Странствия Души

Большинство погребальных обрядов разных народов несомненно говорят о том, что совершающие их считают умерших всё ещё живыми. При этом очень часто даже принимаются всяческие меры предосторожности для того, чтобы обезопасить себя от тех, кого они хоронят. Похоронный обряд призван обеспечить покой обеих расстающихся сторон и предотвратить дальнейшее вмешательство умерших в Жизнь людей, оставшихся на Земле.

«Египетская книга мёртвых» написана жрецами из долины Нила и относится к одним из древнейших произведений мировой литературы. Она создана примерно за 4266 лет до Рождества Христова и представляет собой весьма необычное собрание молитв и предписаний, которых должен придерживаться умерший, попадая после Смерти в «царство теней». Более поздние версии «Книги мёртвых» были дополнены жрецами Гелиополиса и нанесены множеством ремесленников в виде иероглифов на стены помещений и переходов внутри пирамид, расположенных в Сахаре.

Египтяне, как и подавляющее большинство людей, на протяжении всей истории рассматривали Смерть как некий не-продолжительный перерыв в Жизни, но не как конец её. Они считали, что человек ещё при Жизни должен познать тайные пути мира запредельного, чуждого бытовому опыту; более того, он должен слиться с высшим проявлением этого мира – иначе невозможно блаженство в загробном царстве. Для египтян был характерен дуалистический подход к загробной Жизни, диапазон которой был очень широк: от постоянного «проживания» в своей усыпальнице – сначала в мумифицированном теле, а после его разложения – в скульптуре, изображавшей покойного, – до «проживания» умершего в рисунке или другом его изображении на стенах усыпальницы или саркофага (такая участь отводилась, в основном, слугам, рабам и многочисленным жёнам).

Древнеегипетские захоронения – грандиозные пирамиды фараонов – более чем на тысячелетие старше «египетской книги мёртвых». Древние египтяне заботливо подготавливали тела умерших к предстоящему переходу: их бальзамировали; личные украшения покойного, его оружие, одежда, инструменты, и даже посуда с пищей и питьём, – всё это любовно укладывалось в гробницу, чтобы человек после Смерти не испытывал никаких неудобств.

Таким образом, любой египтянин после своей Смерти становился подобным Осирису и был вправе рассчитывать на новую Жизнь, гробница же способствовала лишь сохранению индивидуальности после Смерти. Примечательно, что «активное бессмертие» оставалось привилегией только фараонов и для того, чтобы его приобрести, следовало перестать быть человеком.

Композиция посмертной Жизни наиболее ясно очерчена в «Книге Амдуат», которая отражает идею загробного воздаяния, широко известную ценителям египетской культуры по описаниям «психостазии» («взвешивания Души») на суде Осириса. Но это всего лишь один из аспектов «книг загробного мира». Главным же представляется другое – отождествление усопшего с Великим Богом в Его различных ипостасях (Ра, Осирис) и твёрдое знание имён богов и демонов Тонкого Мира.

Идея активного загробного существования человека после Смерти находит соответствие в родственном памятнике мировой культуры – тибетской «Книге мёртвых». Тибетцы, как и египтяне, испокон веков также твёрдо убеждены, что Душа человека вечна, что так же, как мы снимаем с себя на ночь верхнюю одежду, точно так же и наша Душа освобождается от тела не только во время сна, но и во время так называемой нами «Смерти».

«Тибетская книга мёртвых» изображает Жизнь после Смерти как предмет верования восточных народов ещё за восемь веков до Рождества Христова. Это произведение учит «искусству умирания» и содержит подлинные описания различных состояний Души умершего после физической Смерти, в ней также подробно описаны (с учётом представлений того времени) все стадии Смерти и другие странствования Души.

Согласно этому литературному памятнику Тибета, после Смерти человек обнаруживает, что его тело оставлено на земле и заменено другим, «сияющим телом», обладающим способностями беспрепятственно проходить сквозь предметы и стены, мгновенно передвигаться на любые расстояния, а также многими другими чудесными свойствами. В этом новом состоянии все чувства освобождённой Души значительно обострены и усилены, а встреча с другими духовными существами или же «ясным светом» вызывают ощущения удовлетворения и полного покоя. Тем не менее, умершего судят и выносят приговор о дальнейшей его судьбе, которая будет благополучной или нет в зависимости от дел, совершённых человеком при Жизни.

Для тибетцев умереть, без сомнения, означает родиться снова в другой Жизни. Некоторые из современных тибетских лам, например, перед тем как умереть, очень подробно и скрупулёзно описывают своим ученикам признаки и обстоятельства их будущего воплощения, по которым те смогут распознать и принять их в новой Жизни и в новом облике.

