лёгкая слабость, как будто похмелье,
девочка нежная – голая, босая –
попой упругой рассветно алея,
спит по-детсадовски – руки под голову,
змеи волос расползлись по подушке…
Кто б мог подумать, как будет мне здорово
это дыхание мерное слушать?
Нежно целую её меж лопатками,
шрамов не видно – не ангел, и всё же,
ночью – хмельная, погибельно-сладкая,
жажду такой удалить невозможно.
Кажется утром – ребёнка невиннее…
За ночь сплелись наши души и ноги,
падаю в нежность – теперь её именем
счастье своё я зову и тревоги…
Уже всё можно…
Уже всё можно, мне сказал добрый врач —
он слишком пьяный, чтобы вежливо врать,
и осторожно – держись, дружище, не плачь —
налил до края: так веселей умирать.
Комок солёный настырно в горле першит;
не запивая, глотаю спирт, как нектар:
я слишком болен, чтоб просто-напросто жить,
и умираю, а ведь как будто не стар.
И, Бога ради, кому тут легче сейчас?
Лишь я и доктор, и горькой правды глоток…
Скажи, а бляди почём сегодня за час?
Уж если сдохнуть, то пусть хоть хуй в потолок…
Уже всё можно…
Встану добрым ангелом за твоим плечом
Встану добрым ангелом
за твоим плечом —
перепишем набело
песню ни о чём,
и в сценарий жизненный
вставим больше драм
(Смотришь укоризненно:
Больше?!! Нет, не дам!)…
Очень понимающе
улыбнусь в ответ:
голос твой – решающий,
если нет – то нет,
только беспросветная
жизнь без драм и бурь.
Знаешь, несусветная
избегать их дурь —
брызгами шампанского
пахнет вкус побед
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: