Квартира

Артем некоторое время ждал, когда словарный запас народного сказителя иссякнет, но вскоре осознал, что до самого дна кладези русского словотворчества все равно не вычерпать.

– Эй, служивый! Тебе бы рэп попробовать петь. Стал бы звездой, – оценил он явный талант. – А скажи-ка мне лучше, командир, где твой начальник Жучков?

На лице отца командира появился, да так и застыл мучительный мысленный процесс. Наконец он переварил все сказанное, громко прочистил нос, вытер пальцы о ватные штаны и кисло проговорил:

– Смешно. Я бы с тобой тоже посмеялся, мил-человек. Но ты бы на мое место встал и поруководил этими обезьяньими мордами. Они ж ни хрена в технике не понимают! Одно слово, чурки! Мы вот с тобой хоть обязательное среднее получали, а у меня – так вообще институт за плечами!

Он так гордо выпятил живот, что стало ясно: Павлову до него расти и расти.

Павлов с трудом подавил рвущийся наружу приступ смеха и вежливо кивнул в знак понимания. Он уже опознал в работяге того самого не то электрика, не то сантехника, тащившего кабель, которого встретил в коридоре жэка № 3 в свой первый визит в поисках Жучкова. Мужичок, видя внимание жильца, еще больше приосанился и с чувством собственного достоинства продолжил:

– Во-о-от. Я и говорю, русский человек, он изначально более образован, чем эти. Мы ж нация великих писателей и поэтов. Лермонтов, Пушкин, Солженицын, Акунин. Ты что ж думаешь, я не читаю? Я все время слежу за печатью. Газету выписываю. Только что мне с того? А? Нас было по штату два инженера, три техника и пять рабочих. Я, Ванька Климов, Петро Карпов, Леха Пузырев и Николай Савельев. А что теперь? Теперь я один остался. Петро в колодце задохся, Кольку в щитовой прибило разрядом. Остальных Митрич выгнал за пьянку. Тьфу! А кто не пьет-то?!

Сказано это было так, словно не пить – себя не уважать.

– Теперь вот, – работяга с укором ткнул рукой в сторону притихших азиатов. – Глядите! Наша надежда и опора. Вчера овец пасли в своих аулах, хлопок собирали. А теперь они москвичи. Чистая улица, чистые узбеки, чистая Москва. Во, мля! Так их разтак! Ну что, мил-человек, смешно тебе?

Он глянул на Артема, но теперь в глазах его стояла тоска.

– Уволюсь я…

Артем вздохнул.

– Слышь, отец, ты не горюй. Все наладится. Ты мне скажи, где же Жучков?

– Да вон он, лыжи навострил отсюда, – мужик ткнул пальцем за спину Павлова.

Артем резко развернулся, увидел спешно удаляющегося начальника жэка и, не теряя времени, побежал за ним.

– Алексан Митрич! Постойте! Мне с вами надо поговорить! Да стойте же вы! – уже с раздражением схватил Жучкова за рукав Артем.

– Ах, это вы, господин Павлов, – окинул его недовольным взглядом Жучков. – И что вам теперь от меня надо?

– Мне надо, чтобы вы посмотрели на этот документ. – Артем достал из бумажника найденную дома квитанцию и помахал ею перед носом Жучкова.

Тот недовольно скривился:

– И что? Что вы ко мне все время пристаете?

– Я не пристаю. Я вам предъявляю юридический документ – квитанцию из Сбербанка. Смотрите!

– А я-то, старый, думал, это билетик в трамвай. Или рецепт какой-то старый. Извините, не разобрал. – Он вдруг выпрямился во весь свой небольшой рост и, глядя Павлову в глаза, жестко произнес: – Только мне-то ваши квитанции без надобности.

«Он все прекрасно понимает…» – осознал Артем.

– Учтите, Жучков, – предупредил он, – я все равно докажу, что отец передал вам договор на приватизацию. Еще при жизни. И, будьте уверены, я разворошу ваш муравейник! Чего бы мне это ни стоило.

Финансист

– Как прошел полет? – встретил Поклонского вопросом главный финансист.

– Полет? Отлично! С его высоты я увидел наши перспективы, – мечтательно сообщил космический турист.

Финансовый директор иронично изогнул бровь:

– И каковы же они?

– Отличные! – бодро ответил девелопер. – Начинаем новый проект. Будем строить офисные центры на Марсе и Луне.

– ???

– Ну что ты вылупился? – поморщился начинающий космонавт. – Сказал, на Луне, значит, на Луне.

Он совершенно не собирался объяснять этому узкому специалисту, что если можно продать участок лунной поверхности, а их вовсю продают, то наверняка будет и спрос на инвестирование лунного строительства.

– Ага, – ехидно скривился финансист. – Значит, на Луне. Тогда оплату принимаем в космотугриках или марсодолларах?

Поклонский рассвирепел.

– Слышь, ты, Сорос недоделанный! Будешь принимать в том, в чем скажу. Твое дело – касса. Встал и пошел собирать бабки!

Финансист пожал плечами и молча поплелся в свой кабинет. Причуды начальника по мере неуклонного роста его капиталов становились все вычурнее. А вслед уже неслись новые распоряжения Игоря Михайловича:

– Риелторов, отдел продаж и пиар-службу через пятнадцать минут ко мне. В большую переговорную.

И, как и было велено, через пятнадцать минут все указанные персонажи перешептывались в ожидании Поклонского. И вскоре он ворвался в переговорную и, даже не взглянув на верных подчиненных, обрушился на них с мощью Ниагарского водопада:

– Всем привет. Всем молчать! – И без остановки продолжил: – Будем строить. Быстро, долго, много, дорого.

Работники, опасаясь пропустить хоть слово, споро застрочили карандашами в блокнотах.

– Пиарщикам понтов не жалеть! – ударил по столу широкой ладонью босс. – Финансистам – деньги попридержать. Риелторам продавать, продавать, продавать. Больше и дороже. И вообще, с сего дня единственный показатель вашей работы – это выручка. Каждый, кто приносит в компанию доллар, получает десять центов премию. Хотя нет, пять с вас будет достаточно, а то сам разорюсь, – прищурившись, поправился Поклонский.

По комнате пронесся тяжелый вздох, и он замотал головой:

– Нечего вздыхать! Работать! Мой барометр запускайте. Менять цены два раза в день. Добавляем по пятьсот долларов за метр.

– За раз? Или за день? – уточнил въедливый финансист.

– За раз! Сам ты зараз! – незлобно огрызнулся Игорь Михайлович и тут же продолжил инструктаж: – Еще раз подчеркиваю: продавайте. Все, что можно продать. Клиент не должен уйти с деньгами. Позвонил – значит, уже попался. Выжимайте все до копейки.

– А если спросят документы? Разрешение, постановление правительства, землеотвод? – не унимался финансист.

Как во всяком быстрорастущем деле, части документов хронически не хватало – просто не успевали оформить.

– Спросят – покажешь! – резко оборвал Поклонский.

– А если нет? – резонно поинтересовался финансист. – Если нечего показать-то?