Серафим

Я не краснела. Никогда. И все же мое лицо опалило жаром. Вонь моего парня? Да кем он себя возомнил, черт возьми?

– Хватит придумывать, как заставить меня улететь и оставить тебя.

– Ох, Сераф. – Мои губы скривились в жестокой улыбке. – Я не думала, как заставить тебя улететь. Я придумывала способ тебя убить.

Из моих крыльев не выпало ни одного пера. Возможно, потому, что это не ложь, а возможно, и потому, что ишимам наплевать на мою угрозу. В конце концов, я не могла убить архангела. Только другой архангел обладал такой силой, потому что единственный способ убить вознесенного – сжечь его крылья огнем серафимов.

Ашер фыркнул, и, хотя он все еще находился в тени, его глаза сверкнули бирюзовым отблеском на фоне монохрома.

– Что ж, развлеки себя этими видениями в ванной.

Прежде чем я успела ответить, дверь моей спальни с грохотом захлопнулась.

Глава 9

После долгого отмокания в ванной, где я представляла себе всевозможные способы разозлить архангела настолько, чтобы он отказался от своей маленькой миссии «помочь-заработать-неоперенной-крылья», я остановилась на самом простом методе вывести его из себя – провокации. Я выбрала обтягивающую черную майку, которая демонстрировала мои торчащие соски, и надела черные трусики, не слишком откровенные, но достаточно узкие. Будь у меня лифчик, я бы надела его, но я не ношу бюстгальтеры, потому как не выделяюсь достоинствами и не заинтересована в ложной рекламе.

Единственное, что отличало меня от ребенка или парня, – тонко очерченная талия и неплохая попка, и то и другое теперь выставлено напоказ. Вооружившись обнаженной плотью, которая наверняка заставит чопорного архангела скорчиться, я пробралась на кухню, где он раскладывал картонные коробки с едой навынос. Он не шутил, когда сказал, что заказал много еды. Огромный кухонный островок оказался скрыт под множеством экологичных картонных контейнеров.

– Неужели ресторану пришлось закрыться на ночь? – Я жестом указала на нелепый шведский стол.

Ашер поднял взгляд, и контейнер с жареными кальмарами, который он пытался втиснуть между горой розоватой лапши и куском пармезана, выскользнул из его пальцев и упал на пол.

Он посмотрел на меня, а затем на бедных кальмаров, будто они тоже одеты неподобающим образом.

– Кажется, ты забыла надеть штаны.

– Зачем мне штаны? Я дома.

Он присел и рукой зачерпнул жареные кольца, а затем бросил их обратно в испачканный жиром контейнер. Должно быть, ему надоело убирать за собой обычным человеческим способом, потому что его пальцы вспыхнули огнем и он испепелил остатки еды. Затем Ашер запихнул коробку в мусорное ведро под раковиной. Несмотря на то, что огонь, вероятно, поглотил все, Сераф вымыл руки, затем еще раз, мышцы на его спине напряглись и подергивались под тонким хлопком.

– Ну, как жизнь, Сераф?

Он выключил кран, но не повернулся. Просто стоял ко мне широкой спиной, упершись мокрыми ладонями в край черной каменной раковины.

– Ты в итоге женился? Ох, постой, а разве ты можешь? Тебе давали всего один месяц, чтобы заключить сделку с удачливой неоперенной. Прости, удачливой истинной, потому что гибридам запрещено участвовать в конкурсе на твое сердце, ведь наше оперение слишком безвкусное.

Его костяшки побелели, а пальцы согнулись. Раздался треск. Черный камень откололся от металлической раковины.

Он уставился на свои пальцы.

Я уставилась на его пальцы.

– Ты только что сломал мою раковину?

Ашер издал низкий рык, который звучал отнюдь не ангельски.

– Я починю ее утром.

– Я не каменщик, но не думаю, что ее можно склеить обратно.

– Я сказал, что позабочусь об этом, – рявкнул он, по-прежнему не глядя на меня.

У кого-то вспыльчивый характер.

Операция «досадить-серафиму» работала безупречно.

Он водрузил кусок черного камня на столешницу, опрокинув бутылку с моющим средством. Затем поправил ее и потратил огромное количество времени на поиск точного угла, под которым отломанный кусок нужно установить. Когда Ашер наконец повернулся, его бирюзовые глаза полыхали, как закатное небо, он не сводил взгляда с моего лба.

– Итак? – Я наклонилась над островком и понюхала блюда, следя за тем, чтобы задница выпячивалась как надо, хотя лень побуждала меня опуститься на один из барных стульев. – Ты нашел себе идеальную супругу?

– Нет.

Я попыталась заглушить искреннее любопытство напускной беспечностью.

– Потому что у тебя закончилось время?

– Потому что решил, что не хочу больше никаких осложнений в своей жизни.

– Осложнений? Звучит оскорбительно для моего пола. – Я схватила с тарелки помидор черри и засунула его в рот, вонзаясь зубами в тонкую кожицу, пока не брызнул сок.

Сколько времени прошло с тех пор, как я ела в последний раз? Я пропускала завтрак два дня подряд, затем обед и ужин, а потом снова обед по очевидным причинам. Помидор скатился в желудок, как кислая вишня. Последний раз я ела вместе с Мими на этой кухне.

Чтобы избавиться от затаившейся печали, я спросила:

– Значит, безбрачие, да? Звучит ужасно.

Ашер нахмурился.

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать свой жизненный выбор.

– Тогда что мы будем обсуждать? О-о-о. Я знаю. Политику Элизиума. – Я прислонилась бедром к кухонному островку. – Мне так много хочется высказать.

– Даже не сомневаюсь.

– С чего бы нам начать? Как насчет закона о душах нефилимов? Угадай, что я узнала после того, как ты сбросил Лей обратно в мир людей? У нефилимов есть души. Ой, подожди. Ты об этом знал. Тоже мне новость. – Я драматично закатила глаза. – Однако я была не в курсе. Как и Лей.

Его челюсть напряглась.

– Знаешь, что я думаю?

– Я бы предпочел, чтобы ты мне не говорила.

Оттолкнувшись, я подошла к Ашеру и встала прямо перед его лицом, что можно считать подвигом, учитывая, что он на целую голову выше меня.

– Думаю, мне стоит вернуться в гильдию и просветить наш народ. Считаю, ангелы-стажеры заслуживают того, чтобы знать правду.

Мы стояли так близко, что я могла видеть, как на его виске от молчаливого гнева вздулась и затрепетала вена.