По краю мечты

– Но я ушла от неё, ушла навсегда, я не… я никогда не работала на неё, – она осеклась, стыдливо опустив глаза.

– А Двейн?

– Мы любим друг друга. Он спас меня и помог.

– Понятно. Когда он просил помочь Вам, то сказал, что вы женаты. А Вы представились мне под своей фамилией?

– Нет. Он сделал мне предложение, но мы ещё не поженились, не успели.

– Вот оно что. Это всё намного усложняет… А вернуться к тётке? – неожиданно вырвалось у него.

Глаза девушки распахнулись.

– Что? Вы что-то знаете про Двейна? Где он? С ним что-то случилось? – она встрепенулась и ещё больше побледнев, подалась вперёд.

– Тише, тише, – доктор опустил её за плечи, растеряно витая где-то в своих мыслях.

– Вы что-то скрываете от меня? Где он? – слёзы набежали у неё на глаза.

– Давай ты выпьешь лекарство, и я всё расскажу, – мистер Харрис незаметно для себя перешёл на «ты».

Девушка быстро, не морщась, проглотила горькую микстуру и вся превратилась в слух, дрожа от нервного напряжения.

В письме Двейн просил ничего не рассказывать, как можно дольше, но как её можно обмануть, она же не ребёнок, да и на дурочку не похожа. Кроме того, у доктора был козырь, о котором кроме него никто не знал, и он решился. Взял письмо Двейна со стола и молча протянул девушке. Она с испугом смотрела на него, а потом взяла лист дрожащей рукой, медленно опустила глаза и начала читать. Спустя мгновение она тяжело задышала, на глаза набежали слёзы, и она в ужасе прикрыла рукой рот.

– Нет. Нет. Зачем? Зачем он так со мной? – Эбби уронила письмо и разрыдалась, – Почему он не дал мне умереть? Это моя судьба. Во всём виновата только я. Это полностью моя вина. Зачем? – рыдала девушка, – Как он мог? Он напрасно загубил свою жизнь, спасая меня. Напрасно. Я же не смогу жить без него… и не хочу, – рыдая, шептала она.

– Сможешь, – уверенно и спокойно ответил доктор, – и справишься.

– Нет. Вы не понимаете. Я люблю его больше жизни. Без него у неё просто нет смысла. Я не вынесу муки совести, зная, что по моей вине он будет там медленно умирать, – она рыдала навзрыд, глотая слова. Цепляясь за кровать, она медленно опустила ноги на пол, пытаясь встать.

– Куда ты собралась? Ты ещё слишком слаба и погибнешь, – доктор преградил ей дорогу.

– Нет. Нет. Вы не понимаете. Мне надо к нему. Мне нужно попросить прощение. Мне надо его увидеть, – цепляясь за него руками, девушка пыталась встать на непослушные ноги, она смотрела ему в глаза, умоляя, – Вы же поможете мне его увидеть? Поможете?

– Нет. Не сейчас. Ты что не понимаешь, что просто умрёшь?

Она наконец поднялась и тут же пошатнулась. Доктор подхватил её за плечи.

– Мне надо к нему, мне надо к нему. Как Вы не понимаете? Пустите. Мне нужно идти. Вы не имеете права. Отпустите меня и разрешите к нему, – она с мольбой смотрела ему в глаза.

Мистер Харрис понимал, что эту истерику необходимо прекратить, поэтому слегка встряхнув девушку за плечи и глядя ей в глаза, он жёстко выдохнул:

– Если ты готова убить вашего ребёнка, то иди куда хочешь.

Глаза Эбби стали огромными, она побледнела, и не отрывая распахнутых голубых глаз от лица доктора, стала медленно оседать в его руках, теряя сознание. Доктор подхватил её на руки и уложив обратно в кровать и нащупав пульс, тяжело вздохнул. «Откуда они только взялись на мою голову? И что мне теперь со всем этим делать?»

***

Мистер Харрис попросил слугу достать что-нибудь из еды, и дав девушке успокоительное, теперь молча ждал, когда она придёт в себя. Он сидел и смотрел на огонь. Нужно было что-то решать, оставаться здесь было нельзя.

Эбби слабо простонала и открыла глаза. Голова гудела, но она хорошо помнила последние слова доктора. Она осторожно положила руки себе на живот, закрыла глаза и тихо заплакала.

– Он знает? – еле слышно прошептала она.

– Нет, – севшим голосом ответил доктор, – тогда я думал, что ты умрёшь, и видя, как он и без того сходил с ума, я не стал ему рассказывать.

Эбби вымученно простонала:

– Он имеет право знать.

– Давай решать вопросы постепенно. Сначала ты поешь, и никакие протесты не принимаются. Если ты хочешь родить этого ребёнка, то будешь меня слушаться. Я и так не знаю, каким чудом он ещё жив. Такой же упёртый, как его отец, да и мать не лучше, – отчеканил доктор.

Эбби посмотрела на него мокрыми от слёз глазами и молча кивнула.

– Пока поживёшь у меня. Этот дом, скорее всего, заберут в доход государства.

– Вы не обязаны мне помогать…

– Это только мне решать, – перебил он её, – Ты согласна?

Девушка медлила с ответом.

– Тебе есть куда идти? Или хочешь вернуться к тётке?

От этих слов Эбби вздрогнула. Она знала, зачем доктор приезжал в бордель по ночам. Убивать нерождённых детей. Девушка непроизвольно сильнее прижала руки к животу. Увидев это, доктор понял, о чём она сейчас подумала.

– Придётся меня немного потерпеть. Помогу тебе, а потом можешь идти на все четыре стороны. И вообще, может я всё это делаю не для вас, а свои грехи замаливаю, – раздражённо закончил доктор.

– Вы так с ним похожи.

Доктор недоумённо обернулся:

– С кем?

– С Веем, – она всхлипнула.

– Не говори глупостей. Мы с ним только вчера познакомились.

– Нет, Вы такой же. Спасибо.

– Пока не за что. Сама сможешь поесть? Или кормить?

– Я сама.

Он помог ей сесть и нервно сунул в руки чашку с кашей. Эбби еле заметно грустно улыбнулась.

«Похоже, ей стало везти на хороших людей. Вот только она приносит им только боль и страдания».