Послание в будущее

– Ересь ведьм, колдовство и малефициум развелись как саранча. Ведьмы летают по всей Европе, в плотском грехе утопают королевства. Дьявол атакует волшебством даже знать. Графиня Шваненбургская призналась под пытками, что каждую ночь летала по воздуху, и ее не смогли удержать даже монахи–францисканцы. Ее сожгли по приговору инквизитора Шантемпре. Маркиза Тулузская призналась под пытками, что много лет находилась в половой связи с бесом. Ее сожгли по приговору гражданского суда. Ересь проникает даже в церковь. Во многих епархиях есть множество людей, которые, отказавшись от католической веры, вступили в связь с бесами. Вот, пастор Личвильд признания под пытками, что заключил договор с дьяволом и имел обыкновение целовать ему зад. Он справедливо сгорел. Все это не единичные случаи. Шабаши проводятся по всем лесам, инкубат и суккубат совершается по всем деревням и городам. Это все реальность! О сожительстве людей с бесами говорил еще Фома Аквинат, опираясь на святого Августина. А сегодня мания повсеместного колдовства распространилась по всему латинскому христианскому миру. С помощью чар, заклинаний и другой скверны слуги сатаны мешают родам, уничтожают семя животных, плоды земли, лозы и огорода. Надо положить этому конец! Я смогу остановить заразу еретического нечестия, если Бог даст мне восседать на этом высоком престоле гроссмейстера Ордена Священного Копья! Поэтому призываю вас, братья магистры, голосуйте за меня!

Кардинал Ришелье заключил:

– Мы примем во внимание сказанное кардиналом Гергенроттером при голосовании. Теперь перед нами предстанет второй кандидат, личный советник папы, архиепископ де Медичи.

Архиепископ вышел вперед в блеске своего шелкового одеяния, сверкая драгоценными перстнями, и сказал:

– Я буду честным перед вами и первым делом хочу признаться, что безмерно люблю радости жизни. Неужели кто–либо из нас не таков? Я люблю охотиться и рыбачить. Неужели кто–либо из вас не таков? Да, Бог дал нам архиепископство, так надо наслаждаться! Неужели кто–либо из вас не таков?

Магистры, улыбаясь, соглашались в душе.

Он продолжил:

– Но поиск наслаждений помогает с ревностью бороться за дело Господа. И я это делаю несравненно лучше, чем кардинал Гергенроттер, который так расхваливал себя здесь, словно исполняет роль на сцене. Дело в том, что в каждой войне исключительно важно досконально знать врага. У нас война с дьяволом. Надо изучать его. Многие годы я занимаюсь этим втайне. Я собрал группы выдающихся ученых и ясновидящих. В нее вошли такие светлые головы, как профессор Сорбонны Джироламо Тартаротти, великий математик современности Джин Уир, блаженный Райхельм из Шонгана и другие. В доказательство того, что лучшего гроссмейстера, чем я, вы не найдете, сегодня я открою вам секреты Сатаны и представлю доказательства.

Ришелье сказал:

– Ваше преосвященство, вы нас заинтриговали.

Архиепископ ответил:

– Я обнаружил и доказал, что демоны толпятся вокруг человечества в огромном количестве. Они проявляются в виде дождя или пыли, которая видна в солнечном луче, и стремятся проникнуть в каждого, кто не верует в Святую Католическую Церковь и отвергает его высокопреосвященство папу. Мы решили подсчитать этих падших душ, составляющих население ада. Оказалось, что их 1 758 064 176 дьяволов и демонов. Их возглавляют 79 принцев. Эти принцы иногда являются даже благочестивым христианам во время молитвенного экстаза.

Магистры были заинтересованы.

– Теперь я очень глубоко исследовал образы, в которые воплощается дьявол! Обещайте, что вы дадите свои голоса мне, и я открою вам облик сатаны!

Магистры засуетились, а Ришелье сказал:

– Архиепископ, это противоречит нашему уставу. Вы не можете покупать голоса. Если вы хотите сообщить ваше открытие, мы выслушаем его без всяких обязательств.

Архиепископ ответил:

– Так и быть! Вы – мои братья, и я все вам открою… Итак, слушайте! Дьявол – это огромный, черный, чудовищный призрак. У него рога на голове, копыта на ногах, ослиные уши, шерсть, когти, горящие глаза, ужасные зубы, огромный фаллос и от него разит запахом серы. Он одевается в черную мантию, носит черную шляпу на голове и подвязки. Его лицо ужасно, нос похож на орлиный клюв, и он напоминает грифона. Бывает, он является в облике козла со свечой между рогами, реже в виде кошки, медведя, оленя или кабана. Иногда – в облике старика, иногда он – молодой и красивый мужчина, редко – женщина. Его можно узнать по тому, что он говорит тихо и в то же время громко, его голос высокий и прерывистый, словно его рот в банке или треснувшем кувшине. Вы видите, он многолик. У него также много имен: Старый Ник, Люцифер, Вельзевул, Сатана, Аполлион, Асмодей, Абаддон, принц тьмы, злой демон, Бу.

Магистры возмутились и принялись выкрикивать:

– Кошмар!

– Жуть!

Ришелье призвал к спокойствию, и тогда архиепископ продолжил:

– Теперь слушайте о моих исследованиях шабашей. На земле у Сатаны свой представитель. Это верховный жрец всей Европы, председатель для всех, кто состоит на службе у дьявола. Он принимает у всех присягу, что они будут верой и правдой служить ему. Его можно узнать по одежде. Он одевается так, как его хозяин: темный наряд, высокая шляпа, подвязка и маска на лице. Он посещает все многочисленные шабаши. На шабашах слуги дьявола отчитываются и получают распоряжения.

