Ян ответил:
– После Константин принял христианство.
– Да! – Крикнул курфюрст, опять ударив по столу, – но Константин не возвысился до истинной веры, а наоборот. Церковники опустились ниже язычников. Они завладели богатством и теперь не веруют живой и деятельной верой. Устами они исповедуют Христа, но на деле ненавидят Его. Их связывает с Христом только водица, которой они мочат себя во имя Христа. Знаете, что мне напоминает эта привязанность?
– Нет, ваше высочество, – ответил Ян.
Курфюрст допил бокал пива, дал знак карлику налить ему еще и сказал:
– Эта напоминает привязанность людей к мертвецу.
Услышав это слово, Ясем и Эраст вздрогнули.
Курфюрст рассмеялся:
– Испугались, да? Сейчас буду пугать вас дальше… Представьте, несут мертвеца хоронить. Спешат дотащить его до церкви, поставить там, а потом опустить в землю, чтобы быстрее отдать честь кушаньям и напиткам…
Карлик принес полный бокал, курфюрст опять выпил и продолжил:
– Они очень искусно и набожно говорят на кафедре и кажутся себе и другим ангелами, сошедшими с неба, но в обыденной жизни невоздержанны, как и мы. Едят, пьют, болтают… Пустые трубы! А между тем, все они имеют над собой епископов и архиепископов, но они хуже! Только и делают, что занимаются реестром церковных доходов. Это не духовные отцы, а доходные отцы…
Открылась дверь, и в зал вошел сам Фридрих Пфальцский.
Ян встал и преклонил колени перед ним, но его одолевали самые тяжелые переживания. Он помнил Фридриха величественным властителем Богемии. Будучи юным студентом, он выходил встречать короля и королеву на улицы Хаи?дельберга. Он любовался пышным зрелищем вступления их величеств, Фридриха и Елизаветы Стюарт. Там были триумфальные арки, воздвигнутые университетскими факультетами…
Теперь же перед ним стоял разбитый и обнищавший князь.
Он сказал:
– Встань, пастор. Я не достоин преклонения. Я был вашим королем всего лишь на одну зиму. Это был божественный зов, и я не смел не повиноваться. Моя единственная цель была и будет – служение Господу и церкви Его. Однако к весне я проиграл все. Богемия ожидала от меня спасения, я хотел дать вам свободу, реформировать все школы, церкви, суды. Мы вместе мечтали о всеобщей реформации мира. Мы вместе мечтали привести все сущее к раю. Видимо, время еще не настало. Темные силы помешали нам вернуться к адамическои? невинности. Встань с колен, пастор.
Ян ответил:
– Ваше величество, мы горели страстью приблизить золотой век и тысячелетнее правление Христа под вашим водительством. Католическая церковь в вере руководствуется не одной только Библией. Она взывает к чувственным страстям людей больше, чем к духовной природе человека, и ищет мирскую славу и честь. Мы не согласны с папским утверждением первенства, Петр никогда не занимал епископский сан в Риме. Он там даже и не жил. Соответственно, папа не может быть преемником Петра, тогда как все священники являются преемниками апостолов, если они следуют апостольской вере и жизни. Папа также не есть священник Христа и наместник Бога на земле. В наших глазах он – человек греха, последователь погибели, и самый опасный соблазнитель в мире.
Король грустно спросил:
– Каково же было твое стремление, учитель?
Ян ответил:
– Ваше величество, я мечтаю, чтобы ни один человек не вырождался в нечеловека. Ведь единственная причина стольких падений – это слепота ума. Освободите человеческий разум от притупляющей его темноты, и он сразу поймет свое величие. Поэтому я верю, что надо всех и каждого научить любить насущную жизнь так, чтобы все последующее за ней тоже было для них жизнью, а не смертью. Именно сейчас, когда мир пресмыкается в убожестве, я хотел бы позаботиться о том, чтобы школы были созданы везде, для пользы всего человечества, с одной только целью – восстановить образ Бога в людях. Естественно, для этого нужны универсальные орудия воспитания – книги, а также универсальные учителя, которые сумели бы наставлять всех всему и всесторонне. Это были бы мастерские добродетелей, в которых совершенствуются все граждане, чтобы каждый человек шаг за шагом поднимался бы от колыбели к своему жизненному расцвету.
Король помолчал, осмысливая идеи Яна, и затем сказал:
– Это достойные планы, учитель! Но вряд ли им суждено осуществиться сейчас, когда мы окончательно побеждены, – сказал с грустью бывший король.
Ян ответил:
– Бог наказал нас за ослушание, за недостаточное рвение в наших первичных порывах. Я наказан в числе других. Я потерял любимую жену, двоих детей и родину. Какой урок извлечь из происходящего? Учиться и стать благоразумнее. Преумножать порядок, любовь в себе и особым образом воспитывать наилучшие качества в детях, ибо если ничего не предпринять, то грядущее будет еще хуже. Теперь мы в изгнании, однако, перед нами появилась надежда.
Король удивился:
– Какая надежда? Я ничего не вижу.
Ян ответил:
– Я здесь, чтобы сообщить вашему величеству о предсказании мастера дубильных дел Кристофера Коттера из Спратау. Его пророчество многократно оправдалось. Ему верят наши старейшины.
– Я знаю Коттера, – сказал король, – что же он увидел на этот раз?
Ян ответил:
– Он увидел ваше скорейшее возвращение на престол Богемии. Он пишет об ангелах, которые убедительно указали ему, что вы готовитесь к новому сражению, и ваши соратники помогают вам.
Это известие вызвало бурный хохот пьяного курфюрста.
– Как мне вас жаль, – воскликнул он.
Однорукий рыцарь выскочил вперед и выпалил:
– Ваше величество, прикажите, и я немедленно отдам свою жизнь за вас! Отправьте меня в бой прямо сейчас!
Король махнул рукой:
– Да постой ты, Кристиан. Никто не идет бой. Наша война проиграна. Мы побеждены, и реформация в Богемии отступает. Никто не способен сразиться с имперскими войсками. Мы нищие. Нам негде брать армию. Нам осталось лишь доживать свои жалкие дни в изгнании, осушая бокалы пива и заглушая боль вином… Или, когда его у нас нет, то пивом…
Карлик принес королю полный бокал, весьма кстати.
Ян присел… Он подозревал, что, возможно, предсказания Коттера не верны, но в глубине души надеялся, что увидит бодрого и готового к бою Льва–Короля, который спасет его родину.
Но это было ошибкой…
Однако…
– Постойте, – сказал Ян с тяжестью на сердце, – старейшины верят ложному предсказанию и убеждены, что скоро вернутся на родину. Им даже лазутчики принесли весть о том, что война закончена, испанские солдаты уходят на родину и Фульнек уже освобожден…
Король удивился:
– Что ты сказал, пастор? Какие лазутчики.
Тут курфюрст с размаху ударил кулаком по столу так сильно, что тарелки перевернулись и закричал:
– Какой он коварный! Чтоб он горел в аду!
Ян удивленно спросил:
– О чем вы? Кто коварный?