долго идти – от людей, от огней, в темноту.
Плакать от боли,
скулящей в холодных висках.
Выстрелить в сердце,
любившее зря, и не ту.
Бросить всё к чёрту.
Я пью тебя и пью
Я пью тебя и пью, но эта жажда
не отступает – солью на губах
моих засохнет кровь твоя однажды…
Вампир я, но тебе не ведом страх.
Ты вновь покорно подставляешь шею,
и я по капле пью тебя, но жизнь
показывала раньше: не сумею –
сожру тебя. Да, совесть будет грызть –
Но это всё – когда-нибудь попозже,
пока же соблюдаем мы баланс:
я слизываю кровь с атласной кожи,
раз ты мне так беспечно отдалась,
ты – учишься любить, прекрасно зная,
что может быстро кончиться любовь,
когда меня – моя же сущность злая
подставит…
Уходи.
Не прекословь.
Вампирское
Ни ненависти больше. Ни любви.
Ни радости. Но и – ни боли тоже.
Одна лишь жажда.
Клятвы на крови,
пульсируя, текут по нежной коже.
Не выясняя степень правоты –
присасываюсь, жаждою томимый,
и – пью тебя. До дна. До пустоты
в глазах – той, что вчера была любимой.
Ангел
По подушке локоны
разметав,
ангел спит, от жизни
земной устав…
Не на небе синем
в белом облаке –
на руке любимого,
сердца около…
Нимб и крылья сброшены
на порог,
не осудит может быть
мудрый Бог…
Жаркое утро, измятые простыни
Жаркое утро, измятые простыни,