Магистры возмущались:

– Надо изгнать эту нечисть…

Архиепископ ответил:

– Чтобы изгонять, надо уметь распознать эту нечисть! Для этого я и изучаю все это. Теперь открою вам тайну о ведьмах. Готовясь к шабашу, ведьма раздевается, натирает себя мазью, вскакивает верхом на помело, выпрыгивает из дымохода или из окна и летит ночью, при свете луны, как зловещий призрак, к месту сборища. Я открыл рецепт мази ведьм. Прокипятить в медной посуде жир маленьких детей, потом собрать гущу, которая останется на дне и хранить ее. Перед употреблением туда надо добавить кровь летучих мышей, болиголов, белладонну, аконит, листья папоротника и сажу. Мазью натирают все тело, и тогда оно покраснеет, разгорячится, откроются поры, а плоть станет мягкой и расслабленной. Сила, заключенная в мази, проникает глубоко внутрь тела. Ведьмы отказываются от христианской веры и крещения, публично оскорбляют деву Марию, плюют на крест и, отдавая свою душу дьяволу, получают от него клеймо. Его можно найти на теле любой ведьмы. Это те места, где кожа лишена чувствительности или где не возникает кровотечение, когда кожу прокалывают булавкой. Еще одно отличительное свойство ведьмы – наличие лишней груди или маленького соска, которым ведьма кормит домашних духов.

Магистры возмущались:

– Как отвратительно.

Архиепископ продолжил:

– Отвратительное еще впереди… На шабаше оскверняют распятия, произносят богохульства в угоду дьяволу. Сам верховный жрец читает наоборот молитву «Отче наш» и служит литургию зла. А под конец шабаша заводится танец нагишом, но в масках. Играют на тамбурине, скрипке и свирели. Музыка сопровождается звуками ударных инструментов. Поют убогие и хвастливые песенки. Танцуют дьявольский «Ла–вольт», трясут головами взад и вперед и вертятся, словно безумные.

– Возмутительно! – кричали магистры.

Архиепископ завершил свою речь, сказав:

– С этого великого престола гроссмейстера, я смогу открыть еще больше секретов нечисти. Выбирайте меня!

Когда архиепископ вернулся на свое место, Ришелье сказал:

– Господа магистры, теперь настало время выслушать третьего кандидата, его высокопреосвященство, кардинала Педро Валентинуа.

Валентинуа предстал перед магистрами и сказал:

– Господа магистры! Братья мои! Изучать и ловить нечисть надо, но куда важнее защищать чистоту церкви. Мы знаем, что священнослужители – тоже люди и, соответственно, они грешные. Нас обвиняют в этом, требуя от нас безгрешной жизни. Я приложил много сил и потратил не малые средства на то, чтобы провести разъяснительную работу во всех епархиях, монастырях аббатствах, соборах и храмах. Мои специальные представители объездили всю Европу и давали особые наставления о том, что, несмотря на поведение священнослужителей, чистота учения церкви остается неприкосновенной.

Ришелье спросил:

– Скажите, как же ваши представители наставляли священнослужителей?

– Во-первых, сами апостолы были великими грешниками. Петр трижды отрекся от Иисуса. Он сильно согрешил, однако, ему была доверена должность верховного пастыря. Тем самым достоинство святого Петра не теряется, даже если его преемник, папа, грешен, как человек. Во-вторых, сколь бы недостойным ни был папа, надо следовать его учениям, и через любого папу исполняется обещание, данное престолу святого Петра. Тем самым, должность папы выше личностей, занимающих престол. Этот престол не может утратить свое достоинство или, наоборот, приобрести его в зависимости от того, достойны или недостойны владеющие им. Папа судит всех, но его не судит никто из людей. Ему принадлежит вся полнота власти. В-третьих, провидение дает понять, что человек может вредить церкви, но не в его силах уничтожить ее. Как плохое обрамление не уменьшает ценности драгоценного камня, так и греховность священника не может повредить ни отправлению таинств, ни учениям церкви. Золото остается золотом, держим ли мы его в чистых руках или грязных. Поэтому устами священнослужителей говорит Бог, вне зависимости от безгрешности говорившего. На посту гроссмейстера я получу возможность проповедовать это так, что за нами последует вся Европа, и еретикам нечего будет возражать против нас.

Валентинуа направился к своему месту. Проходя мимо архиепископа, этот последний тихо съязвил:

– Ты хочешь перекупить голоса, гнида? Не получится…

Задетый таким оскорблением, Валентинуа так переполнился досадой, что накинулся на архиепископа с криком: «сам гнида!», и они сцепились, как пираты. На них немедленно набросился кардинал Гергенроттер, и все трое кандидатов передрались как звери.

Остальные магистры, конечно, не стояли без участия. Все набросились друг на друга, и разгорелась жуткая перепалка.

Лохелиус вовремя успел отскочить к стене. Ришелье отчаянно призывал к спокойствию, но ничего не помогало.

Наконец, в дело вмешался отец Жозеф. Он достал из–под рясы заряженный немецкий колесцовый пистоль. Первый раз пистоль дал осечку, но со второй попытки громко выпалил.

– Заткнитесь, вы хищники! – заорал отец Жозеф, и это подействовало.

Драка прекратилась, и магистры вернулись на свои места, стреляя друг в друга устрашающими взглядами.

Ришелье сказал, словно ничего необычного тут не случилось: