Чёрный Орден Христианских Карателей. За годы до Апокалипсиса

С этими словами, Колесников схватил своей левой рукой, всей ладонью, правую кисть Славы, который словно пришёл в себя, приняв некий незримый ледяной душ. Резко пододвинувшись почти в упор к Вячеславу, крестоносец проговорил:

– Слушай меня внимательно! И делай всё, как я тебе сейчас скажу: закрой глаза. Держись за меня, за мою руку. Сейчас я выведу тебя. Они будут дёргать тебя за одежду, за лицо, отвлекать тебя, но ни в коем случае не открывай глаза. И, тем более – не отпускай мою руку! Понял?!

Вячеслав очень быстро закивал головой, в знак согласия. Тяжело дыша, Слава закрыл глаза. Владимир спокойно, но грубым командным тоном произнёс:

– Готов? Пошли!

С этими словами, рыцарь повёл за собой единственного человека, кроме него, который тоже находился в данном вагоне. Улыбающаяся нечисть стала одёргивать Вячеслава за куртку, за поло, за джинсы. Внезапно Слава почувствовал холодные касания рук на своём лице. Лишь сила крестоносца, которую давал Владимир своему подопечному, помогала Вячеславу не открыть глаза и не останавливаться на месте от нечеловеческого страха.

Быстрым шагом Владимир шёл, ведя за собой Славу, не отпуская его правую кисть, зажатую в левой руке Колесникова. Словно из ниоткуда по краям вагона, возле сидений появлялись омерзительно улыбающиеся попутчики в чёрном. Резкими неуловимыми движениями они хватали Вячеслава, но рыцарь постоянно вырывал молодого человека из рук нечисти.

Рты демонов были закрыты. Лишь растянуты в улыбках. Но из их пастей выходили мерзкие звуки, крики и обращения к Вячеславу по его имени, разными голосами, разными тембрами и произношениями.

Слава слышал, как эти кто-то топчутся рядом. Хоть Владимиру и не были видны резкие перемещения этих монстров по вагону, зато крестоносец прекрасно видел, как они периодически то появлялись из ниоткуда, то, словно пауки, ползали по потолку и по окнам состава с внутренней стороны.

Наконец-то, Владимир и Вячеслав добрались до выхода из вагона. В тамбуре стояли двое молодых ребят, покуривая сигареты. Когда двери седьмого вагона распахнулись – из них словно вылетел Слава, по направлению к предыдущему шестому вагону, с помощью рывка и ускорения, которые ему придал Владимир.

Развернувшись, Вячеслав увидел, как за спиной Колесникова стояли все эти кошмарные попутчики. Но в этот раз их улыбки были искажены от злобы. Через их носы выдавалось частое, глубокое, разъярённое дыхание. А брови этих существ грубо скривились и нахмурились. Их взгляды были нацелены на Славу, который только что спасся из их лап. А сам Вячеслав в панике стоял в проходе, периодически окидывая взглядом улыбающуюся нечисть в чёрном, заполонившую проход в седьмом вагоне и пространство между сидячими местами, а также Слава видел Владимира Колесникова, который держал открытыми двери выхода из вагона с внутренней стороны.

Двое парней, курившие рядом, широко открыли рты от удивления. Так, что подкуренные сигареты выпали из их разинутых ртов на пол.

Не отпуская двери, крестоносец закричал:

– Уходи в шестой вагон! И забери с собой этих ребят!

Очухавшись, один из курящих парней достал боевой пистолет и крикнул Колесникову:

– Братан! Пригнись!

Сделав три выстрела в сторону нечисти, двое курильщиков и Вячеслав увидели, как все три пули вошли в тела улыбающихся попутчиков, исчезнув в них, словно в чёрных дырах, не причиняя даже малейшего урона пассажирам из потустороннего мира.

Владимир уже более боевым и приказным тоном сказал:

– Живо! И никому не входить сюда!

Двое молодых людей из тамбура, словно тараканы, ринулись в противоположную сторону, толпясь в проходе и еле просовываясь в соседний вагон сразу вдвоём, одновременно. Один из них, ещё будучи в тамбуре, выронил на пол свой пистолет Макарова.

