Невеста для Ярого

– Девятнадцать.

– Уже легче. Так вот, вряд ли у тебя может быть такая проблема, которую я не в состоянии решить.

– У меня именно такая…

– С самого начала, Василиса…

Повышающийся тон говорит о потере терпения у мужчины. Почему бы и не рассказать? Выговориться тоже бывает полезно.

– Брат погиб неделю назад. Служил по контракту, уже домой скоро было. А тут неожиданно звонит мужик и таким мерзким ровным голосом говорит, чтобы приезжала и тело забирала, – тухну. Язык отказывается шевелиться, но я говорю, глотая стекающие в горло слёзы: – Ничего не рассказали, денег не заплатили, сказали, что сам был виноват, друга спасал… Нужно следующий семестр оплачивать в институте, а на него я даже на свободном посещении не заработаю… Всё в квартире Архипа напоминает. Как ремонт делали, как из деревни переезжали… Соседка сказала, что в этом храме матушка хор женский собирает, мол, стены святые помогают. Я попробовать решила. А они сразу сказали, что не подхожу… Глупая идея была, понимаю. Слабо я на верующую похожа.

Владимир слушает мой сбивчивый рассказ молча. Успевает докурить вторую сигарету, затушить её ботинком и бросить в урну.

– А ты поёшь, значит?

– Колледж культуры закончила по эстрадно-джазовому вокалу…

– Учишься тоже музыке?

– Нет. Брат заставил на языки пойти. Баллов на бюджет заочки хватало, а он упёрся, чтоб только дневное. Архип хотел, чтобы у меня было… – в горле снова начинает образовываться ком, который не получается сглотнуть. – Вот и заработал…

Решаюсь поднять на мужчину глаза. Сед, по-мужски красив, лёгкая небритость, взгляд сканирующий, тяжёлый. Он думает. Носогубная складка глубокая – выдаёт суровый характер. Ему примерно лет шестьдесят, может, чуть меньше.

– У меня есть караоке-клуб. Пойдёшь работать в вечернюю смену. До глубокой ночи задерживаемся, только если корпоратив заказывают, так что будешь успевать высыпаться. С аппаратурой дружишь? Микрофоны подключить, колонки?

– Дружу… – судорожно пытаюсь осознать выгодность предложения, пока мужчина достаёт из пачки третью сигарету и задумчиво крутит её между пальцами.

– Продержишься три месяца – оплачу обучение в институте.

Открываю рот, чтобы его перебить, но Королёв останавливает меня жестом:

– Я покупаю твою преданность, Василиса. В моей жизни моменты бывают разные. Если решишь работать, то приезжай сегодня к семи вечера в «Ночь» на Кутузовском. Визитку возьми.

Я ошарашена натиском, но и отказываться не спешу.

– Спасибо… – зажимаю кусок картона в ладони.

– Поехали, довезу до дома тебя.

– Я могу сама. Мне лучше. Спасибо… – инстинкт самосохранения включается на полную мощность, смешивается со слабостью, и мои руки начинают трястись.

– Василиса, поверь, – Владимир со вздохом встаёт с лавки и делает шаг в сторону машины, – тебе не стоит меня бояться. Поехали, хоть до Макдональдса довезу. Не уверен, что сама ты вообще способна куда-то дойти.

– Василиса? – из воспоминаний меня вырывает певучий грудной голос отца Иннокентия. – Вы не меня ожидаете? Дела в городе задержали.

– Вас, – стараюсь улыбнуться, – Владимир должен был предупредить, что я за сметами заеду.

– Точно! Совсем из головы вылетело, пойдёмте.

Кидаю последний взгляд на лавку и иду следом за батюшкой. Может быть, этот раз станет последним? И я, наконец, смогу приходить сюда со светлыми мыслями?

Василиса

События первой половины дня выбили меня из колеи, размазали. Чтобы как-то привести себя в чувство, пришлось заехать домой: принять душ, поправить потёкший макияж и переодеться. Соседка, услышав, что я дома, попросила купить продуктов. Как я могла ей отказать? Старушка за последние месяцы сильно сдала.

