделаться вдобавок депрессивным и унылым калекой.

А я вам скажу, что такое любовь, хоть я и стар, а по вашим меркам и немощен, но я ещё помню и в таких красках, в каких вам никогда не постичь.

Тогда я был, как и вы юн, но до сих пор помню, что чувствовал, когда она, любовь всей моей жизни, моя незабвенная Вероника, доверчиво прижалась ко мне в парке, где мы гуляли одним погожим весенним вечером. Тепло её гибкого и стройного тела передалось мне огненным жаром, но я боялся коснуться и оскорбить её своим объятием. Мне тогда казалось, что я чудовищно неуклюж и груб для такого небесного создания.

А она, словно чувствуя власть надо мною, поднялась на цыпочки и чувственно зашептала. Слов разобрать я не мог, но достаточно было медового тембра и сладкого елея, струящихся из уст этой девушки. Сначала её голос ласково дотронулся до мочки моего уха, отчего мурашки пробежали по всему телу. Затем скользя по ушной раковине, мелодия шёпота вливалась в мою разгоряченную голову, опутывая мой бедный мозг. И чем тише становился её голос, тем проникновеннее был он для меня, пока вконец не затопил изнутри тем светом, которым была переполнена она сама, моя Вероника.

И не было большего наслаждения и томления, чем стоять вот так просто и ощущать ритм её сердца на своей груди и слышать её милый голосок, кивая в ответ. И ничто на свете, слышите, ничто не стоит того, чтобы променять вот это на сиюминутные утехи и потерять навсегда то истинное счастье, ту настоящую любовь взамен липовых страстей.

– И что, вы женились на ней и прожили вместе всю жизнь? – с вызовом и некоторой долей наглости выкрикнул, кажется, тот же студент.

– К сожалению нет.

– Так откуда вам знать, что вы любили, и та девушка была той самой вашей истинной любовью, а не больше или меньше увлечением? – не унимался вконец осмелевший голос.