Отец (не) моего ребенка

– Деньги вперед, – твердо смотрю на него.

Ну давай же, откажись! Прояви человечность!

– А ты не так проста, как выглядишь.

– Я дам расчетный счет, куда их перевести.

Он хищно усмехается:

– По рукам. Но ты будешь молча исполнять мои желания, пока врач не подтвердит беременность.

Молча киваю. На душе становится гадко. На что я сейчас подписалась?

Глава 2

Мы подписываем договор. Мое имя стоит там полностью, а вот личность клиента скрывается за таинственным «господин В. Д. Барковский».

Фамилия смутно знакомая. Вроде бы я ее где-то слышала мельком…Может, по телевизору? Хотя, откуда? Я последние годы на онлайн-кинотеатрах сидела, Сережа даже кабельное отключил, потому что нас в семье никто его не смотрел.

Ну вот, опять вспомнила. И опять в носу защипало от непрошенных слез.

Быстро беру себя в руки. Еще не хватало расплакаться перед этим…

Между тем, В. Д. Барковский подходит ко мне и небрежно роняет на стол визитку:

– Запомни мой номер. А лучше, запиши в телефон. Позвонишь в девять вечера, скажешь, где тебя забрать. Я пока позабочусь о месте.

Вот так просто?

Поднимаю ошарашенный взгляд:

– А вы не боитесь, что я обману?

Он жестко усмехается:

– Нет, девочка, не боюсь. Это же тебе нужны деньги. За тобой заедет мой человек. И приготовь счет. Когда деньги будут зачислены, ты отработаешь все, до последнего цента.

Мужчина уходит, а я продолжаю сидеть, глядя на серый прямоугольник картона так, будто это бомба, способная взорваться от малейшего прикосновения.

Едва дверь за ним закрывается, как на меня налетает Анна:

– Катька! Ты с ума сошла?! Ты хоть знаешь, кто это?!

– Да хоть сам президент! – поднимаю лицо, а по щекам текут слезы.

Больше не нужно их сдерживать.

– Если бы президент! Я бы тогда сказала, что тебе повезло. А этот… сотрет тебя в порошок!

– Всю не сотрет, – усмехаюсь.

– Катя, одумайся, – она меняет тон на умоляющий. – Позвони ему сейчас и скажи, что передумала или что пошутила. Ты даже представить не можешь, куда суешь свою голову!

– А разве не вы пригласили меня сюда, Анна Игоревна? – смотрю на нее.

– Так я помочь тебе хотела! Знаю ведь, что у тебя горе с Ильюшкой. А ты мне не чужая, мы с твоей матерью уже пятьдесят лет дружим!

– Вот и помогайте.

– Но не так же! Одно дело ЭКО, а другое – переспать с этим…

Я вздыхаю и останавливаю ее:

– Вы мне вот что скажите, у него деньги есть?

– Есть, – кивает она. – У него все есть.

– Вот и отлично.

Поднимаюсь, не забывая сжать в кулаке визитку. На ощупь это не картонка, а пластик размером с половину банковской карты.

– Спасибо за все, Анна Сергеевна, – улыбаюсь оторопевшей женщине. – Маме привет передам.

И пулей вылетаю из кабинета. Только бы не передумать, только бы не утратить решимость!

В приемной, где проходил отбор, мой взгляд прикипает к пустому столу.

Нет, не пустому.

На больнично-белой столешнице одиноко лежит темная маска.

Завороженно подхожу и касаюсь ее. Пальцы скользят по бархату. Тот еще хранит тепло кожи, которую он скрывал.

Господин Барковский так и не показал мне лица. Покажет ли сегодня ночью?

Опускаю взгляд на кулак, в котором сжимаю визитку. Раскрываю ладонь. На сером пластике нет ничего, кроме цифр мобильного номера. Ни фамилии, ни инициалов.

В сердце забирается холодок, но я упорно его гоню. Мне плевать, кто этот мужчина и что он может сделать со мной. Если его деньги спасут жизнь Илье, я сделаю все, что он скажет!

* * *

Дома меня ждет тяжелый разговор. Я попросила подругу посидеть с Настей, а теперь прошу ее остаться на ночь.

– Понимаешь, мне вечером надо будет уйти…

– Куда это? – Вика с подозрением смотрит на меня.

Из детской доносятся довольные крики: это Настя и Викин сын Тоха играют во что-то. Тоха на два года старше, но мою мелочь не обижает, относится к ней снисходительно.