Сезон пурги и пепла

– Ладно, Луги, уговорил… Может, нам и впрямь стоит малость передохнуть… – сказал Азарь и закрыл глаза.

Пурга всё мела над ними и долго ещё не унималась даже тогда, когда на белоснежном покрывале не осталось и намёка на то, что здесь когда-то проходили философы – учитель и ученик.

КОНЕЦ

Азарь выдержал паузу.

– Как это ни прискорбно осознавать… – Азарь посмотрел на Треса. – Но это ваши вожди. Держать в подчинении тупое стадо проще всего. Поэтому Зоку и компании не выгодно, чтобы вы умнели. Поэтому они приучили всех к мысли, что ты какой-то ненормальный, Трес. Что комы такими не бывают. Сейчас – ещё может быть, но раньше были. И посмотри, что они сумели создать.

Медведи некоторое время таращились на него в крайнем изумлении, а потом расхохотались как один.

Лугин тем временем бочком-бочком пробирался к выходу из подземелья.

Комы перестали смеяться.

– Значит, так, – заговорил Мунда, – вы, два кретина, себе слишком много позволяете. Поэтому сейчас мы выведем вас из нашего леса, и ноги вашей тут больше не будет. А ежели хоть почуем тут ваш дух – разорвём к такой-то матери, как у вас принято говорить.

– Э… – растерялся Азарь. Ему часто пеняли на его наглость, но обычно серьёзных последствий это не влекло.

– Без «э». Убьём тотчас.

– Понял, мы тут больше гости не желанные, но, может, мы пойдём дальше, как и собирались изначально?..

– Нет. Весь, в которую вы держали путь, находится в нашем лесу. А вам здесь больше не рады. Поэтому либо проваливайте, либо мы оторвём вам головы прямо здесь, чтобы не тратить время.

Азарь попытал последнее средство:

– Трес, они же отбирают у твоего народа будущее. У всех вас!

– Азарь, я ведь тебе уже говорил: ни один ком ни за что не ослушается вожака. Так что уйди по-хорошему.

– Скотина! – выругался Азарь.

Однако им не оставалось ничего другого, кроме как навсегда покинуть лес комов, так даже ни разу и не взглянув на проклятую весь и не познав её тайн.

КОНЕЦ

Азарь и Лугин переглянулись. Ученик состроил хитрую мину, что совсем не понравилось учителю.

– Нет, – отрицательно покрутил головой старый философ.

– Да, Луги. Нам нужен свой человек в этой веси.

– Но она ребёнок! – зашипел Лугин, сделав страшные глаза.

– Она чёртов гений, Луги!

– И она всё ещё здесь, – напомнила Мышка. – И Глухарь скоро будет тоже.

Азарь повернулся к ней:

– Хорошо. Но, чтобы мы лучше доверяли друг другу, предлагаю для начала назвать свои настоящие имена. Ты первая.

– Чего это я? – сразу насупилась девица.

– Да нам-то всё равно, это ты на правде настаиваешь. Так давай, сделай шаг навстречу.

– Да, но чужаки-то тут вы. Одно моё слово…

– И папенька снова прикажет тебе не совать нос в мужские дела, – елейным голосом напомнил Азарь.

Мышка обижено засопела.

– Моё настоящее имя Макланега. Что? Ну, такое вот имя!

На самом деле ни Азаря, ни тем более Лугина имя девочки не смутило. Однако, должно быть, ей самой оно не очень нравилось, оттого Макланега считала, что и других должно вводить в недоумение.

– Но вы можете звать меня Маклой.

– А как насчёт Нега? – спросил Азарь.

– Нет, – насупилась девчонка, и парень развёл руками с видом полнейшей покорности.

– Хорошо, Макла, моё имя Азарь, а это вот Лугин Заозёрный.

Старый философ вздохнул оттого, что ученик выболтал его имя, не спросив разрешения даже взглядом, и помахал девочке рукой. Та вытаращилась на философа не то в ужасе, не то в восторге.

– Как Лугин Заозёрный? То есть тот самый Лугин Заозёрный?

Азарь насторожился, но выспросить у Макланеги, откуда она знает старую перечницу, уже не успел. В сенях послышался топот, и в светёлку ввалилось небольшое семейство Глухаря.

– Мышка? – выпалил хозяин и подозрительно покосился на двух пришлых мужиков. – А ты здесь чего?

Девочка даже бровью не повела, будто и не затевала только что тайных разговоров с чужаками.

– Я хотела ещё одну сказку послушать! – мило вымолвила Макла.

– Сказку? И всё? – подозрительно прищурился Глухарь.

Девочка быстро-быстро и честно-честно закивала. Пришельцы тоже сидели с самым благонадёжным видом. Однако если старику хозяин поверил сразу, то на Азаре он задержал подозрительный взгляд.

Парень натянул свою самую обезоруживающую улыбку, и только после этого Глухарь отвернулся от него.

На ночь глядя девочку, конечно, никто восвояси не отпустил. Философов согнали с полатей и постелили им на полу у печки. А на лежанке за цветастой занавеской устроилась Макланега.

Как бы Азарю ни хотелось расспросить её, откуда простая девчонка, пусть даже бы и дочка старосты, в эдаком захолустье знает о Лугине Заозёрном, пришлось ждать до утра.

Утром все встали чуть свет. Весьцы тотчас принялись за свои повседневные обязанности, и «сказочники» до вечера оказались предоставлены сами себе. С сумерками их снова ждали в избушке старосты с новыми рассказами.