Девочка Севера

Девочка Севера
Олли Серж

Она – сирота, перепутавшая адрес квартиры, которая досталась в наследство.

Он – влиятельный человек для которого женщины и радости жизни перестали иметь ценность, превратившись в вопрос цены.

– Ну точно «оленёнок», – хмыкаю, разглядывая ее испуганные глазищи. – Раздевайся, бабки сразу дам, чтобы расслабиться было проще.

– Вы не поняли… – она вжимается спиной в дверь. – Я не то, о чем вы подумали.

– Конечно, – морщусь. – Я просил у Саида кого-то помоложе, но ты переигрываешь.

Делаю шаг к девчонке и втягиваю в легкие запах земляники с ее волос. Это неожиданно.

– Можно, я пойду… – шепчет одними губами.

– Нет, – чувствуя, как меня накрывает возбуждением, впиваюсь в ее губы поцелуем. – Я не разрешаю.

Девочка Севера

Автор: Олли Серж

Глава 1. Кутузовский.

Софья

– Соня, ты документы не забыла? – Простужено сипит моя трубка.

– Нет, мам, Люб, все в порядке!

Переполненная битком маршрутка выплевывает меня на улицу, оставляя себе шарф.

– Эй! – Забыв про телефон, я кричу водителю. – Дверь откройте!

Шарф падает прямо в придорожное месиво грязного снега. Черт! Теперь вся эта химия его точно разъест, уж если сапоги белым налетом покрываются. А я его месяц вязала…

– Соня! – Кашляет трубка. – Что у тебя там происходит? Ты на Кутузовский приехала?

– Да да, – отзываюсь я в трубку. – Мам, Люб, вы не волнуйтесь. Лечитесь спокойно. Я же не ребёнок.

– Да как же не ребёнок, – она вздыхает, – нужно было таблеток напиться и с тобой поехать. Город плохо знаешь…

– Я вам перезвоню и все- все расскажу, – клятвенно заверяю женщину.

Телефон, пискнув, сообщает мне, что батарея разряжена.

– Блин! – Я зажимаю все кнопки одновременно, пытаясь его перезагрузить. – Ну давай же… – смотрю на потухший экран и понимаю, что осталась теперь без связи, пока телефон не согреется.

Отмечаю у себя в голове ещё одно новогоднее желание – самый крутой телефон. Нужно только этот год хорошо закрыть на сессии, а со второго курса декан обещал свободное посещение дать и работу за практику засчитывать.

Раньше – сиротам не положено. Иначе официально можно всех бонусов лишиться.

Хорошо, что у меня, точнее у нас, есть бдительная «мама Люба». Без неё все бы наши девчонки так и учились на поваров и парикмахеров, а мальчишки уходили б в армию или шли б на механиков. Конечно, и помочь не всем интернатовцам удаётся. Большинство, как выходят за стены заведения, возвращаются туда, откуда пришли…

«Как волчата…» – в таких случаях тяжело вздыхает мама Люба. – «Сколько не ласкай, не корми, все равно в лес смотрят…»

Поэтому я стараюсь не только для себя. Ещё и для неё. Зачеты закрыла автоматами, остались только экзамены. Но это уже после нового года.

А ещё я мечтаю, как встречу Новый год в своей квартире. Как поставлю елку, нарежу себе салат и буду смотреть всю ночь салюты.

Я подготовилась. Кое-что удалось заработать на курсовых. Вообще, ещё хорошо было бы купить маме Любе и Олесе подарки…

Но на крайний случай, куплю только маме Любе, а Олесе напишу курсовую. Она давно меня упрашивает.

Снежинки мягко падают хлопьями в свете горящего фонаря. Это так завораживает, что я останавливаюсь, поднимаю лицо и чувствую, как они меня целуют, тая на щеках.

Запускаю руку в карман и проверяю ключи. Нужно идти, потому что не известно в каком состоянии находится квартира. Нет, я понимаю, что за ней следили, с документами все в порядке, но там почти пять лет никто не жил… Бабушка была вредным человеком. Мама говорила, что это из-за неё она так рано меня родила и от абы кого…

Резкий порыв ветра из арки дома пронизывает меня до костей и бьет в лицо колючими ледышками. Хочется использовать это, как повод пустить слезу, но плакать у нас не принято.

И мама Люба говорит, что нужно учиться прощать. Прощение – это свобода делать выбор жизненного пути с нуля. Нужно представить, что ты – в роду первый, и только от тебя теперь зависит на сколько хорошо будет твоим детям.

Конечно, своих я пока не планирую, а вот чужих люблю. На педагогическом мне нравится учиться, хотя по-настоящему всю свою группу я увидела первый раз только неделю назад, когда началась сессия.

Постоянно посещают пары всего десять человек из пятидесяти. Мы с Оксаной, хотя она тоже умудряется регулярно прогуливать, две взрослые женщины с коммерции, три девочки после православной гимназии и трое ребят, которые на парах играют в компьютерные игры.

Как-то пока ни с кем отношения у меня не заладились, а у Оксаны в общежитии очень серьезный комендант. Посторонних не пускает категорически.

Я иногда ей завидую. Но так, по-доброму, потому что понимаю, что каждому – своё. А мне особенно сильно жаловаться не на что. Вот Оксане приходится в общежитии жить, а у меня своя квартира.

Иметь свой угол, в котором по твоему возвращению с учебы или работы, все вещи будут лежать так, как ты положил. Никто не взял попользоваться дезодорант или резинку для волос, расческу…

Нет, мне не жалко, просто понятие личного пространства – больная тема для тех людей, которым хоть раз в жизни приходилось иметь только кровать и тумбочку в общей спальне.

Я была в гостях у бабушки всего несколько раз и единственное, что помню, ее дом был очень красивый. С окнами необычной закруглённой сверху формы и высокими потолками, в которые хотелось погромче покричать и проверить эхо.

Скольжу взглядом по заснеженным лавочкам и бетонному козырьку подъезда с причудливыми украшениями. Мне нравится! Мне уже заранее все здесь нравится.

Дверь подъезда открывается, выпуская на улицу женщину с санками и маленьким, закутанным по самые глаза в комбинезон, малышом.

Помогаю им спуститься по порожкам и захожу в подъезд.

Так, пятый этаж.

Нажимаю кнопку лифта и зажмуриваю глаза. Внутри меня все вибрирует от нетерпения.

Двери с писком открываются, и я выхожу на лестничную площадку.

Квартира пятнадцать. Хм… Все без номеров. Меня сразу немного смущает массивная входная дверь. Но Бабушка маниакально боялась воров, поэтому… может поменяла.