Сезон пурги и пепла

– Кажется, нас заметили, Луги.

– Сплюнь!

Азарь красноречиво уставился на учителя, который как раз находился у левого плеча своего молодого спутника. Старый философ посмотрел с такой укоризной, что парню не оставалось ничего другого, кроме как вскинуть ладони перед собой – дескать, я молчу.

Несколько мгновений друзья выжидали. Они как могли напрягали зрение и слух, но осенний лес дремал в абсолютной тишине.

Азарь осторожно пошёл вперёд. Он проходил абсолютно бесшумно даже там, где вдоволь валялось полусухого валежника. Со стороны создавалось впечатление, будто Азарь вообще парит, не касаясь земли. Чего нельзя было сказать о его спутнике. Старый философ умудрялся трещать и шуршать даже там, где ученик прошёл бы и пьяным в стельку, не издав ни звука.

– Луги, ты сам как медведь в посудной лавке! – шипел на него ученик.

– Я посмотрю, как ты в моём возрасте будешь по лесам шарохаться!

– Луги, я до твоего возраста не доживу!

– Это да… Дай бог, если до лета дотянем.

– Ну, спасибо, старая перечница!

След был чёткий. Он вёл Азаря ещё полверсты, а потом резко разделился и пошёл в разные стороны, как будто из одного медведя резко стало два.

Азарь встал как вкопанный и весь подобрался.

– Ты чего? – удивился Лугин Заозёрный, не видевший для такого поведения никаких причин.

– Нас окружили.

И тут с глаз будто сдёрнули покрывало.

Медведей было штук десять или двенадцать. Они обступали философов практически ровным кругом, и все при этом стояли на задних лапах.

– Зачем вы явились в наш лес? – проревел косолапый, что стоял прямо напротив Азаря. – Вы хотите отнять слёзы?

Азарь и Лугин переглянулись.

– Мы просто заблудились, – затянул привычную волынку Азарь, – вообще не местные. Порядков тутошних не знаем. Сирые и убогие.

– Нам своих слёз хватает, – поддакнул учёный.

Медведи походили друг на друга как капли воды, взгляд не мог отыскать у них хоть какого-то отличия. И все смотрели одинаково свирепо.

– Вы тут не больно-то, не на дураков напали! – гаркнул медведь и упёр передние лапы в боки. Азарю много раз так говорили.

Обычно это означало, что нарвался он как раз на полного идиота. А косолапый продолжал: – Всякому известно, что лысые живут по ту сторону ручья, и у вас пятнадцать дворов. Какие, к лешему, местные и не местные, когда вы все кучкой живёте? Провести нас вздумал?!

«Нас! – подумал про себя Азарь. – Во множественном числе». Молодой всё это время гадал, в самом деле ли их окружили или это всё иллюзия и дело придётся иметь всего с одним?

Остальные в это время заохали-заахали, окончательно отметая последние сомнения.

Все медведи были настоящими.

– А ты, видно, и впрямь не дурак! – Азарь подмигнул своему косматому собеседнику. – Редкая удача встретить такого же разумного, как и сам. Даже среди медведей.

Косолапый горестно покивал:

– Твоя правда, лысый. Я из них тут самый умный и уже порядком намучился. Не хотят, понимаешь? Ничего не хотят. Я им книги даю мудрые, а они мне: «Не комовское это дело, – говорят. – Нам-де малинки бы запастись впрок. Да и зима на дворе, негоже нам не спать по зиме, – говорят». А я тут у вашего брата подглядел, как с горки кататься. Сам бывалоче кору приспособлю и айда! – Вдруг опомнившись, медведь нахмурился и снова напустил грозный вид. – Так зачем пожаловали?

– Я же говорю, мы шли через лес много дней и заблудились…

– Мы странствующие учёные, – перебил Азаря учитель. – Философы. Меня зовут Лугин Заозёрный, а это вот мой ученик – Азарь. Я изучаю различные культы, религии и верования. Слышал, в ваших лесах живёт настоящее языческое божество. Это правда?

Азарь вылупился на учителя, словно впервые увидел.

– Вы пришли убить Позвида? – насторож?нно спросил медведь.

– Мы не собираемся никого убивать! – нахмурился учёный. – Мы просто хотим узнать, что это такое. И правда ли оно существует.

– Существует, – обронил медведь.

На какое-то время воцарилось молчание. Медведи тихо стояли и частью смотрели себе под задние лапы, а частью хмуро переглядывались между собой. Тот, что разговаривал с людьми, тоже опустил глаза.

– Ладно, – наконец решился главный. – Вам правда не нужны слёзы?

– Да на что нам ваши слёзы-то? – выпалил Лугин Заозёрный.

– Хорошо, – кивнул медведь и посмотрел на сородичей. – Спасибо, братья, дальше я сам. Расходитесь.

Медведи что-то проворчали, и не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: они волновались за говорившего. Кто этих пришлых знает? И чего у них на уме на самом деле? Но медведь непреклонно отослал всех вон, и косолапые вынужденно повиновались.

– Меня зовут Трес. Идите за мной.

Медведь подобрал хворост, который всё это время валялся прямо за ним, и двинул по-прежнему через бурелом.

– Странное имечко для этих широт, – заметил Лугин.

– Для чего? – не понял Трес.

– Для этих мест, – объяснил Азарь.

Медведь фыркнул:

– Для вас, лысых, может, и странное, а у нас очень даже в самый раз. Трес – это от трескун. Вы, наверное, заметили, что я не очень тих, когда иду.

– А ещё мы заметили, что ты выражаешься умнее иных людей, – произнёс молодой философ. – В смысле лысых. Откуда ты такой умный выискался?

– А это, друзья мои, долгий разговор. На ходу лучше не вести. Да, в общем, осталось недолго, наберитесь терпения. А там посидим в тепле, кипрея с малинкой попьём… Мёду не дам, зима на носу, сами понимаете.

Философы не понимали, но решили не расспрашивать странного медведя. В конце концов, поговорить он вроде не прочь, но не сейчас, так чего лишний раз дёргать? Скоро сам всё расскажет.