Колесников прекратил держать двери, и они закрылись прямо перед носом у рыцаря. Вячеслав лишь спросил у Владимира, прежде чем сбежать в соседний вагон:

– А как же ты?! Что ты делаешь?!

Крестоносец хищно ухмыльнулся. В его светло-зелёных глазах заиграл боевой азарт и инстинкт убийцы. Через секунду Владимир синхронно достал правой рукой из-за своей спины серебряный двусторонний боевой топор, а левой – вытащил из ножен серебристый меч с характерным металлическим лязгом. Сразу же после этого, Колесников ответил:

– Творю правосудие.

Владимир медленно повернулся к попутчикам, держа наготове своё освящённое серебряное оружие. Смотря исподлобья на тяжело дышащих от злости демонических созданий, крестоносец моментально просчитал их движения наперёд, а также – возможные реакции на активные действия с его стороны.

Спустя несколько секунд, капкан захлопнулся: неуловимо для человеческих глаз, Колесников кинулся на потусторонних гостей. Рубящими, колющими и режущими движениями, Владимир кромсал тела своих противников. Брызги чёрной крови залили вагон. Отрезанные и отрубленные конечности, головы и фрагменты тел разлетались в стороны, бились об стены, падали на скамейки и на пол.

Периодически Христианский Каратель отпрыгивал от стены, уворачиваясь от ответных атак дьявольских созданий. И придавая самому себе увеличенную силу для атаки. И вот, после непродолжительного кровопролития, в вагоне остались только Владимир и тот самый улыбающийся парень, который недавно сидел рядом с ним, напротив Вячеслава.

Крестоносец расставил руки в стороны, в которых были зажаты его боевой серебряный топор и средних размеров серебристый меч. Целиком залитый чёрной кровью, Владимир даже не запыхался. Его одышка была, скорее, от накопленной им же ярости, которая обжигала его ноздри, и от желания убить всех монстров до одного. Лишь ярко блестевшие светло-зелёные глаза, пара красных от крови порезов на левой щеке, несколько ран на правом боку и глубокой царапины на правом плече через доспех особенно выделялись на залитом чёрной демонической кровью крестоносце. Даже белые кресты оказались запачканы этой тёмной маслянистой субстанцией.

Последний попутчик стоял напротив Владимира, тоже расставив руки в стороны, тяжело дыша через нос. И улыбался. Помимо не сползающей с его лица улыбки, в озлобленных глазах демона с чёрными зрачками играла фанатичная злоба, обида, голод и жажда крови.

В свете проносящихся фонарей, было видно, что у потустороннего порождения зла с коротких ногтей на правой руке капает красная кровь. Одна из ран, которая была нанесена Владимиру в этом бою, являлась следствием одной из удачных атак именно этого монстра.

Не выпуская из левой руки серебристый меч, Колесников потрогал пальцами, держащими рукоять меча, свою левую порезанную щёку, почувствовав свою собственную тёплую красную кровь через резаную рану. Раненое правое плечо начало немного жечь по линии глубокого пореза. Правый бок беспокоила тянущая боль от открытых повреждений. Только сейчас рыцарь почувствовал болевые ощущения от своих ранений. Выставив вперёд топор, зажатый в правой руке, Владимир произнёс:

– Я сейчас срежу эту бешеную улыбку с твоей гнилой физиономии, додик одержимый.

Попутчик не успел заметить, как стоявший напротив него рыцарь бросился в атаку. Не успев ничего предпринять в ответ, после первого удара топором, пассажир лишился своей правой руки. Только лишь монстр успел закричать от боли через стиснутые зубы, как вторым ударом с замахом тем же топором крестоносец отрубил ему вторую руку, стоя перед своим противником лицом к лицу. Потоки чёрной крови оросили стены и скамьи вагона.

Следующим отточенным и неуловимым движением мечом Владимир прорубил бедренные мышцы ног своего противника, из-за чего попутчик встал на колени перед крестоносцем. Презрительно всматриваясь в обезумевшие от боли чёрные глаза демона, Колесников всадил топор в скамью, схватил монстра правой рукой за чёрные волосы на его голове, наклонился к нему и стал говорить, от чего демон перестал кричать и, несмотря на агонию, слушал слова Христианского Карателя:

– Ты. Как и те демоны в лесу. Вы все думали, что будете вот так жить вечно: убивать людей. Наслаждаться их беспомощностью. Как садисты, в чьи руки попался котёнок, который в вашей власти и не может оказать вам никакого сопротивления. Не способный дать никакого отпора.

