Принцесса фениксов. Владычицу звали?

– Ясно. – Я старалась держаться невозмутимо, как и подобает титулованной особе.

– Кстати, красивый наряд! – осмотрела мой стройный стан Лия. – Ты как принцесса!

Значит, королева Келебриан не сказала дочери о вчерашних перестановках в Совете рас. Я не собиралась что-то скрывать от девчонок, но и говорить в обеденном зале, где любой может услышать и растрепать всем и каждому, тоже не годилось.

– Спасибо, – улыбнулась я принцессе Лии.

– Что с тобой? – нахмурилась Мари.

– Все хорошо. – Я улыбнулась еще шире, подумав, что скоро набью оскомину от таких светских разговоров.

– Ты какая-то на себя не похожая… – растерялась Мари.

– Все нормально. – От улыбки губы уже заныли.

«Ты даже меня начинаешь пугать!» – ожил мой Хранитель Лилерий.

«Прости за вчерашнюю истерику», – обратилась я к нему.

После вчерашних рыданий я выгнала духа в поместье заняться «сто?ящим делом». Все лучше, чем выслушивать его излияния по поводу моей истерики.

«Да бывает! Я даже не представляю, что бы делал, свались на меня такая ответственность. Да еще эта первая ссора с любимым человеком», – с пониманием ответил Лил.

От слова «ответственность» меня передернуло.

– Оль, ты точно хорошо себя чувствуешь? – Тревога Мари была странным явлением.

– Я же сказала, все хорошо!

Я уже начала заводиться, но тут Лия улыбнулась и довольно прищурилась:

– Вот так уже лучше.

Я заметила, как в зал вошли принцы и, пристально наблюдая за мной, направились к нашему столику.

Устраивать при всех разборки я не хотела, поэтому встала и гордо пошла в сторону второго выхода. Оборачиваться было выше моих сил. Выйдя в пустой коридор, я не успела сделать и пары шагов, как передо мной появился Риг. В черном костюме и черной шелковой рубашке он выглядел великолепно.

Мы молча рассматривали друг друга. Первым не выдержал Риг:

– Прости меня…

Я стояла с невозмутимым лицом, стараясь не выдать, как сильно меня волнуют его слова.

– Прости… Я дурак. Надо было сразу тебе сказать… Ведь я знал, что для тебя как феникса истинность пары очень важна. Понимаешь, у демонов все по-другому! Истинность – это нечто иное, вроде совета богов об идеальном партнере, с которым возможно наиболее одаренное потомство, не исключая при этом рождения детей от других особей противоположного пола. Демоны всегда считали, что истинность – это не причина для безоговорочной любви. Чтобы полюбить человека, демона или кого-то другого, необходимо прежде всего принять свою пару такой, какая она есть, со всеми недостатками и достоинствами. И только встретив тебя, я понял, что это…

– Любовь – это доверие, – произнесла я. – Поэтому ты не можешь говорить мне о любви! Ты утаил от меня правду! Почему?!

– Я думал, что, как только тебе станет это известно, ты перестанешь меня воспринимать как мужчину, способного стать тебе мужем… – Риг взъерошил волосы пятерней.

– То есть ты даже не задумывался, что рано или поздно мне все же станет известно о ваших отношениях с Адель?

Ну что за детский сад!

– Да нет у нас с ней никаких отношений!!! Я всегда избегал королеву Антарскую и не испытывал к ней никаких чувств, кроме отвращения. А вчера она выбежала из зала, вся заплаканная, стала причитать, что ее выгнали из Совета за то, что она перед всеми за тебя заступилась…

Вот же тварь! Так хитро вытянуть козырь! И этого дурачка облапошила, и меня по носу щелкнула!

– Я все прекрасно понимал и собирался сказать тебе сразу после суда…

– Слабо верится! Ты, если честно, теперь вообще не вызываешь у меня доверия. Как у нас говорят: «Единожды солгавши, кто тебе поверит?»

Я не собиралась так быстро его прощать. Пусть в следующий раз хорошо подумает, прежде чем утаивает такие важные вещи от своей избранной – ведь так он меня назвал?

Риг встревоженно посмотрел мне в глаза, и я его даже зауважала. Вот если бы сейчас он начал заливать про любовь и про ее доказательства любыми способами, я разочаровалась бы в нем окончательно. Терпеть не могу мужчин, которые только языком трепать умеют. Даже простить его захотелось, но все же рановато. Пусть «помаринуется».

Чтобы не унижать ни его, ни себя, я развернулась и пошла в направлении ректорского кабинета. Надо с расписанием разобраться, – неизвестно, что за занятия мне теперь поставят, – да и узнать, не отменил ли ректорат мои занятия по медитации.

В приемной вместо Миры сидел другой секретарь – симпатичный мужчина лет тридцати, с каштановыми волосами и шоколадного цвета глазами.

– Здравствуйте! – поприветствовала я его.

– Доброго дня, девушка, – кивнул секретарь с серьезным лицом.

– А ректор у себя?

– А он вас вызывал? – спросил мужчина, изменив тон.

– Нет, но, думаю, он будет не против моего визита.

– Простите, но ректор очень занятой человек, он не может принимать всех желающих адепток, – сквозь зубы проговорил секретарь.

Что еще за резкая смена настроения?

– Меня он примет…

И только секретарь открыл рот, чтобы бросить мне очередную «приятность», как дверь распахнулась и из кабинета вышел ректор Альери Холвер.

– О, Оля! Я как раз хотел за тобой послать. Проходи скорее, милая. У меня много новостей. – Альери придержал для меня дверь, галантно пропуская внутрь.

Проходя мимо удивленного секретаря, я не удержалась и подмигнула ему, отчего тот насупился. Странный тип.

Ректор сразу начал просвещать меня по поводу учебы.

– Так как ты теперь являешься важным членом Совета рас, – он улыбнулся, – у тебя будет плавающий график занятий. Как только ты что-то пропускаешь – отрабатываешь в индивидуальном порядке. Для наших преподавателей будет честью обучать владычицу Ниссы.

Меня опять бросило в дрожь. Ну не нравится мне эта власть! Как только брат Мишка попадет сюда, я быстро передам ему эту пальму первенства. В конце концов, у нашего отца двое наследников!

«Это только временно…» – успокоил меня Лилерий.