В итоге – на работу попала уже в сумерках. Думала, что на метро будет быстрее, но на станции сломались турникеты. Полчаса ждали рабочих, пока починят.

Володя очень злится, когда я пользуюсь подземкой, а не такси. Считает, что это небезопасно. Но сегодня ворчать не будет, его самого ещё нет на работе. Место на стоянке пустое.

– Привет, Катюш, – здороваюсь с администратором, тянусь поцеловать её в щёку, но замечаю, что девушка не спешит проявлять ко мне любезность, а неестественно косит глазами в сторону коридора.

Всё ясно. Вечер будет не легче утра. Анастасия Ивановна собственной персоной пожаловала и, видимо, уже успела разбавить трудовые будни персонала практикой злословия. Мысленно готовлюсь уйти в глубокую оборону, когда из-за двери выплывает «облако блестящего гипюра». Её бы вместо диско-шара подвесить. Делаю глубокий вдох и смело скрещиваю свой взгляд с её, пышущим ненавистью.

– Ну здравствуй, ДОРОГАЯ девочка!

Таак, а дело, похоже, во мне. Женщина щурит глаза, и её губы кривит злая усмешка:

– За какие ж это заслуги перед отечеством у нас такие премии выдают?

– Добрый вечер, Анастасия Ивановна, – пытаюсь ей улыбнуться. – Не понимаю, о чём вы?

– О чём? – она багровеет. – Он всё-таки тебя трахает?

Приплыли… Они все сговорились сегодня! Перевожу дыхание и прикрываю глаза. Мне надо продержаться до приезда Владимира. Хамить же ей нельзя категорически.

– Добро пожаловать в караоке-клуб «Ночь»! – громче, чем необходимо, тараторит за моей спиной Катя, видимо, стараясь, чтобы гость не услышал нашего разговора.

– Здравствуйте! – отвечает глубокий мужской голос. – Как я могу увидеть Владимира?

Поворачиваюсь к клиенту лицом и не могу заставить себя заговорить. По его на секунду распахнувшимся, а затем презрительно сузившимся карим глазам осознаю, что он слышал последнюю реплику Анастасии. Меня сковывает железными скобами по рукам и ногам. Сердце спотыкается, предательски перестаёт стучать, леденя кожу, и снова срывается в бешеный ритм, только уже захлёбываясь кровью. Я узнала бы этого человека из миллиона. Тот, от взгляда которого у меня единственный раз в жизни подгибались колени, тот, о котором я не раз слышала истории, тот, который, по всей видимости, вернулся домой вместо моего брата… Ярый. И я могу поклясться, что он тоже меня узнал.

– К сожалению, моего мужа, – Королёва подчёркивает свой статус, – сейчас нет на месте. Что ему передать?

– Передайте, – гость недобро хмыкает и смотрит на часы, – что я заеду через час и ОЧЕНЬ хочу видеть его на месте.

– Я обязательно передам, – Настя становится кокетливо-елейной и стреляет глазами, намеренно расшатывая позиции мужа.

Ярый резко разворачивается и, мазнув по мне ледяным взглядом, выходит за дверь.

– Ну чего застыли? – начальница ещё не насытилась нашей кровью. – Идите работайте. Через полчаса начнут гости собираться. А с тобой, владелица серебристого «Опеля», – она сощуривается, словно смотрит на простейшее в окуляр микроскопа, – я ещё не закончила, – разворачивается и уходит в кабинет. Пить.

– Кать, – прижимаю ладони к пылающим щекам, – какого «Опеля»? У неё совсем крыша потекла?

– Сегодня в обед представитель из автосалона приезжал, – голос Кати опускается до беззвучного шелеста губами, – привёз пачку документов, а потом они с Владимиром Сергеевичем ходили машину смотреть. Тебе, что ли, купил?

– Я не знаю… – качаю головой, стараясь переварить информацию.

Очень похоже на правду. Мегера просто так трогать бы меня не стала. Значит, случилось что-то из ряда вон… Кошмар!