Тамара сказала:
– Я поставила запись.
Я ответил:
– Спасибо! Он рассказал нам целую захватывающую книгу, но не успел досказать последнюю фразу…
В тот вечер нам позвонила секретарша и сказала, что профессор скончался в больнице, не приходя в сознание.
Несколько дней спустя крылатое дуло пушки уносило нас обратно в Москву. Третье кресло в нашем ряду было пустым. Я посматривал на это кресло и вспоминал, что на пути в Прагу в этом кресле сидел профессор Вихонековский.
С Тамарой мы обсуждали многочисленные сочинения Коменского.
Потом я заснул и увидел сон, который был очень похож на реальность.
Мне явился Ясем. Он приплыл по реке времени и сел рядом со мной на пустое кресло.
Странно, что я воспринимал его своим близким другом, которого я давно знал и спросил его:
– Я знаю, ты много путешествуешь по реке времени.
– Да, – ответил он, – с одной целью. Я хочу найти время, где послания учителя правильно восприняты и воплощены в жизнь.
– Ты нашел такое время? – спросил я.
Он улыбнулся как-то таинственно и ответил после долгой паузы:
– Нельзя рассказывать про прошлое или будущее.
– Так ли? – спросил я, – ведь профессору Вихонековскому ты рассказал про прошлое время? Я догадался, что ты нашел способ общаться с ним, и ты рассказал ему все про прошлое, про эпоху и жизнь твоего учителя. Ведь это был ты? Он называл тебя очевидцем.
– Да, это был я, – признался Ясем, – но у меня был веский повод рассказать ему все.
– Какой же?
– Я хотел, чтобы он распространил эти знания в своем времени. Он это сделал. Теперь и ты пишешь книгу.
– Так я могу написать книгу и о будущем тоже.
– Нет, рано, – ответил Ясем, и я понял, что он собирается уплыть.
– Постой, – остановил я его, – дай задать последний вопрос.
– Ну, спрашивай!
– Известно ли тебе, как определил жизнь твой учитель, когда прощался с Златоустом на горе над Лешно?
– Конечно, – ответил Ясем.
– Это ты можешь сказать?
– Это могу…
Тут меня разбудила стюардесса:
– Что желаете, чай или кофе?
А я ей в ответ:
– Жизнь человека – это школа, от колыбели и до вознесения на небеса.
Стюардесса вытаращила на меня глаза, а Тамара сказала:
– Да! Какая чудесная концовка книги!