Я убил Бессмертного. Том 5

– Это что… место преступления? – уточнил Август, прищурившись.

– Скорее, раскопки, – заметил я. – Думаю, эти древние развалины действительно древние.

– Ну, не знаю… – протянул Алекс с непередаваемой иронией. – Когда я осматривал склеп твоей семьи, со стороны это тоже было похоже на раскопки. И три свежих трупа внутри.

Я мрачно поглядел на него. Уж кто бы говорил про мою семью… Видимо, почуяв, что он ляпнул что-то не то, Алекс заткнулся.

Впрочем, долго тишина не продлилась – именно в этот момент нас заметили.

– Эй! – от стен здания отделилась фигура в очках. – Прошу прощения, это место археологических раскопок, посторонним здесь нельзя находиться! Я бы попросил вас…

Ага, отлично, значит, магический переводчик работает хорошо. А что касается остального…

– Ага! – я широко улыбнулся, скидывая с плеч рюкзак. – Значит, мы добрались по адресу.

Мои спутники смотрели на археолога довольно спокойно. Кажется, они уже сообразили, что будет дальше.

– Простите? – растерялся учёный. Это был типичный кабинетный ботаник – чуть за пятьдесят, но уже начинающий седеть и лысеть, тщедушный. Никаких героических археологов из приключенческих фильмов – просто близорукий интеллигент с кисточкой в руках.

Я щёлкнул пальцами. Тут много магии не нужно – только чуть-чуть доверия, чуть-чуть ложных воспоминаний и поменьше скептицизма.

– Вас разве не предупредили? – я продолжал улыбаться. – Я из комиссии по оценке древностей. Мы услышали о ваших успехах, решили заглянуть и убедиться лично.

– Да?.. – пробормотал археолог, застывая на месте. На лице учёного повисло ощущение задумчивой растерянности; он снял очки и принялся часто моргать. – А… вы уверены?

– Уверен ли я, где работаю? – удивился я. – Не верите мне – спросите у своих коллег.

Алекс, Август и Юнджи синхронно закивали, подтверждая мои слова.

– Если этот объект, – заметил Август, – так ценен, как мы думаем, то вы станете известны.

– О! – учёный расцвёл. – Вы не будете разочарованы. Это настоящая жемчужина, уникальная находка времён Передела. Прошу вас, идите за мной!

Он снова надел очки; от былых сомнений не осталось и следа.

– Дай человеку то, во что он захочет поверить, – хмыкнул под нос Август. – Отец часто это говорит, и вот – пригодилось.

Ну, кроме археолога, здесь были и другие учёные. Я разослал во все стороны всё тот же магический импульс. Никакого сильного вмешательства – просто пусть поменьше обращают на нас внимание, а когда мы уйдём – и вовсе забудут о нашем визите. А пока…

– Прошу прощения, – вежливо улыбнулся я, – как к вам обращаться?

– Профессор Джонс, – представился в ответ археолог.

– …Индиана? – вырвалось у меня?

– Что? – не понял Джонс.

– Индиана Джонс?

Ну, а что. Тоже археолог. Пошло бы.

– Эээ… нет, – чуть удивился тот. – Маркус Джонс, профессор археологии в Лертонском Университете…

– Профессор Джонс, – не дал я ему пуститься в перечисление регалий, – расскажите, пожалуйста, побольше об этом храме.

Мы вошли под своды древнего строения. На меня это производило не слишком-то больше впечатление – я в своей жизни видел и поинтереснее места – а вот моих спутников, кажется, пробрало. Они глазели по сторонам; Август даже рот приоткрыл.

Остатки мозаики на полу. Большие провалы длинных, высоких окон – если здесь и были стёкла, то очень, очень давно. И обломки статуй по стенам.

– О! – вновь напал на свою тему профессор Джонс. – Это очень, очень большая удача. Строение времён Передела в таком состоянии…

– Скажите, а почему вы нашли его только сейчас? – уточнил Алекс. – Оно ведь всё время тут стояло. Не из-под земли же вы его вырыли.

– Ну, это довольно очевидно, – Джонс, судя по тону, был недоволен, что его перебили. – Практически все археологические объекты, расположенные на территории Анкирского Союза, были недоступны до недавнего времени из-за закрытых границ, а сами анкирцы больше интересовались военными технологиями, чем…

– Профессор, – улыбнулся я. – Меньше политики. Больше истории.

– А! Да, конечно, – в голос Джонса вернулось благодушие. – Разумеется. Итак, эпоха Передела. Большинство объектов того времени сохранились намного хуже – в основном, из-за… самой эпохи Передела как таковой. Масштабные войны, которые дошли до нас только в виде легенд и мифов, имеют под собой вполне реальный прообраз, и здания того времени пострадали от них.

– Мифов и легенд? – уточнила Юнджи.

– Мы не относимся к ним как к документальному материалу, – отозвался Джонс, – но и отбрасывать в сторону столь аутентичный источник тоже было бы глупо. Все мы помним ещё со школьной программы эти легенды о Тёмных Веках, когда планетой правили демоны…

Оп. Я резко заткнулся и жестом велел остальным сделать то же самое.

– …о снизошедших богах, которые явились, дабы одолеть тёмные силы… Стандартная мифология, конечно же, но она отражает быт тех времён. Возможно, речь идёт о легендарных правителях-прогрессорах, с приходом которых жизнь стала легче, и которых со временем стали обожествлять; так или иначе, – профессор Джонс обвёл рукой останки статуй, – мы считаем, что это место – храм, в котором поклонялись тем самым «богам».

Он показал пальцами кавычки.

– Кажется, от статуй мало что осталось, – осторожно заметил я. Мы натолкнулись на что-то интересное, и я старался не спугнуть удачу. – Эти обломки… у них даже голов нет.

– Юноша, – нахмурился профессор, – не говорите чуши. Даже покрой одежды или предметы в руках могут дать материал для сотни диссертаций! Глядите, у этой статуи в руках свиток. Это уже говорит о том, что в те времена была развита письменность!

На мой взгляд, было больше похоже на планшет. Но профессору, конечно же, виднее.

– И потом, сам факт искусства тех лет! – учёный был в полном восторге, а четыре внимательных слушателя – именно то, чего ему недоставало по жизни для полного счастья. – Например! Обратите внимание на рост статуй. Разумеется, «боги» были обычными людьми, нашего с вами размера. Но тот факт, что потомки воплощали их в таких масштабах, говорит об уровне почитания и о том, что через подобную форму было принято выражать почтение…

Мы завернули за угол.

– Кстати, о лицах! – просиял профессор. – Как вы можете видеть, эти несколько статуй пострадали меньше всего, и у них даже были целы головы…

О, мы заметили. Наши лица вытянулись при виде… художества. Моё лицо, лицо Алекса, лицо Юнджи. И только Август ничего не понял.

– Э… что такое? – с удивлением посмотрел он на нас. – Вы будто призрака увидели.

– Виссарион… – не сговариваясь, выдохнули мы трое, глядя на одну из сохранившихся статуй.

А может, всё-таки хорошо, что ни Люк, ни Сенат сейчас не видят этого?