Обычно это всегда подтверждается на практике: дети, выбранные ламами по указанным признакам в качестве нового воплощения их умершего учителя, очень рано начинают проявлять незаурядные эзотерические способности, помнят детали и нюансы их прошлого воплощения, имена учеников, любимые ими в их прошлой Жизни предметы и многое другое. Так что для тибетцев, как и для нас, проблемы относительно реальности будущего посмертного существования человека не существует: то, что мы обычно зовём «Смертью», является всего лишь переключением в образе Жизни или Сознания, и ни в коем случае – не конец.

Вавилоняне также имели представление о загробном существовании. Они верили в воскресение мёртвых, в суд и воздаяние, поэтому хоронили своих умерших с сосудами, наполненными пищей и питьём. Мужчин хоронили с орудиями их ремесла и оружием, а женщин – с украшениями, косметикой, гребнями и предметами домашней утвари.

Персы верили, что когда Душа оставляет тело, она проходит над Местом Собрания, где в продолжение трёх дней духи добра и зла борются за обладание Душой умершего. Если побеждают духи добра, Душа с песнями проходит в корабль, в противном же случае её низвергают в чёрную бездну «Мрачного царства».

Древние греки также считали, что Смерть является только физическим концом человека, Душа же его остаётся бессмертной. Но «активно бессмертными» считались только боги и герои-полубоги, стяжавшие бессмертие подвигами тела и Духа (Геракл, Орфей, Кастор и Поллукс, и др.). Орфизм, появившийся в шестом веке до Р.Х., с его искуплением наследственного греха также утверждал тезис о бессмертии Душ, но уже с большей долей пессимизма. Орфики, как, впрочем и пифагорейцы, считали, что абсолютно все люди несут наказание за первородный грех Титанов, растерзавших и вкусивших мяса младенца Диониса.

Но они же и утверждали, что люди имеют к этому событию весьма спорное отношение, потому что они являются третьим поколением на Земле и созданы из праха, в который превратились Титаны, испепелённые молниями Зевса. Согласно воззрениям орфиков, борьба человека за бессмертие – это борьба за освобождение Души из телесных оков, что и достигается в различного рода мистериях, конечной целью которых было достижения Катарсиса – полного очищения от страданий земного воплощения и возврат обратно на свою истинную духовную родину.

В античные времена о Жизни после Смерти писали многие философы, врачи, поэты и учёные: Гален, Диодор Сицилийский, Ипполит Римский, Геродот, Гермий, Плотин, Пиндар, Аристотель и многие другие. Так, Платон учил, что в момент Смерти Душа отделяется и существует в дальнейшем независимо от умершего тела, что она встречается и разговаривает в обстановке великолепия с другими ушедшими Душами, обычно родственников и друзей.

В своём трактате «Государство» Платон описал, как греческий солдат Эр, погибший в сражении, видел своё собственное тело, приготовленное к сожжению на погребальном костре. Он отчётливо осознавал свою Душу, когда она уже вышла из тела. Затем он обнаружил себя в месте, где находились две расселины, ведущие от земли к будущей Жизни. Между этими расселинами Души всех умерших после первого просматривания всех их земных дел, совершённых при Жизни, подвергались божественными существами допросу и суду.

Одни из Душ обычно встречали луч Света, освещающий путь на Небеса, тогда как другие ввергались в Ад. Эр, однако, не был осуждён на этот раз, а был возвращён в своё физическое тело. Он внезапно проснулся на неразожжённом ещё погребальном костре и поэтому смог оставить потомкам свой удивительный рассказ. Вслед за этим рассказом Платон добавляет: «Вот почему я советую прочно держаться вышнего пути даже до последних сил и следовать за справедливостью и добродетелью, никогда не забывая того, что душа бессмертна и способна переносить как добро, так и зло».

Один из самых известных теологов, последователь Филона Александрийского, Ориген разрабатывал учение о трёх смыслах Библии: телесном, душевном и духовном. Он считал, что Душа человека не может каждый раз твориться Создателем в момент зачатия ребёнка и не может являться результатом родового процесса, который явился следствием так называемого «первородного греха» первой человеческой пары. Именно это учение и стало камнем преткновения на Пятом Вселенском Соборе в 553 году после Р.Х.

Смерть Сократа (470-399гг. до Р.Х.) на многие столетия предопределила отношение к Смерти мыслителей древности. Приговоренный афинским судом к смертной казни, Сократ писал:

«Смерть – это одно из двух: либо умереть, значит, стать ничем, так что умерший ничего уже не чувствует, либо же это какая-то перемена для души, переселение её из здешних мест в другое место.

Если ничего не чувствовать, то это всё равно, что сон, когда спишь так, что даже ничего не видишь во сне; тогда смерть – удивительное приобретение. С другой стороны, если смерть есть как бы переселение отсюда в другое место и верно предание, что там находятся все умершие, то есть ли что-нибудь лучше этого? Да я готов умереть много раз, если всё это правда: для меня было бы восхитительно вести там беседы…»

Приведём ещё выдержку из замечательного труда Цицерона, который называется «Сон Сципиона», где рассказ ведётся от лица римского полководца Сципиона Африканского Младшего, захватившего в 146 году до Р.Х. город Карфаген и полностью разрушившего его. Вот что рассказал ему, явившийся во сне дед, разгромивший в своё время войска Ганнибала при Заме:

«…полный ужаса не столько от мысли о смерти, сколько об измене моих близких, я всё же имел силу его спросить, означает ли его появление, что они, мой отец и все те, которых мы считаем как бы несуществующими, ещё живы.

«Да, – сказал он, – мы все живём и после того, как освободились от уз тела, державшего нас в плену, и воспарили; ибо то, что вы зовёте жизнью, есть на самом деле смерть. Вот смотри! Павел Эмилий, твой отец, он идёт к тебе». Я увидел отца и заплакал; он запрещал мне плакать, заключив меня в объятья.

Лишь только я смог удержать рыдания, я вскричал: «О, мой отец, лучший и святейший из людей! Если жизнь там, где вы, – как говорит дед, – кто же меня удержит на земле? Отчего бы мне не поспешить к вам?»

«Нет, не таким образом, – отвечал он мне, – прежде чем Бог, Храм которого есть ВСё, что ты видишь, не освободит тебя из темницы твоего тела, ты не можешь иметь доступа в его обитель. Ведь люди рождены, чтобы быть верными хранителями шара, который ты видишь посреди этого Храма и который зовётся Землёю. Им дана душа – луч вечных огней, называемых светилами и звёздами, они округлены в виде сфер, одухотворены божественным смыслом и описывают периодически свои орбиты с необычайной скоростью.

Твой долг, Публий, и долг всех благочестивых людей – удерживать душу в темнице тела; вы не можете без воли Того, Кто вам её дал, оставить смертную жизнь; это значило бы побег с места, назначенного вам самим Богом. Как твой дед, которого ты здесь видишь, как я, давший тебе жизнь, люби справедливость и то благочестие, которое состоит в любви к родителям и близким, в преданности к отечеству.

Это и есть путь, который приведёт тебя к небу, в общество людей, живших до нас, освобождённых ныне от плоти и населяющих ту обитель, что ты сейчас видишь».

И я увидел: обитель эта есть круг, который сияет ослепительной белизной между всеми небесными огнями и который вы, из подражания грекам, называете Млечным путём; оттуда я и созерцал Вселенную и видел великолепие и чудеса. Были звёзды, которых мы никогда не замечали с Земли и о размерах которых не подозревали. Самая малая из них была наиболее удалена от неба, ближе всех к Земле, и светила заимствованным светом.

Впрочем, звёздные шары много превосходят Землю по величине. Сама же Земля мне показалась такою маленькою, что наше государство, занимающее, так сказать, небольшую точку её поверхности, возбудило мою жалость…

«Вижу, – сказал дед, – ты ещё созерцаешь местопребывание и жилище людей. Если Земля кажется тебе маленькою, как она есть на самом деле, то поднимай беспрестанно глаза к небу…

Но если ты хочешь возносить взор ввысь и останавливать его на том, что вечно, не подчиняйся пустословию черни, поднимай свои стремления выше человеческих наград; пусть одна только добродетель, сама для себя, ведёт тебя к истинной славе. То, что будут говорить о тебе другие, это их дело, а они, конечно будут говорить; но все эти разговоры не переходят узких пределов, в которые заключён ваш мир; они ещё не обессмертили ни одного смертного; они погибают вместе с людьми и уничтожаются забвением потомства».

Когда он кончил говорить это, я сказал: «О, Сципион Африканский, если это правда, что заслуги перед отечеством открывают врата неба, то я, идущий с детства по стопам моего отца и твоим, быть может, не погрешивший ни разу против этого славного наследства, хочу теперь удвоить старание и усилия».

«Мужайся, – сказал он, – и запомни: твоё тело должно погибнуть, но ты сам бессмертен. Эта чувственная телесная оболочка – не ты. Человек – это душа, а не его наружность… Знай же, что ты бог, ибо бог тот, кто имеет силу действовать, кто чувствует, помнит, предвидит, двигает этим телом и управляет им, как верховное Божество управляет миром. Подобно вечному Богу, двигающему тленную часть мира, бессмертная душа двигает тленное тело…

Упражняй же свою душу в исполнении высоких обязанностей. Знай, на первом месте – действия, направленные к спасению отечества. Приученная к этому благородному делу, душа скорее вознесётся к своей небесной обители и воспарит тем быстрее, чем выше стремления.

А души людей, порабощённых чувственным удовольствием, поправших все законы – и божеские, и человеческие – эти души, едва отделившись от тела, блуждают жалко внизу, около самой Земли, но возвращаются от неё только после искупления, продолжающегося несколько столетий».

Вся история человеческой Мысли представляет собою поиск ответа на вопрос: является ли человеческое тело простым сочетанием молекул вещества, или же человек существует как нечто реальное?

Наука в этом вопросе всегда придерживалась первой позиции. «Диалектика живого, – гласит догмат теоретической биологии, – состоит в том, что биосфера бессмертна, индивид смертен». Лишь только в последнее время в этом вопросе наметились некоторые положительные изменения (смотрите работы Р.Моуди, Э.Кюблер-Росс, Е.Вамбах, Д.Стивенсон и др.).

Хотя в философском и мировоззренческом плане проблема ЛИЧНОГОБЕССМЕРТИЯ давно интересовала учёных. Ей посвящали время такие крупные представители русского космизма, как В.И.Вернадский, А.Л.Чижевский, К.Э.Циолковский, Н.А.Бердяев, В.С.Соловьёв и др.

Уже в глубокой древности люди пытались преодолеть ограниченность своего тела, находя нечто, что не являлось их телесной оболочкой, хотя и очень походило на неё, нечто, более совершенное, более завершённое и не разлагающееся с разложением физического тела.

Итак, нынешний человек представляет собою выродившуюся форму его подлинной сути, того, чем он когда-то был. В этом и смысл иудейской истории о грехопадении Адама, эта же Идея снова и снова возникает в священных книгах индусов, это мечта о Золотом Веке, который индусы называют Веком Истины, когда человек не мог умереть, пока сам того не пожелал бы, когда он мог не расставаться со своим телом столько, сколько сам хотел, когда Ум его был чист и силён. Не было в тот Век ни зла, ни страданий, нынешние же времена являются лишь ужасным извращением былого человеческого совершенства.

Но современная наука категорически отвергает такой подход, упорно настаивая на том, что человек является результатом Эволюции от низших форм Жизни к её высшим формам. Заметим, что в Индийской мифологии есть множество мифов, способных примирить обе точки зрения. Согласно восточной философии, всё развитие происходит циклично, волнообразно – подъёмы чередуются со спадами. Эволюция неизбежно предполагает и инволюцию; из ничего невозможно что-то произвести.

Идут непрерывные споры о том, является ли сочетание Материи, именуемое телом, причиной проявления Энергии, именуемой Духом, Мыслью и прочим, или же последние делают тело явным? Все религии доказывают, что Энергия Божественной Мысли проявляется в человеческом теле, но не наоборот.

Утверждать, что Энергия, именуемая Душой, является производной от сочетания молекул тела, – означает «ставить телегу впереди лошади». Тонкая Энергия не может эволюционировать из грубой Материи. Можно легко доказать, что твёрдость, прочность или любое другое качество Материи являются лишь результатом движения всех, составляющих её, частиц.

Так, ускорение кругообразного движения жидкости сделает её твёрдым телом; масса воздуха, закрученная в мощный вихрь, также приобретает свойства твёрдого тела, способного при соприкосновении с другими предметами, разрушить их, и т.д. Что же касается философии Жизни и Смерти, отражаемой во всех обрядах захоронения умерших, то она везде и всегда исходила из убеждения, что сама по себе Смерть не является концом, а есть только переход к новому состоянию, очередная фаза постепенного развития человека.

Первый вывод, который напрашивается сам собой из приведенной информации, будет такой: бессмертие реализуется не в одной, а в нескольких формах. Здесь может иметь место бесконечное продление Жизни человека, его повторное рождение на свет или вечное существование умершего в форме полевой энергетической структуры (или, что более верно, энерго-информационного поля), – названий сейчас придумано много, мы же будем придерживаться наиболее традиционных – Душа и Дух.

Наука о Смерти – молодая наука, но она уже принесла в мир новое понимание процесса умирания и самой Смерти. Научно уже подтверждено, что при умирании какая-то часть личности переходит в новые условия Реальности и продолжает своё самостоятельное и сознательное существование. Также научно доказано, что центр Сознания, существовавший в человеке до его Смерти, не прекращает своей деятельности и после неё, сохраняя непрерывность опыта Сознания, аналогично тому как это происходит сразу после пробуждения человека от глубокого и долгого сна.

НО ВСЁ ЖЕ:

тот, кто был «слеп» в этом вопросе при Жизни, тот останется таким же слепым и невежественным и после своей Смерти. Смерть не сможет ничего добавить к тому, что Сознание человека смогло накопить в течение освоения им опыта данной его Жизни. Где, в каких вибрациях больше всего пребывала Мысль человека во время его Жизни, там и будет пребывать Душа человека после сбрасывания с себя своего физического тела.