Указывая остриём меча на большой серебряный крест, вышитый на груди своей униформы, который уже отчётливо проглядывался из-под чёрной, стекающей по нему демонической крови, Владимир продолжил:

– Видишь это? Думаешь, именно для тебя это обозначает прощение? Любовь? Доброту? Справедливость? Нет. Для тебя – это означает «возмездие!» Демон завопил через стиснутые зубы, увидев занесённый над собой серебряный меч.

Всё это время, Вячеслав видел происходящее в вагоне своими глазами. Но не точно, так как сложно было разглядеть все детали в свете проносящихся за окнами фонарей.

Через некоторое время, свет в злополучном вагоне загорелся вновь, поскольку лампы снова стали работать, словно ничего и не происходило.

Навстречу Вячеславу шёл Владимир, полностью испачканный чёрной кровью. Весь вагон был залит такой же маслянистой чёрной жидкостью и закидан частями тел попутчиков. Оторванные конечности и растерзанные тела демонических созданий стали шипеть и растворяться. А чёрная кровь постепенно испарялась, превращаясь в пар.

Оружие Колесникова было спрятано за пояс. Перед выходом из вагона в тамбур, рыцарь закрыл глаза, тяжело вздохнул и – уже на выдохе, возле самых дверей – вся его форма и кожа вновь стали чистыми, без следов демонической крови на них. Лишь царапины на левой щеке и такие же четыре пореза – но только более крупные – на его правом плече были ярко видны и немного кровоточили.

Вячеслав стоял в тамбуре, широко открыв рот от удивления. Владимир обратился к своему новому знакомому с невозмутимостью и спокойствием в голосе:

– Видал, какой фокус? Мы – Христианские Каратели – все так умеем. Раз – и ты абсолютно чистый. Даже твоя форма и оружие.

Выставив правую руку перед Славой, Владимир спросил:

– Хочешь? Трофей, на память.

Вячеслава пробрала дрожь: в своей правой руке крестоносец зажал срезанную с головы последнего попутчика часть лица, на которой застыла широченная улыбка. Слава сделал несколько шагов назад, уперевшись спиной в закрытую дверь вагона. Владимир же, делая вид, что не понимает причину страха и ужаса у Вячеслава, спокойно уточнил:

– Да не волнуйся ты: она не растворится. Я облил её специальной жидкостью, из колбы, которая…

Перебив своего спасителя, Слава закричал:

– Да ты двинутый?! Какой, на хрен, трофей?! И что это было всё, вообще?! Владимир, немного сморщив лоб, кинул в окно вагона затвердевшую отрезанную демоническую улыбку. Окошко разбилось, словно в него швырнули тяжёлый камень, а фрагмент тела монстра вылетел наружу. Сразу же после этого, Колесников подошёл быстрым шагом к Вячеславу, схватил спасённого за грудки, приподнял от земли и сказал, глядя в его испуганные глаза:

– Ты что, не понял, паскудная твоя душонка? Я сейчас твою жопу спас, потому что в будущем ты будешь очень полезен человечеству. Потому что тебя ждёт огромная миссия и великое предназначение. Видел этих кретинов в вагоне? Так вот: скоро так будет повсюду. Причём – из-за таких, как ты и тебе подобным. Мои друзья верят, что Конец Света можно предотвратить, но я всё прекрасно вижу. О, да. Я уже вижу, как вы все своими поступками превратите этот мир в выжженную демонами клоаку. А тебе будет дан второй шанс. И, почему-то, ты сделаешь правильный выбор.

Владимир держал Вячеслава за одежду, а его ноги висели над землёй на высоте примерно пятнадцати сантиметров. Колесников не пытался забрать страх, ужас и тревогу Вячеслава. Более того, крестоносец усиливал психологическое давление на спасённого им человека. Не полностью понимая весь смысл слов и всё сказанное Владимиром, Слава спросил дрожащим голосом: